Серо Ханзадян - Мхитар Спарапет

— Мхитар движется к Хндзореску, отец! — с тревогой произнес он.

— Что ты каркаешь, кто это сказал? — Бархудар хотел бы не верить.

— Поверь, что это так, иначе он шел бы на нас…

— Что же прикажешь делать? — бессильно развел руками Бархудар.

— Вернемся лучше домой. Тэр-Аветис и пхндзакарцы уничтожат нас здесь, а Мхитар разорит наш дом. В замке мы сможем продержаться, пока найдем какой-нибудь выход.

— Кто успел донести сатане, кто? Собаки, волки! — топая ногами, кричал Бархудар.

Долгое время он не мог принять какого-либо решения. Между тем отряд Тэр-Аветиса приближался, пхндзакарцы же, завидя идущее на помощь войско, удесятерили свои усилия и при этом все что-то воинственно кричали.

— Уходим! — распорядился наконец Бархудар.

Тут же отошли в лес. Сгруппировались и тронули к Хндзореску. Спешили с панической быстротой. Страх Бархудара был настолько велик, что ему казалось, вот-вот Тэр-Аветис настигнет его, а Мхитар, быть может, уже в Хндзореске… Только теперь Бархудар понял, что поступил необдуманно. Но простить Мхитару? «Буду ему вечным врагом. Запрусь в своем замке, засяду там хоть на все пять лет. Никогда на преклоню колена перед спарапетом. Умру, но не сделаю этого. Пусть хоть сам Давид-Бек явится, все равно никогда не примирюсь с Мхитаром!..»

Конь тяжело дышал от бешеной скачки. Воины словно воды в рот набрали. Сыновья то обгоняли отца, то отставали. Перед рассветом показались башни Хндзореска. Бархудар стал нахлестывать обессиленного коня.

Едва только въехали в замок и заперли тяжелые ворота, в предрассветной мгле показался отряд Мхитара.

Бархудар облегченно вздохнул. Вовремя успел. Пусть теперь Мхитар ползает у замка, сколько его душе угодно…

Уже рассвело, когда Мхитар достиг Хндзореска. Завидя воинов, собравшихся в башнях замка и на крепостных стенах, Мхитар понял, что Бархудар позорно бежал с поля боя. «Задали перцу пхндзакарцы, ясное дело», — подумал он с удовлетворением. И выслал вперед парламентера с требованием, чтобы Бархудар немедленно открыл ворота замка и сдался.

Бархудар сам появился на крепостной стене. Выслушав парламентера, он выругался, как последний погонщик мулов, и крикнул:

— Поди скажи своему господину, что он напрасно кипятится. Я не открываю ворот перед каждой паршивой собакой. Если он мужчина, пусть мечом берет то, что задумал взять.

— Что ж, и возьму! — воскликнул Мхитар, выслушав от парламентера ответ Бархудара. — Поплатится, возьму!

Однако замок Хндзореск был неодолим. Окруженный с трех сторон бездонными ущельями, он оставался доступным лишь с северной стороны. Но тут проходила толстая стена с тремя боевыми башнями. Крепкими и тяжелыми были также железные ворота. Их-то Мхитар и решил разрушить пушками. Для чего приказал мелику Егану отправиться в пограничную крепость Айлах, чтобы доставить оттуда пушки. Шатер свой он велел раскинуть у подножья небольшого лесистого холма, что как раз напротив замка.

К вечеру прибыл Тэр-Аветис.

— Почему ты опоздал и не окружил Бархудара? — не отвечая на приветствие, крикнул Мхитар.

— Ускользнула лиса! — Тэр-Аветис перевел дух. — Едва заметил нас, снял осаду и бежал…

Тэр-Аветис не сказал истинной правды. Конечно, он мог бы преследовать мелика, мог настигнуть его и заставить принять бой. Но намеренно не сделал этого. Не хотелось ему затевать междоусобную войну и проливать кровь своих. Он верил, что спор окончится добром и что обе стороны, помирившись, избегнут внутреннего раздора.

Утром, после совета военачальников, Тэр-Аветис сказал Мхитару:

— Обдумай все, Мхитар, давай вступим с Бархударом в переговоры. Авось окончим дело миром, затушим огонь, который разгорелся в нашем доме. Найди другой выход…

— Другого выхода я не знаю, — мрачно ответил Мхитар. — Бунтовщик должен быть наказан. И жестоко.

— Этот замок не из тех орешков, которые легко разгрызть.

— Разрушу его пушками! — крикнул Мхитар и, поднявшись, добавил: — Если ты не хочешь наказывать коварного дэва, можешь удалиться, без тебя свершу возмездие.

— Я свое слово сказал, тэр спарапет, — без обиды ответил Тэр-Аветис. — Да будет твоя воля…

Через два дня мелик Еган доставил из Айлаха две пушки. Мхитар приказал навести их на замок и приготовиться к штурму. Но не успели еще воины приняться за дело, как в лагерь прибыл гонец Давид-Бека и вручил Мхитару послание. Спарапет помрачнел, заранее представив, каким может быть приказание Верховного властителя. Однако он поцеловал печать и вскрыл письмо.

«Приказываю оставить гибельную для народа мысль об излишнем наказании мелика Бархудара, — писал Давид-Бек. — Запрещаю проливать кровь. Велю кончить дело миром. Не время, Мхитар, возбуждать внутренний раздор. Примири мелика Бархудара и Туринджа».

У спарапета, казалось, опустились руки. Кто успел донести Беку о его намерении? Кто? И почему Бек щадит бунтаря, человека, пролившего под Пхндзакаром невинную кровь, мятежника, который восстал и заперся в своем замке и теперь не открывает перед ним ворот? Не сказав никому о содержании письма, Мхитар сел на своего серого коня. Приказал поднять белое знамя и подойти к стенам замка. Наверху появились военачальники Бархудара. Увидя белое знамя, они на минуту изумились и удивленно воззрились вниз.

Мхитар послал мелика Егана на переговоры.

— Скажи, что мы приходим гостями, с миром, пусть открывают ворота. Иначе пускай пеняют на себя…

Люди Бархудара забросали мелика Егана камнями, кизяком. А один даже спустил штаны и повернул голый зад в сторону владетеля Дизака. Под раскаты смеха посыпались ругательства. Еган вернулся возбужденный, хотя и со страхом в сердце.

— Не выслушали, — подавленно сообщил он Мхитару. — Не постыдились и непотребного, лаяли, как собаки…

Мхитар приказал открыть огонь из пушек. Дрогнули ущелья. За крепостными стенами развалилось какое-то здание. Столб пыли поднялся к небу.

— Бейте по воротам! Рушьте стену и врывайтесь в крепость!

Стали бить по стене. Сверху послышались ответные ружейные выстрелы. Забыв об опасности, Мхитар верхом понесся к крепостной стене. Горги Младший, Есаи и Семеон кинулись вперед, чтобы защитить собой спарапета. Дзагедзорцы, увидев мчащегося спарапета, тоже рассвирепели и бросились вперед. Принесли лестницы, чтобы забраться на стену.

— Надень бронницу, тэр спарапет! — закричал Горги. — Не дай бог, выстрелят в тебя.

— Если хотят убить спарапета, пусть стреляют! — со злостью бросил Мхитар.

Доскакали до ворот. Стоявшие на стене воины застыли и в изумлении смотрели на рассвирепевшего спарапета. Мхитар вскинул саблю.

— Может, на вас идет войной персидский хан, что вы заперли ворота, сучьи дети! Немедля открывайте, или я сдеру со всех шкуру. Вяжите Бархудара!