Эптон Синклер - Жатва Дракона

"Что вы сейчас будете делать?" – спросил американец.

"Моя жена и дети находятся в Париже", – был ответ. – "Я чувствую себя немного потрепанным и думаю, что я заработал пару недель отпуска".

– Я должен сказать, что значительно больше.

– Может быть и так, но у меня в Берлине встреча.

– Du lieber Gott! Вы собираетесь туда снова?

– В моем батальоне было несколько ребят, которые состряпали схему, которая обещает дать результаты. Вы не хотите, чтобы я вдавался в подробности.

"Конечно, нет", – ответил секретный агент, который не раскрывал своих секретов даже Монку. – "Вам будут нужны деньги?"

– Это всегда первая проблема.

– Я при деньгах сейчас. Я продал несколько картин с тех пор, как мы расстались в Париже. И после смерти моей жены мне не так легко тратить деньги.

Ланни рассказал, как ему удалось определенно узнать, что нацисты убили его жену в Дахау. Когда-то красивейшее место для пикников мюнхенцев, а теперь это место вселяет ужас всему миру. Труди передавала деньги немецкому подполью, так он мог внести туда свой вклад. Теперь Монку придется занять ее место. Они обговорили все детали на будущее. У Монка будет новое имя. Он выбрал фамилию Браун нацистского цвета. Он будет писать Ланни, сюда в Бьенвеню, или в гостиницу Ланни в Париже, или в Адлон всякий раз, когда искусствовед будет посещать Берлин. Послания всегда будут краткими и будут относиться исключительно к живописи. Запрашиваемая цена будет означать сумму денег, необходимую Монку. Они определили места, известные обоим, где они будут встречаться. Время установит капитан. До встречи каждый из них пройдет надлежащее количество улиц, поворотов и углов, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Для них это была старая история, и они могли быстро договориться.

Ланни вручил своему коллеге-конспиратору деньги, которые он взял из своего стола. "Они в порядке", – сказал он. – "Они в мелких купюрах, и вы можете спокойно их тратить. Я получу большую сумму, но это повлечёт задержку, потому что я должен разменять купюры, прежде чем отдам их вам. Я не могу просить мой банк выдавать подержанные банкноты или мелкие купюры. Это будет выглядеть странно, и в эти дни, когда много всяких интриг, малейший намек можно проследить и стать уликой. Банк дает мне много новых хрустящих банкнот номиналом в тысячу или десять тысяч франков, и все с последовательными порядковыми номерами. Если бы я дал их вам, и вы были бы пойманы с ними, то следы могли привести ко мне. Поэтому я должен потратить каждую банкноту на дешёвую покупку и получить сдачу".

"Я все это понимаю", – ответил немец, который был матросом, докером, лидером профсоюза и социал-демократическим партийным работником. В течение шести лет, с момента прихода нацистов, он был в подполье в Германии и совершенно открытым бойцом в Испании. – "Я подожду, и встречусь с вами везде, где скажете".

V

Ланни счел необходимым извиниться за отсутствие гостеприимства. – "Мне хотелось бы больше всего на свете провести время с вами, но я прожил здесь большую часть своей жизни, и все знают меня. Меня считают здесь самым светским плейбоем, делающим только правильные вещи. Играющим в теннис с бывшим королём Альфонсо и королём Швеции, пьющим чай с герцогиней Виндзорской и обсуждающим с Ага ханом, мусульманским принцем и духовным лидером, его любовниц. Я не могу пригласить вас в дом моей матери, даже в частном порядке, потому что слуги заметили бы человека необычный вида".

"Забудьте все это", – сказал бывший палубный матрос. – "Труди много рассказывала мне о вас, а я смог угадать ещё больше".

– Я не хочу, чтобы вы думали, что я только просто зарабатываю деньги. Я собираю информацию и доставляю её туда, где её используют.

– Не говорите мне об этом, lieber Genosse . Деньги достаточны для нас, поверьте!

– Так со многими другими людьми, которых я знаю, lieber Bernhardt. В моей юности я узнал стихи одного английского поэта, которые, как предполагается, были песней адского духа: 'Как приятно иметь деньги, хей-хо, как приятно, когда есть деньги! 3'

– Большую часть времени, да, но не тогда, когда гестаповцы поймают вас и начинают спрашивать, где вы их взяли.

Эта мысль стерла улыбку с лица бывшего плейбоя. Я рассчитываю на вас, геноссе, как я рассчитывал на мою дорогую Труди в прошлом. Мои возможности помогать делу зависит от вашего молчания обо мне.

"Я оправдаю ваше доверие". – Немец подал Ланни руку, и в их теплом рукопожатии была вера и честь, на которую способны люди, и от которой зависит их способность создавать и поддерживать цивилизацию.

Перед тем как они расстались, Ланни спросил: "Кстати, не случилось ли вам, когда вы были в Барселоне, встречать моего друга Рауля Пальму?"

– Я не помню это имя.

– Он отвозил меня на Эбро, но тогда я не познакомил его с вами. Он был принят на работу в Бюро печати МИДа. Он и его жена старые социалисты и тщательно хранили в секрете тот факт, что я до сих пор их друг. Она здесь в Каннах и не получала от него вестей в последнюю неделю или более.

– Там много людей, которые покинули Барселону, но не попали во Францию. Их не пропускают на границе из-за отсутствия паспортов, но, судя по толпе, которую я видел на пограничном посту, её удержат только пулеметы. Я сомневаюсь, чтобы французские войска будут выполнять приказы стрелять в них, и я сомневаюсь, чтобы правительство осмелится отдать такой приказ.

– Я говорил Джулии, что Рауль перешёл однажды через горы, спасаясь от последней контрреволюции, и он может сделать это снова.

"Не многие могут выдержать такой переход в середине зимы", – ответил бывший капитан. – "Но жена не должна терять надежду, тысячи уйдут из Испании теми или иными путями, и многие из них будут скрываться в сараях, подвалах, пещерах и других местах в Испании. Большинство людей против Франко, и все его убийства не смогут изменить их".

VI

Ланни вернулся к себе домой, переоделся для модного города Канны и сел в машину. В своем банке он получил сумму в пятьдесят тысяч франков, что не вызвало никакого удивления, потому что он часто платил за картины наличными, из-за морального эффекта, который производил вид крупных банкнот. Теперь он отправился по магазинам покупать разрозненные предметы, которые могли служить подарками на дни рождения слуг и друзей. И каждый раз он будет расплачиваться хрустящей новой банкнотой. Часто продавцы спрашивали: "Не найдётся ли у вас ничего помельче, мсьё Бэдд?" И Ланни отвечал тем, что считал белой ложью. Вскоре его карманы были набиты купюрами всех размеров, и он представлял собой привлекательную цель для бандитов, если бы такие водились в этом модном городе.

Его задача была выполнена, он вернулся к машине, задвинул шторы в салоне и засунул небольшое состояние в аккуратный коричневый бумажный пакет. После этого, посмотрев на часы, он поехал по великолепной набережной Круазет, которая проходила вдоль Залива Жуан, и далеко впереди он увидел идущую солдатским шагом крепкую фигуру. Ланни остановил свою машину впереди на метр от этой фигуры и протянул пакет. Человек сказал: "Danke schön". Ланни сказал: "Glückliche Reise" , и это было все. Монк повернул к центру города, а Ланни некоторое время сидел, наблюдая в зеркале своего автомобиля за уходящей вдаль фигурой.