Мик Зандис - Ливонская ловушка [litres]

– Я справляюсь с ней! У меня лучшее заведение в Риге. Я хочу, чтобы люди приходили сюда за мечтой. Которая будет ускользать от них, как я сама от их рук. И потому они будут приходить сюда вновь и вновь. Не знаю, что из этого выйдет… Я не могу предсказать будущее для самой себя.

– А для меня? – с внезапной надеждой спросил Вальтер. – Ты предлагала мне остаться здесь надолго. Ну… чтобы играть для важной публики. Судьба несет меня по миру, словно направляя в предвиденное изначально место. Что, если это место здесь? Я с радостью помогу тебе. Хотя, конечно, что я, простой бродячий миннезингер, могу предложить такой женщине, как ты? Знаешь, у меня, совершенно случайно… Я даже не думал… Это тебе!

Вальтер разжал руку и опустил на стол ожерелье. Тщательно подобранные по цвету продолговатые капельки янтаря были нанизаны на тонкую серебряную проволоку. Между ними разместились маленькие синие полупрозрачные камни с плоскими гранеными краями. Даже при свете свечи ожерелье оживало от малейшего прикосновения, будто кто-то зажигал в камнях крохотные искрящиеся огоньки.

– Мне? Оно такое красивое. Мне еще никто не дарил украшений. Но почему… – Зара приподняла ожерелье, мечтательно прижала к ложбинке на открытой шее и внезапно протянула подарок обратно. – Разве ты не знаешь, что это означает? Только невестам… Я не могу принять такой дар.

– Я не хотел тебя обидеть. Давай будем считать его платой за предсказание. Просто предскажи будущее для меня.

– Ты… Ты это всерьез? Ну…

Она отодвинула ожерелье на середину стола и медленно провела кончиками пальцев по протянутой навстречу ладони Вальтера.

– У тебя длинная линия жизни. Люди будут долго помнить о тебе. И у тебя будет… – ее бровь изогнулась в удивлении, – скоро будет или уже есть большая любовь. Но линию ваших судеб пересекает другая, короткая и глубокая. Она как река. И вы с твоей избранницей либо найдете переправу, либо река поглотит ее. Это зависит только от тебя.

– И от тебя, – прошептал он. – Я сделаю все, чтобы найти эту переправу.

– Не говори так. Когда я слышу твою музыку, я таю, как льдина под весенним солнцем. У тебя такой сладкий голос… – Зара сжала обращенное к ней лицо Вальтера ладонями и приблизилась к нему так, что все остальное заслонили ее зрачки, темные, как ночь. Они втягивали его в себя, растворяли, поглощали без остатка, но одновременно и наполняли неведомой ранее нежностью, силой и готовностью защищать то, важней чего не было и не могло быть ничего в этом мире.

– Ты ничего не знаешь обо мне, – прошептала она.

– У нас сегодня полно гостей.Даже магистр. Я не смогу уделить тебе много внимания. Но ты можешь послушать музыку. Я найду для тебя место. У нас появился новый миннезингер, и он так поет! Вся Рига хочет услышать его.

– Жаль. – Иоганн рассеянно оглядел келлер. Заведение было освещено сильнее обычного, альковы, расширяя границы зала, более не выглядели темными пещерами, и скамьи в каждом из них были забиты людьми до предела. Посетители в нетерпении стучали о столы пустыми кубками, и прислуга, стремясь угодить всем, сбивалась с ног.

– Тебе быстро восстановили разрушенное.

– Благодаря тебе. Твой мастер Курт сделал такое… А я даже не расплатилась с ним за работу.

– Ну это…

– У нас стало даже лучше, чем прежде, ты видишь? Он не назвал сумму, и мне пришлось спрашивать о цене других мастеровых. Надеюсь, он не обидится.

– О, не переживай из-за этого, – Иоганн беззаботно махнул рукой. – Конечно, мой мастер заслуживает вознаграждения, и я подумаю, как…

– Так, может быть, я передам оплату с тобой? Если это тебе не в тягость. Вот, у меня даже приготовлен кошелек.

Зара вытащила из недр платья перетянутый тугой тесьмой мешочек и потрясла им в воздухе. От звона монет у Иоганна мгновенно пересохло во рту, а ладонь сама неудержимо потянулась к кошелю.

– Не стоило об этом беспокоиться, но вдруг он… хорошо, я передам ему твою благодарность.

– Спасибо. Ты прямо снял у меня груз с сердца. Хочешь, я усажу тебя у камина, в центре, недалеко от магистра?

– О, только не это. Я не такой уж большой любитель песен. Я надеялся провести вечер с тобой, в отдельной комнате, но раз уж такое дело, я лучше зайду в другой раз.

– Не спеши. Я не могу отпустить тебя так. Ты приносишь удачу. Значит, она всегда с тобой. Может быть, вместо музыки тебе больше по душе звон монет там, где нет других звуков? И в отдельной комнате, как ты любишь.

– Больше всего мне по душе звук твоего голоса. Но… Ты любишь выражаться загадками. Повтори, что ты сказала о монетах?

– Вот видишь, – рассмеялась Зара. – Значит, я не ошиблась. Пойдем!

Ухватив Иоганна за край свернутого на плече плаща, она повела его в единственный не освещенный свечами пустой альков без стола и скамьи. Темнота мгновенно поглотила их. Он вытянул руку к горячему женскому бедру, Зара застыла на миг, и он подался ближе, чтобы прижаться к ней всем телом, но она, отодвинув очередную шкуру, юркнула в узкий проход, в конце которого слабо светился арочный вход в еще одно из загадочных помещений келлера.

Новая комната была хорошо освещена множеством свечей. За столом сидели три человека. Перед каждым было по наполненному элем металлическому кубку и еще по одному деревянному кубку, перевернутому вверх дном. Двое мужчин с рыхлыми, побитыми оспинами щеками были близнецами. Их туники украшали серебряные цепи и костяные броши. Из уха одного из них, словно для того, чтобы окружающим легче было различать братьев, свисала серьга в виде маленького серебряного кольца. Третий участник застолья, высокий и жилистый парень, был в расшитом позументами котте, поверх которого свисала массивная серебряная цепь.

– Это не Гюнтер. Где он? – недоверчиво спросил у Зары один из близнецов с серьгой в ухе, подслеповато вглядываясь в Иоганна.

– Он сказал, что не может пропустить выступление, на которое собрался весь город. Вместо него я привела вам новенького.

– Не слишком ли много новеньких, – недовольно нахмурился второй близнец. – Откуда нам знать, что ему можно доверять?

– Это мое заведение. И я ручаюсь за этого человека, – сказала Зара.

– Но ты только женщина. Как ты можешь…

Иоганн решительно отодвинул Зару и шагнул ближе к столу. Глаза близнецов смотрели враждебно, и он был далеко не уверен, что их компания доставит ему удовольствие. В конце концов, можно просто развернуться и уйти. Если только это не будет казаться бегством.

– Вы похожи на людей благородного сословия. Но это не значит, что я могу позволить вам говорить о недоверии ко мне или неуважительно отзываться об этой прекрасной даме. Мой ближайший предок, сам Генрих Сак… – впрочем, это не важно. Я действительно новичок в этом городе и не знаю вас, так же, как вы не знаете меня. И я вовсе не напрашивался в вашу компанию. Зара говорила о звоне монет, а не о… Что здесь вообще происходит?