Недостреленный [СИ, с илл.]

Вернувшись на Знаменский переулок, мы доложились начальству и высказали убеждение, что грузовиков в Москве не так много, а у этого предположительно известен номер, и с таким подробным описанием можно узнать владельца. В свою очередь нас приятно обрадовал Маршалк, сказав, что одни документы убитого продавца краденой ткани новые и "чистые", а вот старая паспортная книжка и плакатный паспорт выписан на имя имеющегося в картотеке бывшей сыскной милиции лица. Им оказался еще при царе судимый мещанин, у которого был брат, тоже фигурировавший в старом деле. И, что замечательно, имеется адрес этого брата, жившего на самой окраине Москвы. Мы с Никитиным взялись съездить и посмотреть на месте этот адрес.

— Сегодня поедем? — спросил я.

— А чего тянуть? — пожал плечами Павел. — Я знаю, где. Это за окружной железкой, в Филях, в той стороне завод "Руссо-Балт" поставили. Часа за три обернёмся, если извозчика возьмем.

Оказалось, что в эти годы границы Москвы очерчивались окружной железной дорогой, и всё, что было вне железнодорожных путей, были уже предместья и отдельные сёла: Фили, Кунцево, Воробьевы горы.

Мы забежали в столовую, и, пообедав жиденьким рыбным супом и кашей из гороха, вышли и потопали по бульварному кольцу в западном направлении и вскоре остановили проезжавшего мимо извозчика на простых деревенских санях. Договорившись, мы уселись в сани и меньше чем через час, проехав через замерзшую Москву-реку по Бородинскому мосту, были уже на месте. Наступили сумерки. Отпустив извозчика и наметив приблизительное расположение дома, мы с Никитиным пошли в ту сторону по улице, застроенной деревенскими одноэтажными домами.

Пройдя мимо дома со сплошным дощатым забором вокруг и закрытыми воротами, мы дошли до поворота, свернули на поперечный переулок, посмотрели на участок с тем домом с обратной стороны. Там были задние дворы, огороды, забор и пустырь. Развернувшись, повернули обратно на улицу.

— Что, зайдём, спросим про братца, — предложил Никитин.

— Ну, давай, — протянул я. — А как спрашивать будем? Вдруг они сообщники, чтобы не спугнуть.

— Ну, как – спросим, когда виделись да говорили. Если увидим, что начал юлить – возьмём за жабры.

— Как-то неправильно это, — сомневаясь, сказал я, но предложить ничего путного не мог.

Мы шли вдоль уличных заборов, а навстречу нам с другого конца улицы показались сани. У нужного нам дома сани остановились, с них слез человек и застучал в ворота.

— Слышь, Паш, а ты этого мужика с саней раньше не видел? — шепотом спросил я.

— Точно! Это ж тот самый, кто ткань на Сухаревку подвозил! — тихо ответил Павел. — Будем брать? — возбужденно прошептал он.

— Ага, щаз! — прошипел я. — Мало нам одного нагоняя! Посмотрим вначале.

Через какое-то время ворота открылись. За ними стоял человек с цигаркой в зубах, в накинутом на плечи полушубке, а из-за поясом видна была рукоятка револьвера. Мужик с саней взял лошадь под уздцы и стал заводить повозку во двор. Мы поравнялись с распахнутыми воротами и бросили быстрые взгляды в сторону дома. Окна дома светились тусклым желтоватым светом, на фоне которого мелькали тени. Во дворе стояли еще одни сани, без лошади, которая, возможно, находилась в строении, видневшемся на задворках. Подвода заехала во двор, ворота закрылись, мы продолжили идти по улице.

— Да, прав ты был, чтоб осмотреться, — проговорил Павел, — их тут многовато. Влипли бы, как пить дать.

— Это ты по теням за окнами понял? — спросил я.

— И по ним тоже. И по окнам – они ж в доме все, понимаешь, светились, в каждой комнате. Если б никого в них не было, не стали бы зазря керосин в лампах жечь.

Дойдя до деревенского перекрестка, мы выбрали приблизительно направление и потопали в сгущающейся темноте в сторону Москвы-реки и моста, по которому недавно сюда проезжали. Прошли мимо недавно построенного здания Брянского вокзала, который скоро станет называться Киевским, мимо огромного дебаркадера над платформами, от которых буквально на днях, в феврале 1918 года, отошли первые поезда.

Обойдя Брянский вокзал, свернули по набережной к Бородинскому мосту. Обратная дорога заняла у нас часа полтора-два. Идя быстрым шагом, не особо замёрзли, хотя к вечеру мороз начал пощипывать. Распрощавшись, разошлись по домам, договорившись завтра посоветоваться с Розенталем, и я поспешил к Лизе.

Сегодняшним вечером меня хватило только чтобы поужинать, поразговаривать немного с Лизой и завалиться спать. Впрочем, девушка тоже хотела выспаться. Заснули мы, наверное, как только головы коснулись подушек.

Этим утром вставать было значительно легче. Мы с Лизой, как и вчера, вместе дошли до Третьего Знаменского переулка, я проводил её до канцелярии, и она, помахав мне ладошкой, исчезла за двустворчатыми дверями отдела. На утреннем совещании мы с Павлом рассказали об адресе в Филях и попросили ещё людей, чтобы "взять сразу всех за жабры", как выразился Никитин. Розенталь назначил задержание всех обитателей того дома на вечер. А нам Маршалк сообщил о телефонограмме, полученной из архива бывшего градоначальства насчет грузовика. Автомобиль принадлежал по записям продовольственному комитету Временного правительства. Адрес гаража прилагался, и мы с Никитиным сразу же выехали на трамвае по данному адресу.

На месте отыскался заведующий гаражом, мужчина лет тридцати с покрасневшими глазами, носом и старательно дышащий в сторону. Я присмотрелся к завгару, пытаясь игнорировать перегар, и нашел, что его описание подходит под вид шофёра грузовика при ограблении жилого дома. Никитин тоже вгляделся в него и кивнул мне, подумав о том же самом. Предъявив мандат, Никитин тут же начал наседать:

— Автомобиль где?

— В гараже стоит, чего ему будет, — опасливо ответил завгар.

— Когда ездили последний раз?

— Давно уже, осенью. Возить нечего, и бензина нет, чего ездить.

— Показывай, — потребовал Никитин.

Мы подошли к сараю, завгар открыл ворота, и мы увидели стоящий грузовик. Как и описывали, он был небольшой, с открытой кабиной, цвета и номер совпадали с описанием. Я обошел грузовик, заглянул в кузов, в кабину.

— С осени стоит, говоришь, — обратился я к заведующему. — Так в гараже и стоял, никуда не выгоняли?

— Нет, куда его выгонять, так и стоит. А чего? — ответил завгар, отводя свой "выхлоп" вместе со взглядом.

— А кто его брать мог без ведома? — подключился Павел.

— Никто не мог, ключи у меня. Да кому он нужен без бензина, а тот стоит дорого.

— А почему снег в кабине, под водительским сиденьем и рядом? — ткнул я рукой. Завгар смешался и не нашел, что ответить.