Камиль Зиганшин - Золото Алдана [Роман в 2 книгах]

В этот миг по лицу наставника пробежала тень смутного беспокойства. Он силился вспомнить и сказать еще что-то очень важное, но мысль ускользала от него, как вода сквозь пальцы. Глубокие морщины расправились, и на лик праведника легла печать особой, свыше данной благодати…

Все имеет свой конец. Рождение — дело случая, а смерть — закон. Смерть же праведника — это еще и шаг в бессмертие.

Как и предвидел достопочтенный Маркел, братия единодушно определила Григория своим наставником. Преемник строго следовал заветам старца и ладно вел скитское хозяйство в нетронутом заповеднике старой веры. Нарушить установленный порядок было для него невозможным делом. Ни одна неприязненная мысль, ни одно ядовитое слово ни разу не коснулись старолюбцев. Старикам, детям первоскитников, разменявшим кто шестой, а кто и седьмой десяток, утешительно было видеть усердие нового праведника к делам общины и почтение к ее основателям.

Шел 1935 год…

Отшумела, отцвела весна 1935 года. Минуло шестьдесят пять лет с той поры, как семнадцать молодых иноков, оставив Ветлужский монастырь и, одолев немереные, безлюдные пространства, устроили в глухомани Забайкалья староверческий скит. Но довольно скоро вынуждены были покинуть его и перебраться в глушь Алданского нагорья. Здесь, под защитой непроходимых дебрей, основав новое поселение, старолюбцы хранили отеческие устои православия и один из главных символов — образ Божьей Матери из покоев самого Владимира [67] Владимир Святославович (в былинах — Владимир Красно Солнышко) — Великий киевский князь, при котором в 988 году произошло крещение Руси. В церковной истории известен еще как Владимир Креститель. .

За эти годы упокоились с миром основатели общины, поседели их дети, возмужали внуки, народились правнуки. Почернели стены домов, порос понизу мхом бревенчатый заплот вокруг скита. Но все так же, словно породнившись со Временем, у которого нет ни начала ни конца, сияли беловерхие пики Северного хребта, все так же темнели на склоне Западных гор Впадины лазы в запретные пещеры, все так же несла мимо них свои воды Глухоманка, унося дни, недели, годы безмятежной жизни.

Благоденствию скита способствовали царившее в общине необыкновенное трудолюбие, неколебимость в вере, дух согласия и то, что почитание старших соблюдалось как наипервейшая заповедь.

«Та община сильна, где старость в почете», — любил повторять в проповедях наставник Григорий, отличавшийся крайней требовательностью по отношению к себе и безграничной любовью ко всем остальным скитожителям. Он следил за неукоснительным соблюдением всех правил Устава, писанного благочестивым праведником Варлаамом на основе Домостроя [68] Домострой — свод житейских правил и наставлений. Составлен в XVI веке при Иване Грозном. Отражает принципы патриархального быта. Известен предписанием строгости домашнего уклада. . Не забывал регулярно вносить записи в скитскую книгу, начатую еще его предшественником, старцем Маркелом, в 1873 году.

Помимо сведений о брачевании, рождении и смерти, в нее вписывались и иные значимые события. У него же хранились и труды пустынножителя Никодима. В совокупности все эти рукописи довольно полно отражали нестяжательную жизнь уединенной общины.

На исходе духовитого июльского дня, в канун Иоанна Предтечи, братия собралась у молельни на вечернее правило и поджидала наставника, наблюдая заодно, как в лучах закатного солнца тихо тлеют, чуть дымясь, облака. Казалось, ничто не может нарушить сопутствующий всякому летнему вечеру умиротворяющий, льющийся с небес покой, как вдруг земля под ногами дрогнула. Люди, кто удивленно, кто настороженно переглядываясь, спрашивали друг дружку: мол, было что, али поблазнилось? И тут последовали толчки, один сильнее другого. Под конец же тряхануло столь изрядно, что все вокруг пришло в движение: закачалось из стороны в сторону било, стукнула входная дверь, внутри молельни что-то с грохотом упало. Даже могучие кедры встрепенулись, взмахнули патлатыми ветвями. С крутояра обрушился, подняв волну, пласт земли. Скитники вразнобой забормотали крестясь: «Защити и спаси, святой угодник Николай Чудотворец, укрой и оборони подопечных своих…», «Отче наш! Иже еси на небесих…»

Подошел запыхавшийся наставник Григорий. Его голос на фоне всеобщего замешательства звучал на удивление спокойно и уверенно:

— Братья, не страшитесь — это землетрясение. Коли толчки не повторятся, бог даст, начнем службу. А пока, Демьян, возьми ребят и вынесите из избы, от греха подальше, болящую Марфу. Анастасия с Ефимьей уже побежали к ней.

В ожидании «тряхнет, не тряхнет?» мужики нервно трепали бороды, покусывали усы. Прошло с полчаса — толчков не последовало. Успокоившись, осторожно вошли в молельную. То, что они увидели, повергло в ужас — икона Божьей Матери в вызолоченном окладе лежала на полу ликом вниз.

— Господи, помилуй! Господи, помилуй! Беда-то какая! — запричитал седой как лунь Тихон.

— Худой знак, похоже, Божья Матерь серчает на нас, — осевшим голосом произнес тоже не на шутку встревожившийся наставник. — Кабы беда не грянула. Надобно большой умирительный молебен отслужить. Да поможет нам пречестный Животворящий Крест Господень! — добавил он, бережно поднимая образ Богородицы.

Ефимия, спустившись к реке за водой, первой заметила, что Глухоманка поднялась. Поначалу значения этому не придали. Обеспокоился народ, лишь когда затопило мостки, на которых бабы стирали белье.

— Похоже, от землетряски где-то реку запрудило, — продребезжал сквозь завесу усов дед Тихон. — Надо бы поискать да ослобонить проток.

Наставник одобрительно кивнул и велел мужикам обследовать русло.

Шагая по затянутой липкой паутиной береговой тропе, скитники отмечали, что уровень воды становился все выше и выше. Местами деревья стояли уже наполовину затопленные. Но лишь подойдя к скальным воротам, через которые Глухоманка убегала к Большой реке, обнаружили причину затопа: высокую плотину, образованную отколовшейся и рухнувшей поперек русла частью склона. Здесь вода уже залила почти всю пойму, и к завалу пришлось пробираться гривкой.