Хелен Кляйн Росс - Опоздавшие

– Я твоя тетя Ханна, – сказала женщина с красивыми золотистыми волосами. На туфлях ее были вышиты цветастые птицы.

– Я твоя тетя Рейчел, – сказала другая женщина. Боа из белых перьев защекотало ему лицо, когда она наклонилась его поцеловать. На руках у нее была маленькая светловолосая девочка, улыбавшаяся ему совсем как Лоло. – А это Розэ, твоя… твоя…

– Кузина, – из-за его спины подсказала дама в мехах.

Чьи-то руки сняли с него шапку и пальто. Впервые за зиму в помещении ему было тепло и без них.

– А я твой отец. – Мужчина к нему не пригнулся. Глаза его скрывались за дымом сигары. Мужчина протянул руку. Большую, в темных курчавых волосках. Он ее пожал, как учили.

– Пойдем знакомиться с дедушкой, Винсент. – Дама сбросила меха и теперь была в жемчужном платье.

Они шли коридором, где горели лампы, и вместе с ними по стенам в обоях с бархатными шишечками двигались их тени. Миновали диван с ножками в виде львиных лап.

У камина старик в кресле-качалке курил трубку и читал журнал.

– Вот наш рождественский подарок, папа, – сказала дама.

Это он подарок? Кому?

Старик вынул трубку изо рта и подался к нему, а он разглядывал салфетку на подголовнике его кресла. Миссис Макналти вязала такие же.

– Вам всучили заморыша?

Конечно, некрасиво так говорить, но старик улыбался по-доброму.

– Сколько тебе лет, сынок?

Он поднял правую руку и как можно шире развел пальцы, демонстрируя возможности своей пяди.

– Пять? А растопырил на все десять.

– Да. – Он кивнул, довольный, что его поняли.

– Как тебе новая мама?

– А где она? – Он огляделся.

Старик опять улыбнулся.

– Похоже, ты не произвела большого впечатления, Сара.

Дама взяла его за руку и присела перед ним, теперь их глаза были на одном уровне.

– Я твоя новая мама, милый.

Он понял, что улыбку она снимает и надевает так же легко, как свои меха. Но ласковые слова в него попали. У него есть мама! Она называет его «милым», как в книжках мамы обращались к своим детям! Он не сделает ничего такого, что заставит ее вернуть его в приют.

Потом его увела няня. Они поднялись в его комнату. Его комнату! Теперь у него была не просто кровать, а целая комната!

– Раньше здесь жил Бенно, – сказала няня, зажигая настенную лампу. – Она самая маленькая в доме, но только в ней окна выходят на три стороны, здесь можно любоваться и восходом, и закатом.

В комнате было много интересных игрушек: красный конь-качалка со стеклянными глазами, войско оловянных солдатиков, деревянные кубики и паровозик. Раз комната его, то игрушки, наверное, тоже? Или их потом отдадут? Однажды в приют доставили мешок игрушек. Их расставили на полках, чтобы все ими играли. Пожалуй, так лучше, когда старые игрушки переходят другим детям, однако он лелеял надежду, что эти останутся при нем.

Няня подвела его ко всем окнам и, потянув за веревочки, подняла бумажные шторы, чтоб он познакомился с открывавшимися видами. В сгущавшихся сумерках он разглядел белую дорогу, уходившую к воде, мерцавшей под лучами закатного солнца.

– Видишь ветки, похожие на огромные скрюченные руки? Это тюльпановое дерево, – сказала няня. – Весной на нем распускаются желтые цветы, напоминающие тюльпаны. Увидишь. Вон там озеро, куда ни в коем случае тебе нельзя ходить одному, пока не научишься плавать. А вон сторожка, где живет шофер, который привез нас сюда. Его зовут мистер Энгель. (Няня почему-то покраснела.) Теперь мы с тобой оденемся и спустимся к ужину.

Но я уже одет , подумал он, оглядывая свои рубашку и бриджи от Общества святого Викентия де Поля.

– Вот старые вещи Бенно, они выстираны и выглажены. – Няня показала на одежду, разложенную на кровати: темные короткие штанишки, под ними чулки, сверху белая рубашка с жестким воротничком и бантиком. Казалось, на одеяло улеглась невидимая кукла.

Наряд приемлемый, вот только рубашка с девчачьими рюшками не понравилась. Хорошо, еще была курточка, которая их прикроет.

Перед одеванием няня показала, как пользоваться уборной, расположенной в коридоре. Он попросил оставить его одного и пробыл там довольно долго – трогал гладкий фарфор, поворачивал краны, наполняя водой раковину. Но всего сильнее впечатлила штуковина, которую няня назвала унитазом. Сверкающая белизной чаша. Дернешь за цепочку – и всё, что в чаше, смоется начисто. Вдруг показалось, что он уронил туда шарик. Проверил карман – слава богу, шарик на месте. Он крепко сжал его в кулаке.

Он обрадовался, когда его посадили рядом с няней.

– Зови меня Бидди, – сказала она.

Ему подложили толстую книгу на стул, чтобы он легко доставал до тарелки. Все блюда выглядели очень вкусными, но он был так возбужден, что не мог есть. Няня сказала, после ужина будут подарки!

Улыбчивой крохи за столом не было, а разговор шел совсем неинтересный – о бронхите, подорожании почтовых услуг и погоде на далекой родине малышки. Женщина по имени Нетти сновала туда-сюда, подавая и унося серебряные тарелки.

Наконец тетя Ханна всех позвала в гостиную. Он соскользнул с книги, но сообразил, что выскакивать из-за стола неприлично. Все за ним наблюдали.

Двери в гостиную были закрыты. Старик велел всем собраться перед ее арочным входом. Принесли малышку, наряженную в красивое платьице. Но вот двери распахнулись, и от невиданного зрелища он задохнулся. В центре комнаты стояла елка под самый потолок. На лапах ее мерцали свечи в серебряных подсвечниках, сверкали гирлянды и позолоченные картонные игрушки. А под ней сгрудились коробки, обернутые коричневой бумагой и перевязанные красной лентой.

Он, конечно, надеялся получить подарок, однако новая мама, улыбаясь, одну за другой поставила ему на колени целых три коробки:

– Это тебе!

Он начал с самой маленькой, но так долго возился с лентой, что кто-то не выдержал и помог ему сдернуть коричневую обертку. В руках у него оказалась небольшая округлая вещица, железная и блестящая.

– Губная гармоника, – сказал чей-то голос. Видя его недоумение, мама взяла у него и поднесла к губам эту вещицу, из которой вдруг пролился печальный нежный звук. Он попытался его повторить, но у него не вышло.

Хоть он еще не наигрался с первым подарком, все требовали, чтобы он открыл и другие, пришлось подчиниться.

Из следующих коробок появились серебряный перочинный ножик и настоящее духовое ружье. Не успел он толком их рассмотреть, как его попросили снять чулок. Он взялся за резинку на своем чулке, и все вокруг засмеялись. Кто-то бросил ему на колени длинный чулок в красно-белую полоску, совсем не его размера. В нем оказались апельсины, пачка жевательной резинки и какой-то рулончик. Он распечатал фантик и увидел столбик белых кружков с дырочкой посредине.