Александр Елисеев - Картины доисторической жизни человека [В дали времен. Том Х]

Опыт просушки внутренности хижины помог человеку познакомиться с действием огня на глину и познакомил его в деталях со свойствами последней. В голове человека, быть может, и тогда уже зародились новые идеи будущих открытий, новых применений соединения вязкой глины и огня, — и зародилась впервые мысль о приготовлении глиняной посуды.

До сих пор человек употреблял грубые подобия посуды из сырой, только обсушенной на солнце глины, в которой он мог, правда, хранить даже воду, но которая не выдерживала действия огня. Впрочем, и этот род посуды был изобретения позднейшего, современного или немного опередившего обмазку глиной шалаша; первой же посудою и утварью человека были грубые кусочки полусгнившего дерева, выдолбленные наподобие разнообразных вместилищ при помощи кремневых ножей, долота и топора. Быть может, опыт или случай показал человеку и другой способ приготовления деревянной посуды, заменивший кропотливое выскабливанье. Могучий огонь и тут отчасти заменил ручной труд, потому что при помощи его легко вытравливались даже большие углубления в обрубке дерева.

Уже давно человек начал употреблять в своем обиходе каленые каменья; они получались каждый раз при разведении костра, потому что очагом доисторическому дикарю служила груда камней, на которых он и приготовлял свою грубую пищу. Очень легко простой опыт или догадка показали ему, что, опуская раскаленный камень в свои первобытные сосуды с водой, он тем самым нагревал последнюю чуть не до точки кипения. Этим способом и до сих пор многие приготовляют кипяток, и даже у нас, на Руси, в наших дымных курных банях, большие котлы горячей воды приготовляются таким примитивным способом. Случай и опыт указали человеку и другое применение раскаленного камня. Упав на обрубок дерева, этот последний быстро обугливает его поверхность, причем обугленное место легко выскабливается даже простым ножом или скребком, и таким образом представляется возможность делать значительные углубления даже в самом крепком дереве. Так, вероятно, был приготовлен первый челнок, выдолбленный из ствола дерева соединенными усилиями камня и огня…

Первобытные женщины за приготовлением глиняной посуды.

Итак, простая, выдолбленная, грубо обрубленная примитивными каменными орудиями или полученная при помощи обугливания посуда вместе с сосудами из необожженной глины составляли первую утварь человека до того времени, когда был сделан первый шаг или первый опыт приготовления посуды из обожженной глины. Не сразу дошел первобытный человек до осуществления своего изобретения, которым положил прочный устой в основу своей высшей культуры; как ни кажется оно незначительным на наш просвещенный взгляд, оно все-таки давало очень много и сразу подняло на несколько ступеней выше бытовую сторону человеческого существования.

Если мы перенесемся теперь своим воображением еще через несколько лет после того, как изобретено было обжигание глины, мы снова найдем большие перемены в обиходе жизни нашего дикого охотника. Потребность в посуде возрастала быстро, с тех пор как был изобретен более удобный и практический способ ее выделки. Куски мяса, плоды, раковины и коренья не валяются теперь по земле в ямах, а разложены по глиняным подобиям горшков, также как и вода, которую теперь не надо нанашивать постоянно, потому что она легко сохраняется в прокаленной на огне глиняной посудине. Если мы посмотрим только на тот грубый способ, который применяется первобытным человеком для выделки одного горшка, то мы скорее удивимся тому, что он понаделал все-таки такое множество их, чем будем упрекать его за то, что он не сумел еще достигнуть возможности делать значительную посудину.

Приготовление оружия, постоянно портившегося во время охоты, также хозяйственных орудий и предметов домашнего обихода — составляло предмет обыкновенных забот доисторического человека, принужденного самолично приготовлять эти орудия, как и заботиться о приобретении пищи. Строгого разделения труда в те отдаленные времена еще не существовало среди первичного человеческого общества; всякий обязан был удовлетворять сам свои разносторонняя нужды, и потому нечего удивляться тому, что охотник и рыболов вне своих промыслов занимался разнообразной житейской техникой, в чем помогали ему и подрастающие дети и жена. Первобытный человек долгое время был разносторонним работником, и это одно уже изощряло его ум.

«Рассматривая разнообразные роды орудий, мы видим, — говорит один антрополог, — что они не были изобретены все сразу, внезапным провидением человеческого гения, но что они развивались, — можно сказать, — вырастали путем мелких, следовавших друг за другом изменений. Нередко орудие, сначала употреблявшееся для грубого выполнения работы нескольких родов, впоследствии изменялось в различных направлениях для выполнения нескольких специальных целей и, таким образом, давало начало нескольким различным орудиям. Таким образом, в истории орудий инструменты ремесленника не могут быть вполне отделены от оружия охотника или воина, потому что во многих случаях мы найдем, что как инструменты, так и оружие ведут свое происхождение от какого-нибудь более раннего орудия, которое одинаково служило и для того, чтобы дробить черепа и орехи, и для того, чтобы рубить ветви деревьев и члены животных и людей».

Посуда и предметы домашнего обихода, найденные в пещерах первобытного человека.

Таким образом, например, простая палка или суковатая дубина первобытного дикаря мало-помалу превратилась в палицу и затем в булаву. Человек эпохи полированного камня уже употреблял немало усердия и даже искусства для того, чтобы приготовить это первобытное орудие. При помощи кремневых ножей, долота и топора он придавал не только более изящную форму своей палице, но сглаживал ее, делал насечки на ее рукояти и даже украшал ее примитивными рисунками.

Наш охотник, имевший под рукой больше дерева, чем камня, прилагал вообще особенное старание к выделке деревянных орудий.

Глиняный сосуд неолитического (позднейшего каменного) века.

Искусство в производстве деревянных изделий до сих пор сохраняется на севере России, среди обитателей безграничных лесов. Рано постиг человек возможность пользоваться огнем для обделки дерева, и потому мы не удивимся, что наш дикарь употреблял пламень как орудие, вместе с каменным ножом и топором. Поглядите, с каким усердием обжигает слегка на слабом огоньке свою массивную палицу этот старый дикарь, который руководил облавой, как очищает он при помощи острого кремня обугленные частицы и как он при этом двойном пособии режущего инструмента и огня получает красивую форму, насечки, амины и нехитрые узоры, которыми впоследствии так будет гордиться. При помощи тех же двух пособий старый дикарь ухитряется из распиленных кусков дерева выделывать довольно глубокие деревянные чашки — прообраз тех деревянных изделий, которые достигли такого высокого совершенства в наше время. Распилка толстых деревьев достигается гораздо труднее для нашего дикаря, чем обделка готовых кусков дерева; небольшие камни, на остром краю которых сделаны зазубрины, и накаленные кремневые топоры служат для этой цели, но сколько трудов стоит разделение двух кусков дерева, которое ныне так легко достигается при посредстве небольшой стальной пилы!..