Оливер Боуден - цикл Ассасин. Компиляция. кн. 1-7

– С каким запахом?

– С вашим, Раддок. Вы отнюдь не благоухаете. От вас довольно отвратительно пахло и в Лондоне, и в Руане, да и сейчас тоже. Может, вам стоит основательно вымыться? Побрызгаться духами? Ну как, это грубое замечание?

– Ни в коей мере, мадемуазель, – улыбнулся он. – Я ценю вашу откровенность.

– Скажите, а зачем вам возвращаться к ассасинам? Я все пытаюсь понять и не могу.

– Как понимать ваши слова, мадемуазель?

Я подалась вперед, щурясь на Раддока и покачивая бокалом.

– Просто на вашем месте я бы прежде крепко подумала.

– Что вы хотите этим сказать?

Я небрежно махнула рукой:

– Раддок, я пытаюсь объяснить, что вы теперь вне игры. Далеко за ее пределами. Вы свободны от всей этой… – я сделала еще один легкомысленный взмах, – чепухи. Ассасины. Тамплиеры. Тьфу, одним словом. У каждых хватит догм на десять тысяч церквей, а убеждений, заводящих в тупик, и того больше. Веками эти ордена ожесточенно воюют между собой. Спрашивается, ради чего? Человечество все равно идет своим путем. Взять ту же Францию. Мой отец и его советники годами спорили до хрипоты о «наилучшем» курсе для страны. А кончилось тем, что революция вызрела и свершилась без малейшего их участия. Остается лишь горестно усмехаться. Где был Мирабо, когда толпа штурмовала Бастилию? По-прежнему голосовал в павильоне для игр в мяч? Ассасины и тамплиеры напоминают мне двух клещей, сражающихся за власть над котом. Высокомерия предостаточно, а результатов – ноль.

– Но, мадемуазель, каким бы ни был исход событий, нам следует верить, что мы способны произвести перемены к лучшему.

– Боюсь, мы глубоко заблуждаемся на этот счет, Раддок, – ответила я. – Глубоко заблуждаемся.

Выпроводив Раддока, я решила, что вполне готова к новым визитам непрошеных гостей. И не важно, кем они будут: революционными мародерами, посланцами Кэрроллов или предателями из моего ордена. Я сумею их встретить.

К счастью, запасов вина в особняке было более чем достаточно для подкрепления моих сил во время ожидания.

Они явились днем. Пробрались во двор, но шум их шагов все равно достиг моих ушей. Я ждала гостей в полутемном коридоре (окна были заколочены), с пистолетом в руках.

Я, хозяйка особняка, была готова к встрече и нарочно оставила дверь приоткрытой. Когда они стали подниматься по ступенькам, я взвела курок и подняла пистолет.

Скрипнула дверь. В прямоугольнике солнечного света, легшего на половицы, обозначилась тень, которая быстро растянулась на весь пол. Потом обладатель тени переступил порог и вошел в сумрак дома.

– Элиза, – произнес он.

В моем затуманенном сознании мелькнула мысль: «Как же давно я не слышала человеческого голоса и как этот звук, оказывается, приятен для слуха». И какая благодать, что голос принадлежал… ему.

Потом я вспомнила, что он мог бы спасти моего отца, но не спас, а после примкнул к ассасинам. Возможно, эти события были взаимосвязаны. Но даже если и не были…

Держа его под прицелом, я зажгла лампу и усмехнулась, когда он отшатнулся, увидев язычок пламени. Несколько мгновений мы просто смотрели друг на друга, сохраняя бесстрастное выражение.

– Радушная встреча, – сказал он, указывая на пистолет.

При виде родных черт лица у меня немного потеплело внутри. Чуть-чуть.

– Осторожность никогда не помешает. Особенно после всего, что произошло.

– Элиза, я…

– Хочешь сказать, ты мало сделал, чтобы отплатить моему отцу за все хорошее, что он сделал для тебя? – резко спросила я.

– Элиза, пожалуйста, выслушай меня. Неужели ты думаешь, что это я убил месье Де Ла Серра? Твой отец… он был совсем не тем человеком, каким виделся тебе. Как и мой отец.

Тайны. Как же я ненавидела их. Всю жизнь меня окружали сплошные vérités cachées .

– Арно, я точно знаю, кем был мой отец. И кем был твой. Думаю, мы оба не могли избежать своей судьбы. Ты ассасин, а я – тамплиер.

До него медленно доходил смысл моих слов. Я видела это по его лицу.

– Ты… – начал он и умолк.

Я кивнула.

– Тебя это ужасает? Отец всегда хотел, чтобы я пошла по его стопам. А теперь я могу лишь отомстить за его убийство.

– Клянусь тебе, я непричастен к его смерти.

– А вот я сомневаюсь…

– Нет! Нет! Клянусь жизнью, я не…

«Ты не передал ему письмо», – подумала я, доставая конверт.

– Неужто это…

Он не договорил, косясь на конверт.

– Да, это письмо, присланное отцу в день убийства. Я нашла конверт на полу его кабинета. Он был запечатан.

Мне стало почти жаль Арно. Я видела, как стремительно бледнеет его лицо. Он начинал понимать, что́ сделал в тот день. Как-никак, он ведь тоже любил моего отца. Да, мне было почти жаль Арно. Подчеркиваю: почти.

Губы Арно беззвучно шевелились. Широко раскрытые глаза смотрели на меня.

– Я не знал, – наконец прошептал он.

– Вот и мой отец тоже не знал.

– Откуда я мог знать?

– Уходи, – сказала я.

Я ненавидела свой всхлипывающий голос. Ненавидела Арно.

– Просто уходи.

Он молча повиновался. Я закрыла дверь на все засовы и по черной лестнице спустилась в комнатку экономки, где теперь спала и, по сути, жила. Там я откупорила очередную бутылку. Вино помогало мне уснуть.

Кто-то тряс меня за плечо. Моргая затуманенными, воспаленными глазами, я пыталась разглядеть человека, разбудившего меня столь бесцеремонным образом. Он стоял у моей кровати, опираясь на костыли. Внешне он был похож на мистера Уэзеролла, однако он никак не мог быть мистером Уэзероллом, поскольку мой покровитель находился в Сен-Сире и при его «полутора ногах» вряд ли отправился бы в столь далекое путешествие. Я же была сейчас не в Версале, а в Париже, на острове Сен-Луи, и ждала… сама не знаю, чего я ждала.

– Так, шевелись, – вместо приветствия велел он. – Вижу, ты уже одета. Поднимайся и едем с нами.

У него за спиной, возле двери, переминался с ноги на ногу другой человек. Вначале я подумала, что это Жак – землекоп из Королевского дома. Но нет, лицо этого молодого человека было мне незнакомо.

А возле кровати действительно стоял мистер Уэзеролл. Я стремительно поднялась, обхватила его за шею, притянула к себе, крепко обняла и благодарно разревелась.

– Полегче, – сдавленным голосом произнес мистер Уэзеролл. – Так ты выбьешь из-под меня эти чертовы костыли. Отпусти меня, слышишь?

Я разжала руки и привстала на колени.

– Мне нельзя уезжать, – твердо заявила я. – Когда они явятся, я должна быть готова.

– Когда кто явится?

Я вновь схватилась за воротник его камзола. Я жадно всматривалась в его бородатое, встревоженное лицо, не желая разжимать пальцы.

– Вы еще ничего не знаете, мистер Уэзеролл. Кэрроллы подослали ко мне двоих убийц, приказав обеспечить мне мучительную смерть. Вот она, запоздалая месть за Мэй Кэрролл.