Эжен Мюллер - Юность знаменитых людей [Совр. орф.]

Этот честный труженик напоминает мне бедного германского чеботаря Винкельмана, который, провидя великие способности своего сына Иоахима, тоже переносил самые тяжкие лишения, чтобы дать ему образование.

Когда чеботарь заболел и ослабел до того, что его отвезли в больницу, то он горевал только о том, что в ходе образования сына произойдет остановка.

Ректор училища предоставил маленькому Иоахиму возможность учиться бесплатно. Иоахим продолжал свои занятия и обнаруживал необыкновенные способности к археологии.

Винкельману еще не исполнилось шестнадцати лет, когда ректор одной из больших берлинских коллегий взял его в воспитатели для своих детей. Все деньги, которые Иоахим мог сэкономить на этом месте, он посылал своему престарелому отцу; тот принимал эту помощь с большим удовольствием, видя в ней осуществление надежд, возлагаемых им на сына.

Но Иоахим Винкельман не хотел остановиться на полдороге.

Он работал, учился, путешествовал и еще в молодости достиг известности, как чрезвычайно сведущий археолог того времени. Его труды по истории искусства в разные эпохи обнаруживают высокое поэтическое настроение автора, в соединении с глубокими познаниями.

Вслед за примером немецкого чеботаря, приведем пример английского каменщика Блеклока, который хотя и обладал некоторым образованием, но тем не менее занимался простым ремеслом каменщика. У этого каменщика был сын, потерявший от оспы в шестимесячном возрасте зрение. Это несчастие возбуждало в отце необыкновенную нежность к ребенку, которому очевидно предстояла самая печальная будущность. Как только маленький слепец достиг того возраста, когда у человека является понимание, каменщик начал изыскивать всевозможные средства для развития природного ума ребенка; несколько близких друзей содействовали ему в достижении этой цели. Ребенок постоянно был занят разговорами; ему читали вслух; он имел таким образом всегда много предметов для размышления среди мрака, в который был погружен.

Блеклок.

Мальчика конечно нельзя было посылать в школу; но дети соседей, его товарищи, приходили каждый вечер и рассказывали ему уроки, заданные им учителями. Каждый из них по очереди читал ему что-нибудь из истории, сказки, отрывки из поэм. Но несмотря на то, что бедный слепой был окружен дружбой и нежною заботливостью, ему нередко приходилось все-таки, покоряясь необходимости, выносить одиночество. Однажды ему пришла в голову мысль — переложить в стихи один из рассказов, слышанных им от товарищей. Эта попытка конечно окончилась неудачей, так как ребенок не знал правил стихосложения; тогда отец немедленно изучил их сам, чтобы сообщить сыну. Два года спустя слепой поэт издал уже собрание своих стихов, послужившее началом его известности, а за этою книгою последовало несколько других. Имя и труды Томаса Блеклока, умершего в 1791 году, еще и теперь очень распространены и ценятся в Англии.

Отец великого художника Рафаэля был сам художник и хотя сам не сделал карьеры, но не отклонял от искусства своего сына.

Лесюэр, которого кто-то назвал французским Рафаэлем, был сын простого резчика. Резчик мечтал о том, что сын его сделает блестящую артистическую карьеру; пользуясь блестящими способностями мальчика, он учил его всему, чему только в состоянии был научить. Когда ученик сравнялся в знаниях с учителем, отец приказал мальчику взять свой картон с рисунками и следовать за собой. Он повел сына к Симону Вуэ, живописцу Людовика XIII.

— Вуэ, сказал он, — я привел к вам сына; я считаю его достойным ваших уроков, судите о нем по его эскизам.

Симон Вуэ оставил при себе Лесюэра, который вскоре сделался его любимым учеником. Но увы! Блестящая будущность, о которой мечтал отец, настала лишь по смерти самого художника, как это ни странно. Жизнь его была рядом неудач, разочарований и несчастий; он умер в 1655 году, на тридцать восьмом году жизни, изнуренный чрезмерною работою, которой предавался до самозабвения.

Другой французский художник, прославившийся в недавнее время, Антуан Гро, творец знаменитой картины «Прокаженные в Яффе», украсивший своею живописью купол Пантеона, был сын миниатюриста, имя которого без сомнения осталась бы в неизвестности, если бы он с отеческой заботливостью не занялся развитием природного таланта своего сына.

«Некоторые большие снимки с картин Карла Ванло, — говорил впоследствии Антуан Гро своим ученикам, — отец заставлял меня переделывать раз до десяти». Этим настойчивым упражнениям он обязан был своею уверенною кистью. Тем не менее, когда настало время поступить в студию, отец повел сына на выставку картин лучших живописцев и сказал Антуану:

— Смотри и выбирай себе учителя, которого ты сам признаешь для себя наиболее подходящим.

Антуан остановился перед картиной Давида и на следующий же день был определен отцом к этому художнику. Последствия показали, что Антуан был достоин своего учителя.

Получив первую премию в академии, Антуан отправился в Рим. В Женеве он познакомился с молодым художником Жироде, который был опасно болен и не имел никаких средств. Поселившись недалеко от Жироде, Гро ухаживал за ним, лечил и кормил его на свои деньги, а когда кошелек опустел, то добывал деньги для больного писанием портретов. Он до тех пор не продолжал своих собственных занятий, пока Жироде не поправился совершенно.

Много, очень много лет спустя после этого, когда Гро был уже профессором академии, он проходил однажды в свою мастерскую и увидел на ступеньках рисовальной школы одного из своих учеников с куском черного хлеба в руке.

— Что вы тут делаете? спросил Гро.

— Обедаю в ожидании урока, ответил мальчик.

Гро уговорил начальника этой школы не брать платы с этого бедного мальчика. Теперь мальчик этот, который довольствовался в то время самым скудным обедом, носит одно из самых громких имен; при том он богат и также благоразумно пользуется своим богатством, как и талантом.

Вы очень желали бы, может быть, чтоб я назвал вам его имя, но я дал себе слово не говорить о знаменитостях настоящего времени.

В конце царствования Людовика XIII жил золотых дел мастер Баллен; он вел свои дела успешнее своих собратий и принадлежал к числу самых богатых мастеров в Париже. У Баллена был сын; мастер не щадил ни забот, ни издержек, чтоб сделать из него достойного преемника в своем прибыльном ремесле.

Если в торговых книгах ведется аккуратно коммерческий баланс, то деловой человек считается уже достаточно образованным, и никто не обращает особенного внимания на его грубые ошибки в правописании; по крайней мере так это было во времена Баллена, а потому маленького сына Баллен не счел нужным знакомить ни с литературой, ни с какими бы то ни было другими науками.