Владимир Москалев - Мудрый король

– Я уже говорила: человеческое тело – ничто, и мы не боимся смерти, – убежденно проговорила Бьянка. – Огорчает то, что, кроме Альби, нас везде травят и отовсюду гонят. И все же мы знавали дни побед. Десять лет назад в Тулузе разум восторжествовал над насилием, и мы уже не скрывали своих убеждений. Церковь уступила: у нее не было средств вести борьбу со столь сильным врагом, каким она нас считала. Люди, даже дворяне, не желали быть ее орудием, поэтому анафемы в наш адрес являлись всего лишь пустыми словами. Созвали собор. Встал вопрос о главенстве Катарской церкви над Римской, которая не пользовалась уважением народа. Но сила перешла на сторону римского первосвященника. Граф Раймонд Тулузский заключил союз с папой и Фридрихом. Однако вести борьбу против нас отказался. Просто не смог. Почти все жители его городов были катары; народ нас уважал и презирал духовенство. А Раймонда можно понять: он постоянно воевал с Арагоном и Англией. Где же ему взять людей, если он перебьет еретиков? Но положение на его землях было угрожающим: Церкви пусты, таинства в презрении, духовенство до крайности развращено. И он почувствовал себя бессильным. Даже король Людовик не знал, как ему помочь. И вот папа созвал Третий собор…

– Об этом мы уже говорили, – напомнил Гарт.

– Я и не стану повторять. Скажу лишь о смерти, которую все так боятся. Но не мы. У нас даже происходят самоубийства: мы убиваем себя голодом, ядом или открытием вен. Бывает, родственники помогают нам в этом.

– Но зачем? – не понимал Гарт. – Разве нельзя притвориться, чтобы в тебе не распознали еретика?

– Катары не умеют притворяться. Мы честны и правдивы, не то что ваша лживая Церковь. Умирая, мы входим в жизнь на небе, творя добро на земле. Мы умираем для мира, дабы возродиться в Иисусе Христе. И сказал Иисус: «Всякий, верующий в Меня, не умрет вовек».

– Расскажи еще что-нибудь о дьяволе, – попросил Гарт. – Кто он, какие обличия может принимать? Какое от него зло людям?

– Дьявол господствует в Римской церкви; она – блудница вавилонская. Все святое борется с дьяволом; кто не в силах противостоять ему, тот обречен на вечные муки. Его орудие – плоть человеческая, и здесь он подстерегает человека везде. Однажды он явился в виде змея к Блаженной Гумилиане. Увидев его, она обернула ноги одеялом, чтобы змей не пробрался к ней. Но он все-таки приполз и стал уговаривать ее лишить девства. Тогда она схватила его и бросила на пол. Потом еще раз, и еще. Шум стоял такой, что, казалось, весь дом проснется. Тогда она села на него верхом и взяла с него обещание не возвращаться больше или его разорвут ее собаки. Дьявол еще думал, а она сказала ему: «Уходи, потому что Богородица со мной!» Он уполз и уже не появлялся больше.

Гарт с интересом слушал. Ветки трещали в не затухавшем костре. Бьянка взялась за монастыри:

– А знаешь ли ты, что монахи – не что иное, как сатанинское церковное воинство? Дьявол руководит всеми их поступками, нашептывает то, что нужно говорить или закрывает им рот, когда надо молчать. Если монахи противятся, дьявол не дает им ночью спать. А когда наступает время обедни, сатана погружает братию в сон. В результате монахи храпят днем в церкви во время богослужения. Один аббат взялся читать проповедь, но, чтобы не уснуть, держал руку на холоде. Тогда демон стал, подобно блохе, кусать эту руку и делал это до тех пор, пока аббат не убрал руку и, согревшись, не заснул. Но об этом можно говорить долго, рыцарь, а скоро рассвет. Скажу тебе еще напоследок, откуда взялось наше учение и почему оно нападает на церковников, если ты еще не совсем понял.

Церковь всегда старалась убить в христианах мечту о Божьем царстве на земле; она – за классовое неравенство и обращается к пастве с просьбой примириться со своим положением, обещая за это загробную райскую жизнь. Мы, катары, призываем людей не верить этой лжи и вступаем с ней в борьбу. Вот откуда берется инакомыслие. Поэтому мы преследуем Церковь, и нас нельзя победить огнем и мечом. Мы с ней на двух разных полюсах. Не желая терять власть, она всеми силами стремится уничтожить нас. Но их епископы слабы. Собственные интересы заботят их больше, нежели ересь. К тому же они глупы. Сыновья богатых родителей, они попросту купили свои должности, не имея при этом понятия ни о Ветхом, ни о Новом Завете. Но они чуют зло, которое направлено против них, их жизненного уклада. Это их раздражает, а потому в скором времени вынудит создать орден преследования еретиков. Это близко, рыцарь, оно чувствуется, витает в воздухе. Еще немного времени – и Церковь двинет против нас свои полчища…

– Но смотри, рыцарь Гарт, уже светает. Мы должны позаботиться о юном принце. Место, что мы для него выбрали, не совсем удачное для сына короля.

Гарт подошел, склонился над Филиппом, потрогал лоб, щеки, подставил ухо и долго прислушивался.

– Парень, кажется, болен, – нахмурился он. – У него жар. К тому же он бредит.

Бьянка опустилась на колени у изголовья принца.

– Конец света… четыре шестерки… придет антихрист, – бормотал он. – Бекет… они убили его в храме, прямо у алтаря… это Генрих, я знаю. Коронация… отец… я ехал в Реймс. Кормилица… Меланда… не умирай же, прошу тебя, не умирай!..

И замолчал, вздрагивая во сне. Но он не замерз: костер грел хорошо, вокруг лапника было тепло. Однако щеки его были бледны, а лоб покрылся испариной.

Неожиданно юный Филипп открыл глаза. Они забегали по сторонам, ища кого-то.

– Гарт! – Принц хотел приподняться, но не смог и упал в бессилии. – Я вспомнил: это ты порубил змей, а потом принес меня сюда. Здесь так тепло… Это ты развел костер?

– Нас двое. Ты забыл, Филипп, со мной Бьянка.

– Славная девушка, где ты ее нашел?… Впрочем, не все ли равно? Вы оба спасли меня, и я у вас в долгу. Если не умру, то стану королем. Тебя, Гарт, я сделаю герцогом и отдам тебе Шампань, а Бьянку выдам замуж за графа Амьенского…

И он снова впал в забытье.

– Бедняга совсем плох, ему нужен лекарь, – произнес Гарт.

– Что ты собираешься лечить? У него жар от холодной воды, лихорадка, бред и к тому же нервное потрясение, я уже говорила. Его надо сейчас же увозить отсюда.

– Куда?

– В Компьень. Там его скорее всего найдут королевские охотники. Только я не знаю, где это.

– В той стороне. – Гарт указал на запад. – Видишь, тропа ведет туда? К тому же, мне кажется, я слышу оттуда звон колоколов.

– Хорошо, что у нас есть его лошадь. Но ему не усидеть в седле, он слишком слаб.

– Я посажу его впереди себя. Ты сядешь на его лошадь, а мула поведешь в поводу.

Так они и сделали, кое-как усадив принца на коня. Он тут же свалился на холку, обняв ее. Наконец они тронулись с места: Гарт с Филиппом впереди, Бьянка сзади с мулом в поводу.