Вальтер Скотт - Легенда о Монтрозе [Совр. орф.]

— Какой привередник! — заметил один горец. — Он не может пить после своего господина!

— Я вырос во Франции, — отвечал Андерсон, — и там никто не пьет после другого, не выполоскав посуды.

Граф вошел в залу, куда за ним последовали оба его спутника. Зала была низкая, каменная, со сводами и с камином в переднем углу, где пылал сильный огонь от горевшего торфа, разливая мрачный полусвет под сводами большой сырой комнаты. По стенам залы висело множество всевозможного оружия, а посреди стоял большой дубовый стол. Для графа Ментейта, расторопные слуги поспешили уставить его молоком, маслом, сыром, кувшинами с пивом и жбанами с водкою. Между приборами было оставлено значительное расстояние для отличия между господином и его прислугою. Пока готовили закуску, граф стоял около самого камина, а свита его неподалеку от него.

— Ну, что скажете вы, Андерсон, насчет нашего спутника? — спросил граф Ментейт.

— Молодец! — отвечал Андерсон, — если только все, что он рассказывает о себе — правда. Я думаю: если бы у нас было десятка два таких офицеров, то они отлично выправили бы наших ирландцев.

— Не могу с вами согласиться, Андерсон, — отвечал граф. — Мне кажется, что этому человеку чужая кровь придала только аппетита, и он вернулся на родину оттого, чтобы пресытиться кровью соотечественников. Эти наемщики позорят шотландцев. Честь для них пустое слово, и они сражаются за ту сторону, которая им больше платит.

— Извините, ваше сиятельство, — сказал Андерсон, — я советовал бы вам в настоящем случае умерить порывы вашего негодования. Ведь мы не можем обойтись без подобных людей, хотя они и небезукоризненны.

В эту минуту в залу вошел высокий, статный горец. Богатое вооружение, перья на шляпе и твердая, самоуверенная походка показывали, что это человек высокого звания. Задумчиво подошел он к столу, даже не ответив графу на его приветствие.

— Теперь с ним не надо говорить, — шепнул дворецкий. — Его ум омрачен.

Горец отошел от стола и, опустившись на стул подле камина, устремил взор в его красное пламя и задумался. Кругом все молчали.

— Не говорил ли я, — вдруг вскричал горец, обратившись к слугам, — что приедут четверо, а здесь в зале всего только трое!

— Вы говорили правду, Аллан, — сказал старый горец, — четвертый сейчас придет. Он с головы до ног закован в железо Где прикажете поставить ему прибор — с господами, или в конце стола, со свитой?

Граф молча указал на место рядом с собою.

— Да вот и он, — сказал горец Дональд, видя вошедшего Дольгетти. — Неугодно ли господам закусить, а тем временем вернутся с гор наши охотники с приезжими английскими дворянами.

Капитан Дольгетти опустился на стул, стоявший рядом со стулом графа, скрестил на груди руки и прислонился к спинке его. Андерсон с товарищем почтительно стояли поодаль и ждали позволения сесть. Слуги замка, горцы, под надзором Дональда начали разносить кушанья легкой закуски, или же стояли позади стульев в ожидании приказаний господ. В это время Аллан вдруг встал, и взяв из рук одного горца свечу, поднес ее к самому лицу Дольгетти и стал пристально рассматривать его.

— Черт возьми! — проговорил недовольный Дольгетти, — я постараюсь запомнить лицо этого господина.

В эту минуту Аллан быстро отскочил в конец стола и стал рассматривать лицо Андерсона и его товарища. Затем, постояв с минуту в раздумье, он вдруг схватил за руку Андерсона и увлек его к почетному месту в другой конец, где заставил его сесть, после чего он ухватил также бесцеремонно Дольгетти и перетащил его к противоположному концу стола. Обидевшись такой вольностью, ротмистр хотел постоять за себя, но горец оказался настолько сильнее его, что воин зашатался и, отлетев на несколько шагов, грохнулся на пол. Вскочив на ноги, Дольгетти выхватил саблю и кинулся на Аллана, но граф тотчас же бросился к ним и прошептал обиженному воину:

— Он помешан! Он помешан! С ним нельзя драться.

— Если он, как вы говорите «non compos mentis», — отвечал ротмистр, — то и делу конец! От помешанного нельзя требовать благоразумия. Жаль, что такой силач не в своем уме.

Гостя заняли прежние места, а Аллан, усевшись около камина, погрузился в глубокую задумчивость.

— Так лорд на охоте с приезжими английскими лордами? — спросил граф.

— Точно так, наш лорд на охоте вместе с сэром Мусграфом и Хэлем.

— Вот как! — вскричал граф, переглянувшись с своими слугами. — А мне их-то и надо видеть.

— Ну, а мне так вовсе не хотелось бы их видеть, — возразил Дональд, — они приехали разорить нас.

— Неужели вам жаль лишнего кусочка мяса и лишней бутылки вина? — спросил граф.

— Дело вовсе не в этом, — продолжал Дональд. — Дело идет о пари.

— О пари? — с удивлением повторил граф.

— Так как вы друг и родственник нашего господина, то нам нечего от вас скрываться, — продолжал Дональд. — Когда наш лорд был в Англии, то он был приглашен в гости к сэру Мусграфу, и там на стол перед ним поставили восемь больших подсвечников из чистого серебра. Говорят, что англичане при этом начали подшучивать над лордом, говоря, что он не видывал подобных подсвечников на своей бедной родине. Лорд рассердился и до того забылся, что начал клясться, говоря, что даже в его собственном замке найдутся такие подсвечники, каких англичане никогда не видывали. Но лучше бы наш лорд поудержался, потому что ловкие англичане сейчас же поймали его на слове и предложили пари в две сотни марок. Лорд наш пари принял, и сегодня придется ему выплатить его.

— Да, судя по тому, на сколько мне известно ваше фамильное серебро, ваш лорд должен пари проиграть, — сказал граф.

— Можете быть в этом уверены, ваше сиятельство, — сказал Дональд. — Я советовал нашему лорду засадить этих англичан в башню и держат их там до тех пор пока они не откажутся от пари.

Аллан, быстро вскочив, подбежал к Дональду и громовым голосом закричал:

— Как смел ты давать подобный совет моему брату и как смеешь ты говорить, что он проиграет пари!

— Я вам могу сказать в свое оправдание только то, что во всем нашем доме нет вовсе серебряных подсвечников, — отвечал старый слуга.

— Молчи, старик! — гордо проговорил Аллан. — Если вы, господа, окончили закуску, то я попросил бы вас оставить эту комнату, так как мне надо приготовить ее для приема гостей.

— Идемте, — сказал Дональд графу. — Теперь с ним спорить нельзя.

Никто не стал возражать, и все вышли Лишь только граф и ротмистр прошли в другие комнаты, как навстречу им попались владелец замка Ангус Мак-Олей и его гости — англичане, близкие знакомые графа. Лорд ласково принял Дольгетти, представленного графом. Встреча хотя была и радостная, но граф скоро заметил, что лорд был чем-то омрачен.