Хуан Франсиско Феррандис - Барселона. Проклятая земля

Ротель скинула капюшон, и Изембард вздрогнул. Ей исполнился тридцать один год, но нежная красота юности ее не покинула. Девичье лицо Ротель, казалось, застыло где-то вне времени, вот только кожа ее сильно побледнела, и под голубыми глазами залегли тени. Встреча с братом ее взволновала.

– Я не служу королеве. Я много лет провела вместе с Семью Вдовами, их еще называют Алируннии. Они владеют древними знаниями о тайнах этого мира. Ришильда защищает нас от ненависти Церкви и мирских правителей.

– Секреты Творения ты постигла еще с Эгой, а теперь ты занимаешься ведовством и некромантией, вот что о тебе говорят.

За зловещей неподвижной маской Изембард различал черты своей сестры. Он должен был защищать Ротель, но не делал этого, потому что не мог, и они разошлись по разным дорогам. Изембард был неспособен судить сестру, но чувствовал, насколько они стали далеки, и чувство это приносило неизъяснимую боль.

– Я читаю твои мысли: тебя гложет вина за то, что ты обо мне не заботился. Отпусти ее, Изембард. Я наконец-то нашла себя, пусть даже моя тропа кажется тебе темной и нечистой! Я открываю знания наших предков о мире и его тайнах. – Ей хотелось, чтобы брат понял, почему она внезапно исчезла и даже отложила свою месть. – Древние боги скрываются в святцах, а их храмы превращаются в часовни, но во время солнцестояния люди до сих пор зажигают костры, ручьи получают свое подношение, а кур приносят в жертву, чтобы сделать поля плодородными. Ты, конечно же, такое видел. Многие простолюдины до сих пор тайком следуют обычаям своих отцов, потому что не обретают обещанного утешения. – Ротель махнула рукой в сторону распятия. – Я хотела во всем этом разобраться. Королева нас защищает, вот почему я выполняла ее волю!

– Ты всегда была особенной, – признал Изембард, вспомнив былые дни. – Ты хранила женскую фигурку в пещере близ Санта-Афры, и я никому об этом не рассказывал. Я знаю, ты умеешь чувствовать предметы, мир с тобой говорит и тебе подчиняется, поэтому ты так и не нашла своего места среди людей, но прежде в тебе был внутренний свет. А сейчас от тебя исходит только лишь тьма.

– Люди причинили мне много боли, братец: настоятель Санта-Афры, Дрого де Борр, Оникс… Потом люди убили Малика, Эгу и мою дочь… Разве такой мир заслуживает чего-то, кроме моего гнева?

Изембард как будто разглядел слезинку на ее бледной щеке, но полной уверенности у него не было. И тогда он понял. Он ведь тоже умел читать по глазам сестры. Ротель предпочла удалиться от мира и учиться вместе с колдуньями, чтобы ненависть не опустошила ее до конца.

– Ты ведь помнишь Жоана и Леду? Сколько раз все их усилия шли прахом? А Элизия? Она, быть может, сейчас сделалась рабыней Берната из Готии. Мы живем в тяжкие времена, времена нищеты, болезней и войн! Даже всесильная Ришильда похоронила четверых детей.

Когда эхо этих слов отзвучало под темным полотком, Рожденные от земли надолго замолчали.

– Посмотри на нас, Ротель, – печально добавил рыцарь. – Мы были брат с сестрой, у которых во всем мире были только ты да я, а теперь мы бросаем друг другу упреки. Ты действительно собираешься хладнокровно умертвить архиепископа? Ведь для этого тебя и вызвали…

– Для меня это просто человек, один из многих.

– Да это последний надежный оплот королевства! А что будет потом?

– Потом я довершу начатое с Дрого и настанет черед Берната из Готии, главного виновника моих несчастий.

– Если ты ищешь виновных в смерти Сансы, далеко искать не придется, – это Бозониды. Они много лет готовили этот заговор и принимали все решения до последнего. Ты перестала служить Дрого, чтобы переползти к его хозяевам!

Ротель пошатнулась, как от удара. Изембард уже не мог успокоиться.

– Король умер! Мятеж идет полным ходом! Время тайн и предательских убийств миновало. Думаешь, ты сумеешь выбраться из этого аббатства живой, зная все, что знаешь об их лжи и преступлениях? Не будь наивной!

– Я сумею за себя постоять, – отозвалась Ротель, сжав зубы.

– Ты сумеешь, а что будет с другими? – кричал он в ярости. – Убив Гинкмара, ты уничтожишь последнюю возможность сохранить равновесие. На самом деле ты покончишь с Фродоином, с колонами Ла-Эскерды, с Элизией, которая спасла нас в Жироне и которую я люблю всей душой, с моей супругой Бертой… Если мятеж Бозонидов вызовет хаос, это на них обрушатся последствия, а тебя даже не будет в живых, чтобы пожалеть о содеянном!

Женщина склонила голову. Изембард затронул такие чувства, которые она всегда пыталась сдерживать. Сердце ее рыдало. Ученица Оникса вытащила узкий кинжал. Взглянула на брата горящим взором, умело провернула лезвие в замках, и цепи упали.

– Уходи, Изембард! Королева тоже не желает твоей смерти и надеется, что я тебя освобожу. В глубине души она тебя любит, но такой слабости на деле она никогда себе не позволит. Убегай далеко, ты не сможешь противостоять целому альянсу.

– А где мои солдаты?

– Они пополнили ряды легиона призраков, бродящих среди этих каналов.

– Пойдем со мной, Ротель! – Голос брата задрожал. – В одиночку мне действительно не справиться. Ты нужна мне.

Взгляды Рожденных от земли встретились. Ротель почувствовала, как в душе ее вспыхнула искорка и загорелся огонек, понемногу отогревающий ледяную пещеру. Ей стало страшно, она отшатнулась.

– Внизу стоит лодка. Каналы – как запутанный лабиринт, но если ты не застрянешь в грязи, ты выберешься.

Изембард поднялся на ноги и крепко обнял сестру, он нуждался в этом объятии. Ротель напружинилась, но потом прижалась к брату и разрыдалась впервые за много лет. Чувства в ее душе закружились водоворотом: скорбь по возлюбленному, скорбь по дочери, скорбь по всему, что она потеряла. В объятиях брата эта боль сделалась сильнее ее.

– Кто я такая для тебя, Изембард? – робко спросила она, точно возвращаясь в детство.

– Ты – легенда: ты пережила своего учителя-бестиария, ты обучалась секретам леса у Эги, а теперь практикуешь языческие культы. Ты несешь на себе груз множества душ, но остаешься свободной, Ротель, остаешься сестрой, которую я люблю.

– Тебе пора, – объявила Ротель, вытирая слезы. – Я их отвлеку.

– Ротель, я не уйду без Гинкмара из Реймса. Пожалуйста, не мешай мне.

– Думаешь, мне есть дело до этой войны?

– На сей раз это будет не усобица между государями. Нам угрожают норманны и сарацины. Те самые бедняки, творящие, как и ты, языческие ритуалы, станут первыми, кто умрет или попадет в рабство, Ротель! Архиепископ обладает влиянием в Церкви, с ним считаются другие сильные дома, он может остановить мятеж, вот почему Бозонидам нужно, чтобы его убила ты, и так уже проклятая за прошлые преступления. – Угадав недоверие на лице сестры, Изембард закончил коротко и резко: – Первой невинной жертвой их заговора была твоя собственная дочь Санса.