Николай Богданов - Великие дни. Рассказы о революции
- Название:Великие дни. Рассказы о революции
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Детская литература
- Год:1967
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Богданов - Великие дни. Рассказы о революции краткое содержание
Великие дни. Рассказы о революции - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Как?
— Так… попал дурак впросак… Не все дураки — есть и умные.
— Что-о? Ах ты поросенок!
В толпе блеснули улыбки.
— Откуда мальчишка?
— Захвачен за станицей с оружием в руках.
— Почему с оружием? Откуда у тебя оружие?
Мальчик прямо смотрел на генерала, оглядывался на товарищей и улыбался. Он увидел Титку, обрадовался и кивнул головой: "Ни черта, мол, не бойся!"
— Откуда у тебя оружие? Вместе с большевиками был? Что делал за станицей?
— Сорок стрелял.
— Как это — сорок?
— А так… сорок-белобок. С кадет сбивал эполет…
Мальчик продолжал смотреть на генерала дерзко и озорно.
— Поручик! — Генерал взмахнул нагайкой.
— Слушаю-с!
Поручик взял мальчика и потянул его из толпы. Мальчик озлился, вырвал рукав из рук офицера. Заложив руки в карманы, он посмотрел на него звериными глазами. На бледном лице дрожали насупленные брови.
— Ну, иди, иди!
— Не трожь! Не цапать!
— Ах ты урод этакий! Кубышка!
— А ты не цапай! Мерзавцы! Мало я вас перестрелял…
Офицер с изумлением взглянул на мальчика:
— Ах ты комарья пипка!
И с усмешкой взял его за ухо. Мальчик яростно ударил его по руке.
— Не смей трогать, белый барбос!
Офицер нахмурился и покраснел. И непонятно было, не то он был оскорблен, не то смутился. Он отвернулся, молча и хмуро подвел мальчика к старухе и поставил около черкеса с винтовкой.
Титка слышал, как кто-то взял его за рукав и, царапая ногтями по руке, потащил на бульвар. Около него шло огромное существо, тяжелое, как глыба, и смердило потом, перегорелым спиртом и горклой махоркой. Ему стало непереносно лихо.
— Брысь, чувал! Сам пойду…
Казак засопел и захлебнулся слюною.
— Убью, сукин сын!
Широкими шагами Титка зашагал вперед, не оглядываясь. Было похоже, что он качается в огромной качели и видит, как колыхаются и плавают тополи и облака. Далеко, не то на той стороне, за рекой, не то в глубине его души, большая толпа пела необъятную песню, и песня эта звучала как призрачно-далекие колокола.
Мальчик хватал его за руку и дрожащим голосом кричал, задыхаясь от ненависти:
— Я им не позволю цапать! Я не какая-нибудь слюнявка… Я ихнего брата много перестрелял. Стрелять — стреляй, а цапать — не цапай! Тебя как зовут? Меня — Борис. Мы будем вместе с тобой… Когда нас будут стрелять, мы будем рядом. Хорошо?

На картине "Солдаты революции" художника В. Холуева изображен один из самых первых смотров войск Советской республики. Ленин, Свердлов. Дзержинский обходят ряды красноармейцев.
— Я хочу пить… — сказал Титка и все прислушивался к песенному прибою волн.
Генерал уехал, и толпу пленников повели вслед за ним по улице, к реке.
Подошли четверо казаков с нагайками, молодые, веселые ребята. Они скалили зубы, как озорники, и ломались около Передериихи. Один из них взял ее под руку и, изображая из себя кавалера, потащил к скамье под тополем. Остальные трое шли за ними и надрывались от хохота. Передерииха бормотала, как полоумная:
— Та я ж слипа та глуха… Хлопчата! Хиба ж я дивка? Вы ж таки гарны та веселы… веселы та гарны…
Казаки корчились от хохота.
Передерииху посадили на скамью. И тот казак, который вел ее, гаркнул хрипло и остервенело:
— Ложись!
Передерииха опять плаксиво забормотала. Казак хвыкнул нагайкой. Передерииха заплакала и онемела. Казак толкнул ее. Она упала на скамью и осталась неподвижной. Двое других задрали ей на спину юбку, и Титка увидел дряблые ноги с перевязочками под коленками и сухие старческие бедра.
— Катай ее, старую стерву!
Один казак сел на ее черные босые ноги, а другой опирался руками на голову. Третий с искаженным лицом зашлепал нагайкой по сухому телу… Скоро она замолчала. А казак все еще хлестал ее и при каждом ударе хрипел:
— Х-хек! Х-хек!
Тот, который сидел на ногах, слез со скамьи и махнул рукою:
— Стой, хлопцы!
Казаки стали завертывать цигарки. Один вытащил из кармана веревку, стал на скамью и начал торопливо и ловко укреплять ее на суку тополя.
— А ну, хлопцы! Треба по писанию…
Казак задрал старухе юбку вплоть до живота, сделал ее мешком, спрятал в ней руки Передериихи и подол завязал узлом. Двое подняли ее, и первый накинул на голову веревку.
— Есть качеля!
И пошли прочь.
Борис кричал им вслед и ядовито смеялся:
— Дураки-сороки! Куркули! Вздернули бабку. Тряпичники! Ба-рахольники!
Казаки оглянулись и заматерщинничали. Один из них погрозил нагайкой:
— Ото ж тоби забьют пробку в глотку!
— Сороки-белобоки! Бабьи палачи!
Со стороны реки загрохотали выстрелы. Два черкеса, которые охраняли Титку и Бориса, подтолкнули их прикладами и погнали к церковной ограде. Мальчик шел сурово, как взрослый, только ежился, словно ему было холодно. Он часто сплевывал слюну.
— Они думают, я боюсь… Много я вас перестрелял, мерзавцев… Плевать на вас хочу! Не бойся, Тит! Давай руку!
Титка слышал, как сквозь сон, голос мальчика и не понимал, что он говорит. Он одно чувствовал, что не идет, а плывет, качается по волнам. Чудилось, что он качается на небесной качели и вместе с ним плавает и несется весь мир.
Их поставили около ограды. Черкесы стали в нескольких шагах от них и оба разом наперебой скомандовали:
— Легай! Арря!
Титка смутно слышал это и не понял, а мальчик забился около него, как связанный, и закричал в исступлении:
— Не лягу! Вот! Мы — оба! Вот!..
Черкесы вскинули винтовки, и крик мальчика унесли с собою два оглушительных взрыва.
1921
МИХАИЛ ШОЛОХОВ
РОДИНКА

На столе гильзы патронные, пахнущие сгоревшим порохом, баранья кость, полевая карта, сводка, уздечка наборная с душком лошадиного пота, краюха хлеба. Все это на столе, а на лавке тесаной, заплесневевшей от сырой стены, спиной плотно к подоконнику прижавшись, Николка Кошевой, командир эскадрона сидит. Карандаш в пальцах его иззябших, недвижимых. Рядом с давнишними плакатами, распластанными на столе, — анкета, наполовину заполненная. Шершавый лист скупо рассказывает: КОШЕВОЙ Николай. Командир эскадрона. Землероб. Член РКСМ.
Против графы "возраст" карандаш медленно выводит: 18 лет.
Плечист Николка, не по летам выглядит. Старят его глаза в морщинках лучистых и спина, по-стариковски сутулая.
— Мальчишка ведь, пацаненок, куга зеленая, — говорят шутя в эскадроне, — а подыщи другого, кто бы сумел почти без урона ликвидировать две банды и полгода водить эскадрон в бои и схватки не хуже любого старого командира!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: