Владимир Москалев - Мудрый король

Поход окончился бесславно, тебе об этом известно. Причин множество; в основном наша глупость. Мы были наголову разбиты турками. Тысячи крестоносцев нашли там свою смерть – глупую, бессмысленную. Но что самое обидное: я снова не смог отказать Алиеноре, когда она стала требовать, чтобы я взял ее с собой. Ее и сотни две ее фрейлин. Целая женская гвардия! Ну скажи, зачем? Где была моя голова? На кой черт нам было тащить за собой этот отряд, полагавший, что путешествие обернется всего лишь увеселительной прогулкой? Короче говоря, это была еще одна прихоть Алиеноры, и не последняя. В Антиохии она стала любовницей своего молодого дяди Раймонда де Пуатье. Кроме того мне постоянно доносили, что она не отказывает в любви даже рыцарям, которых мы вели за собой.

Вскоре я перестал пользоваться ее советами. Ее это настолько возмутило, что она обозвала меня не королем, а монахом и потребовала развода.

Дальше тебе все известно. На сцену выступает Генрих Анжуйский. Не задумываясь, она задирает перед ним платье и становится его любовницей, а потом и королевой Англии. Это был пятьдесят четвертый год. Далее – Тулуза. Этот наглец вздумал заявить свои претензии. Мне пришлось вмешаться, и граф Раймонд защитил свое графство. Тогда Генрих бросился на своего брата Жоффруа, который требовал Анжу и Турень. Генрих – хитрая лиса – тотчас прибежал ко мне в поисках союза против брата и даже принес мне оммаж [28] Оммаж – формальный акт, посредством которого вассал, вкладывая свои руки в руки сеньора, клянется ему в верности. , который вскоре был им забыт. Не прошло и года, как он силой захватил мои замки и насильно обвенчал своего сына Генриха с твоей сестрой.

– С Маргаритой?

– Ей было тогда всего три года.

– А что это за замки?

– Ее приданое, которое я обещал.

– Похоже, он тот еще негодяй, – скрипнул зубами юный король. – Отец, мне придется сразиться с Плантагенетом. Клянусь, я снесу башку англичанину!

– А сейчас послушай, что было дальше. Ничего не пропускай. Помни, другого такого разговора у нас уже не будет. Словом, мне приходилось мириться с выходками Генриха: сил моих было явно недостаточно, чтобы вступать с ним в борьбу. А он тем временем женил своего сына на Констанции Бретонской. Для чего? Для того чтобы герцоги Бретани стали его вассалами. Потом расширил границы Нормандии и Центральной Франции, подписал договоры со всеми государями, окружавшими наше королевство, а в шестьдесят третьем году заключил союз с Фландрией. Все это для будущей борьбы с Капетингами, которых он вознамерился уничтожить. Так и вышло, что Фландрия изменила своим вассальным обязанностям по отношению к Франции. За измену Генрих платит графам Фландрским ежегодно пятьсот марок серебром. Он добрался и до Аквитании. Дабы лишить ее поддержки французского короля, он обручил своего сына Ричарда с моей дочерью от второго брака Адель. В эти же годы он поставил на колени Ирландию, объявив себя ее правителем. А потом выдал замуж свою дочь Элеонору за кастильского короля. В качестве приданого – Гасконь. Видишь теперь, сын, каково наше положение?

Вскочив с места, охваченный волнением Филипп заходил по комнате. Легкий ситцевый плащ с золотыми лилиями на синем фоне полоскался у него за спиной; язычки свечей в панике метались из стороны в сторону, вот-вот готовые погаснуть.

– Он окружил наши земли со всех сторон: Испания, Аквитания, Бретань, Фландрия, Германия! Его владения закрывают для Франции выходы к морю по Сене и Луаре, а значит, лишают корону доходов от торговли! Отец, ведь этак он задушит французское королевство!

– Ты должен стать умнее его и его сыновей. Знай, Анжуйская держава не так уж неуязвима. Теперь, когда подросли сыновья, в семье Генриха начались раздоры. Генрих Молодой, самый старший из сыновей, был коронован. Отец дал ему Англию, Нормандию, Анжу, Мэн и Турень. Второму сыну, Ричарду, – Аквитанию и Пуату. Но то – лишь тень власти. Оба сына сразу поняли это, когда отец потребовал уступить кое-какие земли из их доли младшему брату Джону, которого Генрих решил женить. Старший сын возмутился и бежал от отца к моему двору. Ричард остался недоволен тем, что отец собирался отдать испанцу Гасконь. Поэтому оба сына и Жоффруа с ними оказались у меня. Алиенора поддержала их и стала готовить восстание против мужа, привлекая сюда и аквитанских баронов. Положение стало серьезным. Но у Генриха было мало рыцарей, к тому же они обязаны были служить ему всего сорок дней в году. С таким войском не выступишь в поход, поэтому он стал прибегать к помощи наемников. Черт знает сколько собрал он их под свои знамена. Алиенора собралась бежать в Париж, но Генрих приказал арестовать ее и заточить в тюрьму. Семь лет она уже там. Сколько пробудет еще – не знает никто.

– А что же Англия? – спросил Филипп. – Несомненно, король обложил горожан непомерными поборами. Где иначе ему взять денег на войну?

– Так оно и было, – согласно кивнул Людовик. – Народ во главе со знатью взялся за оружие. А здесь против Генриха образовался грозный союз: Франция, Фландрия, Булонь и Шампань. Возглавляли его Генрих Молодой и его брат Ричард. Генрих двинул свои войска и одержал над нами победу. Преданные ему министры разгромили войска мятежников и в Англии. Бог был за него. А вскоре заключили мир, и оба сына короля присягнули ему на верность.

Людовик замолчал. История осталась в прошлом. Теперь следовало сказать о нынешнем дне. Филипп молод, но в его руках остается держава Капетингов, и он должен суметь защитить ее от врагов. Самый опасный – Фландрия.

– Остерегайся Филиппа Эльзасского, – снова заговорил Людовик – торопливо, взволнованно, точно боялся не успеть сказать главного. – Он был твоим воспитателем и теперь сделает все возможное, чтобы руководить тобой. Опирайся на своих друзей и советников, они всегда помогут. У Генриха с Фландрией договор, он будет постоянно вмешиваться, мешать тебе, но ты помни: первейшая твоя цель – ослабление Фландрии. Недооценивать ее мощь нельзя: она хорошо развита, высокий уровень экономики, успешная торговля и прежде всего с Англией.

– Сейчас, похоже, повсюду затишье, – заметил Филипп. – С чем это связано, отец? И не готовит ли кто-нибудь удар в спину Франции, пользуясь миром?

– Три года назад между Англией и Францией был заключен договор о перемирии во имя служения интересам христианского мира. Идея нового крестового похода витает в воздухе. Об этом не устают напоминать святые отцы. Но Генриху, похоже, не до похода и даже не до Франции. Молодой король, его старший сын, беспокоит его, ведь он до сих пор так и не имеет реальной власти. А тебе, пока они там грызутся, надо приобрести хорошего союзника. Есть только один, кто мог бы тебе помочь – король Германии, император Фридрих, которого называют Барбароссой за его рыжую бороду. Вот с кем в паре ты свалил бы Плантагенета, остальные тотчас выразили бы свою покорность. Как этого достичь – уже не моя печаль. Я не смог, не успел. Остаешься ты. Кстати, Фридрих сочиняет неплохие стихи на провансальском, в них он восхваляет двор какого-то барона в Провансе. А известный Бертран де Борн прославляет Матильду Плантагенет, сестру Ричарда и Жоффруа. Так что, видишь, какие нити связывают поэтов, рыцарей Севера и Юга, друг с другом? Найти бы тебе такого поэта, да чтобы стихи его или песни дошли до Фридриха и понравились ему. Не станет ли это мостом к императору, к дружбе с ним?