Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

— Они хотели убить нас всех!

Другие его поддержали. Один из тех, кто стоял рядом с Фоксом, пнул того между ног. Фокс взвыл от боли.

Нед понимал, какие мысли их обуревают, но поспешил остановить насилие.

— Он нам нужен живым. От кого еще мы узнаем имена всех заговорщиков?

— Жаль, — проговорил кто-то. — Я бы забил его до смерти, прямо тут.

— Он свое получит, — ответил Нед. — Через несколько часов его растянут на дыбе. Он будет страдать и вопить, а потом выдаст всех своих подельников. А когда это случится, его повесят, выпотрошат и четвертуют.

Нед посмотрел на человека, распростертого на полу.

— Разве это не достаточное наказание? — тихо спросил он.

Ролло скакал всю ночь, меняя лошадей, и добрался до Нового замка утром пятого ноября. Вместе с графом Бартлетом они сели ждать гонца, который доставит из Лондона радостную весть о гибели короля Иакова.

В часовне, что находилась внутри замка, сложили десятки мечей и пистолетов, а также латы. Едва станет достоверно известно, что король Иаков мертв, Бартлет соберет под свои знамена верных местных католиков, вооружит их и поведет на Кингсбридж, а Ролло позднее отслужит латинскую мессу в тамошнем соборе.

Если же что-то пойдет не так и новости из Лондона окажутся не такими, каких все ждали, у Ролло имелся запасной план. Наготове для него держали резвую лошадь, к седлу которой были приторочены два мешка с припасами. Он отправится в Кум и отплывет на первом же корабле во Францию. Если повезет, он ускользнет прежде, чем Нед Уиллард успеет закрыть английские порты, пытаясь изловить заговорщиков.

Разумеется, вряд ли новости из Лондона могли поступить настолько быстро, однако Ролло и Бартлет не ложились спать допоздна — на всякий случай. Потом все-таки легли, но Ролло почти не сомкнул глаз и встал с первыми лучами солнца. Ну что, изменился мир или нет? Охвачена ли Англия всеобщим восстанием? Сегодня они точно получат ответы, еще до заката.

Так долго ждать не пришлось.

Ролло завтракал с графом и его домочадцами, когда по двору замка простучали копыта. Все повскакивали из-за стола и побежали к парадной двери, торопясь узнать, что же произошло в столице.

На дворе толпилось десятка полтора мужчин, попрыгавших с седел. Было совершенно непонятно, кто ими командует. Ролло всматривался в лица, выискивая знакомые черты. Все эти люди были вооружены — кто мечами и кинжалами, кто пистолетами.

А потом он увидел Неда Уилларда.

Ролло замер. Что это значит? Неужели план провалился? Или в стране началось восстание и Нед просто принял на себя командование горсткой солдат разгромленной протестантской армии?

Над ответом мучиться не пришлось.

— Я нашел твой порох, — громко объявил Нед.

Эти слова пронзили Ролло, словно пули. Поразили в самое сердце. Итак, заговор провалился. Безумная ярость вскипела в нем при мысли, что Нед Уиллард многие годы вставал на его пути снова и снова. Больше всего на свете ему хотелось сейчас стиснуть голыми руками горло Неда и душить того, душить, пока не сдохнет.

Ролло постарался обуздать свой гнев и мыслить здраво. Нед отыскал порох — ладно; но с чего он решил, будто Ролло замешан в заговоре?

— Моя сестра предала меня. — Ролло не спрашивал, а утверждал.

— Она хранила твою тайну на тридцать лет дольше, чем следовало.

Предан женщиной! Нельзя было ей доверять!

Ролло подумал о стоящей наготове лошади. Сможет ли он проскользнуть сквозь ораву крепких молодых мужчин, добраться до конюшни и ускакать?

Нед будто прочел его мысли. Он ткнул в Ролло пальцем и сказал:

— Глядите за ним в оба, ребята! Он бегал от меня три десятка лет.

Один из солдат поднял длинноствольную аркебузу и нацелил ее прямо в лицо Ролло. Оружие было старинное, с фитильным замком, и Ролло отчетливо разглядел тлеющий фитиль.

В этот миг он осознал, что все и впрямь кончено.

Граф Бартлет начал было возмущаться, но Ролло его не поддержал. В конце концов, ему уже семьдесят, а после сегодняшнего он утратил всякую цель в жизни. Он столько лет старался погубить еретическую монархию в Англии — и потерпел неудачу. Новой возможности у него уже не будет.

Шериф Мэтьюсон, внук того шерифа, что наводил порядок в графстве в молодые годы Ролло, обратился к Бартлету вежливо, но твердо:

— Прошу, милорд, не нужно нам препятствовать. Никому от этого пользы не будет.

И доводы шерифа, и громогласное возмущение Бартлета казались Ролло каким-то посторонним, ничего не значащим шумом. Двигаясь будто во сне — или как актер в пьесе, — он сунул руку под камзол и извлек кинжал.

Молодой солдат с аркебузой визгливо крикнул:

— А ну, брось нож!

Аркебуза в его руках ходила ходуном, но почему-то ее дуло продолжало смотреть точно в лицо Ролло.

Все прочие замолчали и уставились на Фицджеральда.

— Я тебя прикончу, — пообещал Ролло солдату с аркебузой.

На самом деле он не собирался устраивать ничего такого, но вскинул кинжал повыше, стараясь не дергать головой, чтобы не сбить солдату прицел.

— Готовься умереть, юнец.

За спиной солдата шевельнулся Нед.

Солдат надавил на скобу, и огонек фитиля воспламенил порох на пороховой полке. Ролло увидел вспышку, услышал грохот выстрела — и сразу понял, что легкая смерть прошла мимо. В последнюю долю секунды дуло аркебузы ушло в сторону. Треклятый Нед, опять он! Острая боль пронзила ухо, Ролло ощутил, как по щеке стекает кровь, и сообразил, что пуля лишь оцарапала ему кожу.

Нед стиснул его руку, вырвал кинжал.

— Я с тобой еще не закончил, — процедил он.

Марджери призвали к королю.

Встретиться с Иаковом ей предстояло не впервые. За два года его правления она бывала на королевских пиршествах вместе с Недом, смотрела пьесы, что ставились при дворе, и веселилась на праздниках. Нед говорил, что король добродушен и озабочен преимущественно плотскими радостями, но Марджери всегда казалось, что Иакову свойственна безжалостность — она просто не бросается в глаза.

Видимо, ее брат Ролло сознался под пытками во всех своих прегрешениях, а заодно выдал и сестру, поведав о ее причастности к переправке в Англию католических священников. Марджери предъявят обвинение, арестуют и, наверное, казнят вместе с братом.

Ей вспомнилась Мария Стюарт, отважная католичка-мученица. Вот бы умереть столь же достойно, как умерла королева Мария! Но Мария была королевой, а потому к ней проявили милосердие и просто обезглавили.

Обычных же изменниц сжигали на кострах. Сможет ли она сохранить достоинство и молить небеса за своих мучителей, сгорая в пламени? Или будет кричать и визжать, проклинать папу и молить о пощаде?

Марджери не знала ответа.

Для нее самой куда тяжелее было сознавать, что Бартлету и Роджеру уготована та же участь.