Юрий Торубаров - Охота за Чашей Грааля [litres]

Когда он, с несколько расширенными глазами, рассказывал об этом Вернеру, тот, на удивление рассказчика, был довольно спокоен. Когда Эренфрид закончил говорить, Вернер, глядя в окно, произнес:

– Они уже здесь!

Эти слова были непонятны Эренфриду, и он не без удивления посмотрел на Вернера. Почувствовав его взгляд, Конрад повернулся к нему:

– Не торопись, ты скоро, мой мальчик, – за последнее время Вернеру почему-то понравилось так называть своих помощников, – все поймешь. А пока установи за ними наблюдение. Знай их каждый шаг, о чем говорят. Но… не вздумай попасть им на глаза.

И вдруг Эренфрид взбунтовался. Он резко вскочил, грохнув сапогами о пол, отчего Вернер даже вздрогнул.

– Я – рыцарь, а не жалкий соглядатай, – заявил он.

Вернер, уже пришедший в себя, усмехнулся.

– Ты знал, зачем мы едем?

Тот кивнул.

– Знал! И не представлял себе, что поиск может предполагать и другое? Как ты думаешь, почему у нас находится графиня с детьми?

Эренфрид, Вернер это почувствовал, стал что-то соображать. Горячность его таяла на глаза.

– Я тебе скажу, – Вернер вышел из-за стола и подошел к нему, – если мы ее не найдем, орден наш не протянет и двух десятков лет!

Такое высказывание Вернера шокировало Эренфрида. На какое-то мгновение он потерял дар речи.

– По… Почему? – наконец произнес он.

– А потому… – Вернер вернулся на свое место. – Я хочу тебя спросить: за счет чего живут государства? – сказав, он склонил голову, на его губах застыла издевательская улыбка.

– Ну… как… живут…

– Да, живут: за счет войны, победной войны, чтобы побежденные платили дань или торговли, на худой конец. Скажи мне, кого мы можем одолеть, чтобы за их счет жить: русских? Нет! Литовцев? Нет! Поляков? Нет! Немцев? Нет! Никого, слышишь, как бы мы не старались, одолеть не можем. Это показали годы наших войн. Тогда что, ты прикажешь заняться торговлей. А? Рыцарь?

У того голова упала на грудь.

– Не все так плохо, – голос Вернера изменился, стал каким-то уверенным, – мой мальчик. Если мы найдем чашу, все будет по-другому. Иди и ищи.

Эренфрид поднялся и побрел к дверям…

У Пожарэна и его друзей работа по поиску чаши сдвинулась с места. Им удалось отыскать тщательно заделанный вход в подземелье. Когда они вошли туда и прошли расстояние, которое позволял попадающий туда дневной свет, их встретила прохлада, затхлый воздух, пропитанный гнилью и еще какой-то гадостью.

– Нужны факелы, – подсказал Жак.

В этот день они больше не работали. Вернувшись на стоянку, принялись за факелы. Что бы они делали без Жака! Хитрец сразу об этом не сказал, но топленого жира взял в достатке.

И вот вновь они на месте. И опять удивил Жак. Все увидели у него на плече моток бечевы.

– Это зачем? – подивился Кобылье.

– Увидите! – загадочно ответил тот.

Развалив замаскированный вход, они вошли вовнутрь. Вскоре пришлось зажигать факелы. Кое-где кровля обвалилась. Приходилось на животах пробираться по упавшей породе. Затем попали под сильный капеж. Пока пробирались, промокли до нитки. Еле спасли факелы. Миновав водную завесу, этот таинственный ход неожиданно разветвился на три выработки. Вот здесь-то Жак, забив в стену железяку, привязал к ней бечеву. Дальше шли, распуская ее за собой. Они тщательно осматривали и обстукивали каждый сажень, ища какое-нибудь укрытие, нишу. Но все было напрасно. А дальше проход, по которому они шли, стали пересекать другие. Заблудиться здесь было легко. Зайдя в один поворот, они наткнулись на человеческий скелет. Кто это был? Теперь уж не узнать. Одежда давно сгнила, цепей ни на ногах, ни на руках не было.

Сзади внезапно что-то загремело. Все замерли. Чего греха таить, стало страшно: а вдруг перевалило проход так, что и не выбраться. Видать, об этом подумали все. Жак вызвался посмотреть. Все ожидали его, затаив дыхание.

– Ничего страшного, – сообщил он.

Невольно у всех вырвалось:

– Ух!

– Слушай, – Пожарэн обернулся к Роберту, – ступай-ка назад. Куда ты с больной рукой. Видишь, что творится.

– Неет! Я друзей не бросаю, – ответил тот.

В этот день они обследовали все выработки, которые позволила их бечева.

– Завтра надо нарастить, – объявил Жак.

Когда вышли на божий свет, солнце уже нежилось на пышных ветвях букового леса. Чумазые, взмокшие, усталые, голодные, вернувшись к себе, они переоделись в сухое, наскоро пожевали и завалились спать.

Незаметно пробежало полмесяца. Результат – несколько скелетов, проржавевшее оружие да шишки и синяки от отваливающейся породы. Все выработки в этом входе они вроде обошли. Теперь надо было искать следующий вход. Работа так захватила их, что Роберт, к стыду,, подзабыл о жене, где она, вернулась или нет домой. И только в наступивший перерыв он вспомнил о своих домашних делах.

– Я с вами совсем закрутился. Нет мне прощенья. Если Изабелла бросит меня, такого мужа, правильно сделает, – со смехом объявил он друзьям.

– А еще ты забыл, что ты капитан мушкетеров. Рука прошла и тебе надо являться к королю.

Роберт серьезно задумался. Но молчал.

– Знаешь что, – к нему подсел Кобылье, – езжай-ка ты домой. Действительно, тебе надо являться к королю и жену повстречаешь. А мы тут без тебя, так Жак. – Он повернулся к нему.

Жак кивнул.

– Вот видишь.

– Правильно, Андрей, ты говоришь, – поддержал его и Пожарэн, – давай собирайся, а мы пока действительно без тебя обойдемся.

Роберт задумался.

– Ваша светлость, – обратился к нему и Жак, – ваши друзья сказали правду. Езжайте.

Роберт вздохнул:

– Я понимаю, ехать надо. Но не могу бросить друзей.

– Друзья все понимают и говорят тебе: езжай! – чуть не в голос проговорили они.

– Ну смотрите…

На следующий день, отказавшись от провожатых, он ускакал, крикнув им на прощание:

– Я постараюсь поскорее вернуться.

Первые шаги Вольфа понравились бы шефу, если бы он смог их увидеть. Хорошо вооруженный, сбитый, он производил неплохое впечатление. К тому же на первых порах жесткие требования Вольфа выполнялись наемниками безукоризненно. Он приучил их не задавать ему вопросов.

– Я плачу вам деньги, а вы делаете то, что мне нужно. Кто не выполняет мои требования, не получает деньги.

Не обошлось и без маленького инцидента, который имел большие последствия. Один из них было взбунтовался, когда Вольф запретил им пьянствовать.

– Я трачу свою деньгу, и ты мне не указ! – заявил тот, когда Вольф застал его в таверне.

– Пшел вон! – процедил Вольф.

Но наемник ядовито усмехнулся.

– Че ты мне сделашь? – бросил тот, демонстративно кладя руку на рукоять шпаги.

Вольф, разъяренный таким поведением, схватил его за шиворот и, как котенка, выбросил на улицу. Разъярился и тот. Обнажив шпагу, он бросился на обидчика. Он был неплохой фехтовальщик. Но Вольф долго не церемонился и проткнул его своим ловким выпадом. Это видели многие и поняли, что их вожак шутить не умеет, да к тому же отлично владеет оружием. И больше никто не пытался нарушить его указания.