Форд Форд - Конец парада. Том 1. Каждому свое
- Название:Конец парада. Том 1. Каждому свое
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:978-5-386-13623-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Форд Форд - Конец парада. Том 1. Каждому свое краткое содержание
Конец парада. Том 1. Каждому свое - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— О господи! Вот если бы вы были под моим командованием…
Титженс вспомнил, что тогда он процитировал и назвал номер небольшого пункта Королевского воинского устава, в котором говорилось о наказании для генералов или офицеров, что предвзято аттестуют своих подчиненных из-за частных конфликтов. Услышав это, генерал шумно возмутился, но в итоге расхохотался.
— О, Крисси, да у тебя не голова, а помойка! Зачем тебе Королевский устав? И откуда ты знаешь, что это пункт 66… или как ты там говоришь? Я вот не знаю, — проговорил он, а потом, посерьезнев, добавил: — Такой уж ты человек, вечно тебя интересует непонятная чушь! Ну для чего она тебе?
В тот день Титженс отправился в долгий путь через вересковые поля к сыну, его няне, своей сестре Эффи и ее детям. Это были последние счастливые деньки, которые на его долю и так выпадали не часто. Он испытывал искреннюю радость. Он играл с мальчиком, который, слава богу, наконец начал крепнуть и поправляться. Он гулял по вересковым полям со своей сестрой Эффи, крупной, бледной женой священника; Эффи по большей части молчала, хотя временами они говорили о матери. Поля очень походили на те, что раскинулись неподалеку от Гроби, и потому брат с сестрой и были так счастливы. Семья жила в голом, мрачном фермерском доме, они пили много сливок и вдоволь лакомились местным сыром. Такая непростая, аскетичная жизнь была пределом мечтаний Титженса, и в душе у него воцарился мир.
Мир воцарился потому, что он знал, что скоро начнется война. Он понял это сразу же, как прочел новость об убийстве эрцгерцога Франца Фердинанда, и внутри у него появилась спокойная уверенность. Если бы он только представил, что станет с его страной, он потерял бы покой. Он любил свою родину за изгибы холмов, за силуэты вязов, за вересковые поля, сливающиеся с небом. Для этой страны война значила лишь унижение, едва заметной туманной дымкой пробегающее над вязами, холмами, вересковыми полями со стороны… о, Мидлсбро! Ведь этой стране не к лицу были и победа, и поражение; ведь британцы не могли сохранять верность ни другу, ни врагу. Ни даже себе!
Но самой войны он не боялся. На его глазах наше правительство сидело, сложа руки, дожидаясь подходящего момента, а потом захватывало французский порт или несколько немецких колоний — такова была цена нейтралитета. И он был благодарен за то, что не приходится во всем этом участвовать, — запасным выходом (вторым!) для него стал французский Иностранный легион. Первым была Сильвия, а потом легион! Две серьезнейшие тренировки — для тела и души.
Он обожал французов: за действенность, за бережное отношение к жизни, за логичность мышления, за восхитительные достижения в области искусства, за пренебрежение индустриальной системой и прежде всего за их преданность восемнадцатому веку. Наверное, служить им — исключительно в качестве наемника — было приятно и спокойно, ведь они трезво, прямо, недвусмысленно и нелицемерно смотрят на жизнь и замечают в ней все то, что способствует человеческому распутству… Лучше бы он сидел на лавочке в бараке, начищая кокарду в подготовке к долгому марш-броску под алжирским солнцем!
Но он не питал иллюзий относительно французского Иностранного легиона. Там с тобой обращались не как с героем, а как с побитой собакой, — Титженс хорошо представлял все те насмешки, жестокость, тяжесть орудий, карцеры. Сначала ты полгода проходишь подготовку в пустыне, а потом тебя отправляют на фронт, где тебе предстоит стать пушечным мясом… иностранцев там не жалели. Но эта перспектива приносила Титженсу удовлетворение — спокойной жизни он никогда не просил, а теперь она ему и вовсе осточертела… Мальчик выздоровел, Сильвия, учитывая изменения в быту, невероятно разбогатела… и Титженс нисколько не сомневался, что если такое препятствие, как он сам, исчезнет, Сильвия будет отличной матерью…
Очевидно, что у него есть шанс выжить, но после сильнейших физических мучений, которые ему придется пережить, он будет уже другим человеком, со слабыми, иссушенными песком костями, с ясным умом. В глубине души он всегда жаждал святости, мечтал не пачкаться ни о какую грязь. То, что он знал, отделяло его от сентиментальной части человечества. Но он ничего не мог с этим поделать, ведь кем-то надо быть: стоиком или эпикурейцем, султаном с гаремом или дервишем, страждущим в песках пустыни. А ему хотелось стать святым на англиканский манер… как его мать, которая достигла всего этого безо всяких монастырей, ритуалов, клятв или чудес, дарованных этими вашими мощами! И такую святость вполне мог подарить Иностранный легион… Мечта каждого английского джентльмена, начиная с полковника Хатчинсона… Тайная мечта…
Припоминая все эти чистые и светлые наивные мечтания — хотя амбициозности в Титженсе не поубавилось ни на йоту, — он тяжело вздохнул, придя в себя и оглядев столовую. Он все пытался понять, сколько времени был в своих мыслях, обдумывая, что сказать лорду Порт Скато… За это время тот успел придвинуть свой стул поближе к Сильвии, склонился к ней почти вплотную и теперь живо перечислял все напасти, которым подверглась его сестра, выйдя замуж за сумасшедшего. На мгновение Титженс вновь предался самоуничижению. Он подумал о том, что он глупый, закосневший, обедневший и настолько оклеветанный человек, что порой и сам верит во всю ту ложь, которая высказывалась в его адрес, ибо невозможно вечно противостоять клевете, не подвергаясь воздействию услышанных слов. Если долго нести на плечах тяжелейший груз, распрямиться потом уже не получится…
На мгновение его мысли замедлили свой бег, и он тупо взглянул на письмо Сильвии, лежавшее на скатерти. Он сосредоточил все свое внимание на небрежно выведенных на бумаге буквах:
«В течение последних девяти месяцев женщина…»
Титженс стал вспоминать, что же он уже успел сказать лорду Порт Скато, — только то, что знал о письме жены, не уточнив обстоятельств, при которых он о нем узнал! И что он одобряет ее действия! Причем из принципа! Он выпрямился. Вот ведь раз, человека можно довести до того, что он начнет думать настолько медленно!
Он припомнил все то, что произошло в поезде из Шотландии и ранее…
Однажды утром Макмастер появился за их столом, накрытым для завтрака, он был весьма оживлен и казался очень маленьким в матерчатой кепке и новом сером твидовом костюме. Ему нужно было пятьдесят фунтов на то, чтобы оплатить все свои счета в каком-то заведении неподалеку от… от… В памяти Титженса внезапно вспыхнуло название — Берик!
Географическое положение в те дни было таким: Сильвия жила в Бамборо, на побережье (станция Вулер), а он сам — на северо-западе, среди вересковых полей. Макмастер же находился к северо-востоку от него, сразу же за границей — в каком-то красивом местечке, где трудно кого-нибудь встретить. И Макмастер, и миссис Дюшемен знали это место и с наслаждением ворковали там, обмениваясь литературными ассоциациями… Ширра! [48] Прозвище Вальтера Скотта.
Марджори Флеминг… Тьфу! Макмастер писал о них статьи, зарабатывая честные, но небольшие деньги, а миссис Дюшемен во всем его поддерживала.
Интервал:
Закладка: