Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

Кардинал Шарль сердито прошептал:

— Никто из твоих доносчиков об этом не сообщил!

— Им платят за слежку за протестантами, а не за королевской семьей! — прошипел в ответ Пьер.

Екатерина между тем подняла повыше бумаги, которые держала в руке.

— Однако королю Франциску все же достало сил, чтобы подписать смертный приговор Луи де Бурбону, принцу Конде.

Несколько придворных отшатнулись. Да, Луи обвиняли в измене, но до этого мгновения король мешкал с вынесением решения о казни. Убийство принца крови было деянием, от которого придет в ужас вся просвещенная Европа. Смерти принца Конде настойчиво требовали лишь братья де Гиз. И походило на то, что они, как обычно, сумели добиться своего. Екатерина, похоже, согласна с тем, чтобы де Гизы фактически повелевали страной.

Королева-мать помахала листком бумаги, а Элисон вдруг подумалось, вправду ли король подписал смертный приговор. Бумаги у Екатерины в руках, подписи не разглядеть…

Заговорил Антуан де Бурбон:

— Ваше величество, молю вас, не казните моего брата. Клянусь, он невиновен!

— Виновны вы оба! — отрезала Екатерина. Элисон никогда раньше не слышала от нее такого тона. — Но король долго не мог решить, оба ли заслуживаете смерти.

Антуан, храбрый на поле боя и робкий во всех прочих делах, съежился, как от удара.

— Пощадите, ваше величество! Клянусь, мы верны королю! Мы оба!

Элисон посмотрела на братьев де Гиз. Те едва скрывали довольные ухмылки: ведь их злейшего врага словесно распинали у них на глазах.

— Если король Франциск умрет, — произнесла Екатерина, — и королем станет мой второй сын, десятилетний Шарль, вправе ли вы, Антуан, быть регентом при нем, коли участвовали в заговоре против его предшественника?

Доказательств того, что Антуан и Луи де Бурбоны действительно злоумышляли против Франциска, ни у кого не было, но Антуан не стал спорить.

— Я не желаю быть регентом! — вскричал он. — Я отказываюсь от этой чести! Только пощадите моего брата, молю, и меня тоже!

— Вы отказываетесь от регентства?

— Да, ваше величество да! Как вам будет угодно!

Элисон заподозрила, что Екатерина с самого начала хотела заставить Антуана произнести эти слова. Ее подозрения подтвердили последующие действия королевы-матери.

Екатерина вновь помахала бумагами.

— В таком случае я требую от вас прилюдно подписать вот этот документ. В нем сказано, что вы передаете право регентства… другому человеку.

Королева-мать многозначительно поглядела на герцога Франсуа де Гиза, но имени не назвала.

— Подпишу! Конечно, подпишу! — воскликнул Антуан.

Элисон увидела широкую улыбку на лице кардинала Шарля. К этому, именно к этому стремились братья де Гиз. Теперь они обретут безраздельное влияние на нового короля и продолжат свою политику истребления протестантов.

Однако Пьер нахмурился.

— Почему она действует самостоятельно? — шепнул он Элисон. — Почему не привлекла де Гизов, не попросила о помощи?

— Может, это месть? — предположила Элисон. — Может, она мстит за то, как они обходились с нею после смерти короля Генриха?

Екатерина протянула бумагу писцам, а Антуан де Бурбон шагнул вперед и внимательно изучил короткий документ. На одной фразе его брови удивленно приподнялись, и он было повернулся к Екатерине…

— Просто подпишите! — велела та своим новым тоном.

Писец окунул перо в чернила и вручил принцу.

Антуан подписал.

Екатерина поднялась с трона, продолжая сжимать в руке смертный приговор Луи де Бурбону. Она неторопливо подошла к очагу и кинула бумагу в угли. Приговор вспыхнул и мгновенно сгорел дотла.

Теперь уже никто и никогда не узнает, была ли там подпись Франциска, подумалось Элисон.

Екатерина вновь уселась на трон. По всей видимости, представление еще не закончилось.

— С восшествием на престол короля Карла Девятого во Франции начнется всеобщее примирение.

Примирение? Что она имеет в виду? Элисон казалось, что в нынешних обстоятельствах все буквально вопит о безоговорочном торжестве де Гизов.

— Антуан де Бурбон! — объявила Екатерина. — В признание вашей готовности к сотрудничеству вы назначаетесь главнокомандующим французской армией.

Вот и награда, подумала Элисон, утешительный приз. Возможно, это удержит Антуана от неповиновения и мятежа. Девушка посмотрела на братьев де Гиз. Их, разумеется, новое назначение Антуана нисколько не обрадовало, но все-таки оно выглядело сущей малостью в сравнении с регентством.

— Будьте добры, принц, зачтите вслух документ, который вы только что подписали, — попросила Екатерина.

Антуан снова взял в руки лист бумаги и повернулся к придворным. На его губах играла довольная усмешка. Быть может, он давно мечтал стать главнокомандующим?

— Сим я, Антуан де Бурбон, король Наварры…

Екатерина перебила:

— Переходите сразу к делу.

— Я отказываюсь от всяких притязаний на регентство и передаю все свои полномочия в этом отношении ее королевскому величеству королеве-матери Екатерине.

Элисон пораженно вскрикнула.

Меченый вскочил.

— Что? — рявкнул он. — Ей, не мне?!

— Не вам, — ровным голосом подтвердил Антуан.

Меченый сделал шаг к нему, будто собираясь отвесить тумака. Антуан передал документ Екатерине, и герцог повернулся к королеве-матери. Ее телохранители, явно ожидавшие чего-то подобного, придвинулись к Екатерине. Герцог замер, весь кипя от ярости, шрамы на его лице налились лиловым.

— Это неслыханно!

— Замолчите! — прикрикнула на него Екатерина. — Я вам не разрешала говорить!

Элисон не верила собственным глазам и ушам. Екатерина ухитрилась обвести вокруг пальца всех вельмож и в одночасье сделалась истинной правительницей Франции. Новой силой в стране суждено быть не де Гизам и не Бурбонам с Монморанси; нет, этой силой станет Екатерина де Медичи. Она ловко проскользнула между двумя враждующими станами — и одурачила всех. И ведь подготовила переворот в полной тайне! Этой женщине не откажешь ни в уме, ни в решительности, ни в мужестве. Элисон злилась и горевала, но не могла не восхищаться хитроумием и изворотливостью Екатерины.

Выяснилось, что и это еще не все.

— Теперь, в ознаменование сегодняшнего перемирия, велю герцогу де Гизу обняться с королем Наварры.

Для Меченого это было откровенное унижение.

Герцог и Антуан смерили друг друга ненавидящими взглядами.

— Я жду! — напомнила Екатерина. — Ну же, смелее!

Антуан подчинился первым, сделал шаг по разноцветным плиткам пола в направлении Меченого. Оба они были почти ровесниками, но на этом всякое сходство заканчивалось. Антуан, как правило, держался отстраненно, однако сейчас на его губах, под вислыми усами, играла злорадная ухмылка; загорелый и худощавый герцог Франсуа, напротив, всем своим видом источал разочарование и злобу. Антуан глупцом не был. Он остановился в ярде от герцога, широко распростер руки и проговорил: