Виктор Душнев - Потомок Святогора

Святослав оделся. Купание подействовало благотворно, голова посветлела. Он снова собрался было лечь под куст, чтобы спрятаться от солнца, но услышал далёкий топот. То скакал дозорный Василия Шумахова Володей. Шумный приезд Володея разбудил воинов. Некоторые спросонья бросились к оружию, но, увидя своего, успокоились. Одни снова повалились досыпать, иные, по примеру князя, пошли к реке освежиться. Некоторые достали из заначки вяленую говядину и начали жевать.

Володей соскочил с коня, поклонился и доложил:

— Князь Олег с татарами рыщет возле Ивницы!

— А никто из наших к ним в плен не попал?

— Раненого Емельяна взяли, а потом повесили.

— Знать, ничего он им не сказал, иначе б не бегали вокруг Ивницы, а нагрянули сюда. Царствие небесное мученику Емельяну, — перекрестился князь.

— Царствие небесное, — перекрестился и Володей.

— Ну ладно, — кивнул Святослав. — В такую жару татары изрядно намаются и устроят привал. Проследите где, только не попадитесь им на глаза. Небось и сами устали?

— На том свете отдохнём, — усмехнулся Володей.

— Тогда поезжай.

Володей вскочил на коня и быстро скрылся за деревьями.

Солнце уже начало спускаться к горизонту, когда Святослав приказал дружине готовиться в поход.

— Для бодрости тела всем в Усмань! — велел он. — Напоить и почистить коней, самим подкрепиться. Ночь предстоит тяжёлая...

Князь Олег после грозы не спал почти всю ночь. Не спал и тысячник Мустафа.

— Чево, коназ? — ухмылялся Мустафа. — Сватослав упустиль? Где завтра будем его искалъ?

— «Где искаль, где искаль»! — раздражённо буркнул Олег. — Только что донесли — он на Ивнице.

— Да-а-а? — протянул Мустафа. — Завтра он будет ждаль тебя на Ивница? Ждаль и думаль: когда коназ Олег ко мне пришель и убиль?..

Мустафа лёг на попону, подложив руки под голову.

«Чего б соображал, татарская морда! — скрипнул зубами Олег. — Да из Святослава полководец, как из тебя пахарь!..»

Он долго сидел в темноте, и вдруг в голову стукнула мысль: «А ведь Святослав сейчас укладывается отдыхать. Переночует, а утром вглубь леса уйдёт. Значит, надо его перехитрить, надо действовать, пока он не опомнился!..»

Олег толкнул татарского тысячника. Тот вскочил, бормоча что-то спросонья, потом глянул тупым взглядом и яростно рыкнул:

— Чо, коназ, камара кусаль, чо спат не даёшь?!

— Молчи ты!.. Слушай...

— Чо слюшай?

— Святослава надо сегодня ночью брать, вот чо!

Мустафа стал успокаиваться. Коварные планы всегда были ему по душе.

— А дорога знаешь?

— Знаю, — шикнул Олег. — Гад полонянник ничего не сказал, но у меня есть человек, который знает все тутошние дороги. Ефим! — крикнул князь.

Стремянный отозвался хриплым спросонья голосом:

— Что надо, княже?

— Самсона ко мне!

— Щас...

Вскоре перед Олегом стоял, зевая, охотник.

— Где Святослав прячется, знаешь? — сразу в лоб спросил его князь.

Самсон пожал плечами:

— Ну, найти можно...

— Поднимай, Мустафа, людей!

Заиграл рожок. Татары вскакивали как очумелые. К князю подбежал испуганный Рвач:

— Что? Святослав напал?

— Не Святослав, а мы сейчас на него нападём! Седлай коня, а то опоздаешь! — уверенно скомандовал Олег.

Вскоре татары выступили в поход. Однако, к рассвету достигнув Ивницы, никого там не обнаружили. Только отчётливо были видны следы недавней стоянки.

— Ушёл-таки подлец! — в гневе размахался кулаками князь Воргольский. — Но далеко уйти не мог! — И Мустафе: — Он где-то здесь... Искать надо, искать! — чуть не плача, шипел князь Воргольский.

Но, прошатавшись весь день по лесу, татары никого не нашли, и в конце концов, измотавшись сам и измотав весь отряд, Мустафа приказал трубить отбой и готовиться к привалу. Он был очень недоволен, раздражён и, тыча ногайкой Олегу в грудь, орал:

— Плохой воин, коназ! Лазучик нужна! Следит за Сватослав нужна!

— Тут и лазутчик не поможет! — озираясь по сторонам, огрызнулся Олег. — Пока Святослав жив, нам его дружину не уничтожить. Год будем гоняться, растеряем всех людей, а его не поймаем.

— И чо предлагайт, коназ?

— Убить Святослава, и тогда его дружина рассыплется, как глиняная сакля.

— Убит? Ну убей!

— Гм... это дело надо хорошенько обдумать...

Подошёл Рвач, но в разговор не вмешивался, ждал разрешения.

— Что скажешь, боярин? — обратился наконец к предателю Олег. — Слыхал, об чём толковали?

— Конечно, слыхал.

— И что присоветуешь?

— Да есть у меня на этот счёт мыслишка, и человечек есть, чтоб её исполнить.

— И кто же?

— Самсон. Он стрелок отменный.

— А согласится?

— А куда денется? Самсон из-за пьянки у меня в долгах по уши.

— Но как Святослава найти?

— Он уходит от большого татарского отряда, — пояснил Рвач. — А Самсон тайно проникнет в его дружину...

— И сдастся?

— Сдаваться ему нет резону, — усмехнулся Рвач. — Ты пошли с ним Ефима, а я пошлю своего верного холопа. Они и заставят его стрелять в Святослава, ежели заартачится. А коли он, как ты говоришь, сдастся, то мы сообщим липчанам, что Самсон их князя во время штурма Липеца булавой огрел. Да к тому ж мы его малость подпоим, так что никуда не денется. А стрелок он, ещё раз скажу, знатный: тетерева на лету в голову бьёт.

— Хорошо. Завтра всё обговорим окончательно, а сейчас пора спать, — зевнул князь Олег и, пошатываясь от усталости, побрёл к поставленному для него шатру. Под успокаивающие голоса ночных птиц в наступившей прохладе татары и русские предатели почти мгновенно уснули. Задремали даже дозорные. День был тяжёлым.

Князь Святослав уже точно знал место расположения татарского карательного отряда. Ночью дождя не было — дороги и лесные тропинки просохли, и идти коням было легко. За проводника — вездесущий и не знающий усталости Василий Шумахов, знавший буквально каждый куст, каждое дерево воронежского леса, и, несмотря на безглазую, тёмную ночь, дружина Святослава уверенно двигалась к цели.

— Подходим, — шепнул ему Василий. — Теперь совсем близко.

Князь Александр ехал, отставая от брата на полкорпуса коня. Святослав Иванович обернулся:

— Пускай все подтягиваются, и пускай каждый передаст соседу, чтоб действовали сообща, друг от дружки не отставая. Татар рубить до тех пор, пока не почувствуем, что они могут нас пересилить. Сигнал к отступлению, как и в прошлый раз, — рожок. Услыхали — и врассыпную. Сбор на правой стороне Воронежа, в дубовом лесу на речке Яриловке.

Немного постояли молча. Затем Святослав спросил:

— Все подтянулись? Ну, с Богом! — перекрестился.

Как и намедни, действовали стремительно. Мгновенно был уничтожен весь дозор, и липчане начали рубить спящих татар. В их стане поднялась ужасная давка и неразбериха. Сражаясь пешими, татары несли огромные потери. Лишь немногие успели сесть на коней; некоторые, не вступая в схватку, кинулись в лес, однако большинство отчаянно сопротивлялись. Отдельные группы даже успели построиться в боевой порядок, но непривычен был пеший строй для татар, и потому они десятками гибли под ударами русских мечей. Лишь некоторым удавалось наносить ответные смертельные удары русичам.