Сергей Фарфоровский - Ледниковый человек [В дали времен. Том IV]

Реконструкционные рассказы исторического характера играют большую роль в юношеском чтении Запада, вытесняя из обихода юношества конан-дойлевскую литературу. Задача их — знакомить читателей с последними достижениями исторической науки не в форме популяризации сухого знания, а в форме реального восстановления прошлого с беллетристическим подходом к нему. В этом отношении подобный рассказ является переходной ступенью к непосредственному ознакомлению с историей культуры. Обыкновенно эти рассказы составляются, применяясь к характеру юношества той или другой страны и его запросам, и используют материал местного значения.

Данная реконструкция построена по такому же плану. Она приспособлена к условиям России, используя материал археологического характера, относящийся к Ладожской стоянке доисторического человека. Анализ этого материала дал возможность археологам установить тот факт, что человека каменного века нельзя считать малокультурным. Техника приготовления каменного топора уж показывает достаточное развитие культурности, а ладожский человек знал лодку, удочку, умел плести и т. д. Поэтому давно уже исследователи отказались от мысли о малой культурности ладожского обитателя, которому свойственны были и зачатки искусства.

Это было очень давно. Может быть, около десятка тысяч лет до нашего времени, а быть может, и больше. Это было на берегу того озера, которое мы называем теперь Ладожским, около реки, впадающей в это озеро, которую мы называем Волховом. Кругом шумели большие дремучие леса, где росли могучие трехсотлетние дубы. Леса эти были полны зверей, здесь водились косули [1] Косуля — вид малого оленя с небольшими, слегка ветвистыми рогами. , северные широкорогие олени, лоси, туры [2] Дикий бык, отличавшийся размерами и силой. , плосколобые, теперь уже вымершие быки, кабаны (дикие свиньи); много было зайцев, бобров, бурых медведей. Было много и птиц; кроме глухарей, тетеревов, куропаток — в камышах были целые стаи цаплей, лебедей, гусей, гагар, чаек. Огромное озеро щедрее одаряло человека пищей, чем лес: там были тюлени, на которых ладожский обитатель охотился гарпуном (длинной палкой с зазубренным наконечником). Спутником человека была собака, других домашних животных человек не знал.

И климат тогда был иной. Громадный ледник, покрывавший теперешнюю Россию, отступил, но климат был холоднее теперешнего, и ладожский обитатель знал одежду, которую делал из шкур животных, предпочитая легкий мех соболя и куницы. Он пользовался огнем не только для того, чтобы согреваться и, быть может, варить пищу, но и для технических целей. При раскопке стоянки ладожского человека мы встречаем корму лодки со следами огня. Огонь был техническим средством, помогавшим ладожскому человеку, при помощи несовершенных каменных орудий, из деревьев первобытного леса приготовлять то, что ему нужно. Несомненно, что у ладожского обитателя было и жилище — шалаш из ветвей, яма, обложенная глиной и выстланная шкурами, или пещера.

Судя по откопанным черепам, ладожский человек был некрасив, он был низкого роста, с небольшой длинной головой, маленьким лбом, откинутым назад, с сильно развитыми челюстями, похожими на челюсти зверя.

Снаружи холод, а внутри ямы-пещеры приятная теплота. Правда, есть и сырость, но она скрадывается теми шкурами, которые набросаны на пол и устилают стены. В пещере — сумрак. Только в правом углу, в уютной нише пылает огонь: это бог, который требует ухода, внимания и пищи, боится воды и большого ветра. Камни сложены в виде низкого очага, и на нем горит костер, поддерживаемый сухими ветками. Здесь огонь «самый ужасный и самый нежный, достаточно сильный, чтобы уничтожить весь приладожский лес со всеми зверями. Как животное, огонь, питаясь ветвями и сухой травой, растет; каждый огонь рождает другой и каждый может умереть».

Около очага расположилась группа людей и среди них мальчик, которого звали Ка; собственно говоря, это не было его имя, это был призыв вроде «поди сюда», но чаще всего этот призыв обращали к нашему мальчику. Некоторые сидят на корточках у священного огня. Один мужчина стоит. Так как в пещере-яме жарко, то одежда у всех снята, только великан — предводитель племени обвязан около бедер шкурой. Он протянул руку, волосатую, сильную, зовя племя завтра на охоту за оленями и медведями. В глубине пещеры уж готовятся к охоте. Олень и медведь сильны, поэтому для них надо приготовить топор. Опытный в этих делах привязывает каменный топор к рукоятке из дерева жилами, около него на корточках стоит большой Ка, который точит камень-нож, чтобы пустить его в дело. Если пойти дальше, то мы увидим и других охотников, осматривающих оружие, наваленное в углу пещеры-ямы. Один из них выбрал нижнюю челюсть медведя, которая должна будет заменить топор, особенно удобный, когда придется резать мясо уже убитого зверя. Человек держит эту челюсть за задний ее конец, обитый так, чтобы его было удобно захватить и клыком наносить удары. Несколько таких орудий, готовых к употреблению, лежат рядом. Их возьмут другие охотники. Зверь хитер, силен и жесток — и для охоты на него надо быть достаточно вооруженными.

В углу пещеры-ямы, в куче обгрызенных дочиста костей — валяется много поломанных, испорченных от долгого употребления челюстей с расколотым или выломанным клыком. Тут же лежат в большом числе длинные кости с круглыми отверстиями, пробитыми в них для извлечения мозга. Мужчины ушли в работу. Запасы пищи уж истощаются, мяса осталось мало. Хотя вне пещеры холодно, но некоторые работают, готовясь к охоте, и на свежем воздухе. Один мужчина, одетый в медвежью шкуру, пробует лук… Он весь ушел в шкуру с руками и ногами и сам похож на медведя. Только голова торчит: кожа медвежьей головы, служащая капюшоном… Его зовут «Губителем медведя» — так как он на своем веку много убил этих зверей. Рядом с ним сидит «Олень»: так называют еще не старого охотника, который умел тихо подкрадываться к этим осторожным животным. Он и одет был в оленью шкуру, сохранив на коже головы рога. В такой одежде можно на охоте незаметно подкрасться к пугливому зверю и убить его дубиной и камнями.