Джоджо Мойес - Дарующий звезды [litres]

Тем не менее это не помешало людям собраться под стенами тюрьмы с криками и улюлюканьем, проникавшими в открытое окно камеры Марджери. Помощник шерифа Даллес несколько раз выходил с поднятыми руками, пытаясь утихомирить собравшихся, однако высокий, плохо одетый мужчина с усами, который назвался кузеном Клема Маккалоу и которого никто здесь прежде не видел, заявил, что они просто хотят воспользоваться данным им Богом правом на свободу слова. А если они хотят говорить о том, что представляет собой эта чертова сучка, девчонка О’Хара, то это, мать твою так, их личное дело! Они подначивали друг друга, подогревая свои смелые заявления алкоголем, и уже к ночи на заднем дворе тюрьмы народу было как сельдей в бочке: кто-то продолжал тихо надираться, кто-то выкрикивал оскорбления в адрес Марджери, а кто-то, наоборот, орал понаехавшим, что нечего наводить здесь свои порядки и дебоширить. Местные пожилые дамы, недовольно ворча, прятались за закрытыми дверями, а юнцы, взбудораженные царящим хаосом, развели у гаража костер. На секунду жителям даже показалось, будто их добропорядочный городок стал местом, где что угодно может случиться. В чем не было ничего хорошего.

Слухи о творившихся в городе беспорядках дошли до девушек, вернувшихся после рутинных объездов, и они, отогнав лошадей, сидели в тиши библиотеки с открытой дверью, прислушиваясь к возмущенным возгласам.

Убийца! Подлая сучка!

Ты свое получишь, шлюха!

Спокойно, спокойно, господа! Среди нас дамы! Сохраняйте благоразумие!

– Я рада, что Свен сейчас всего этого не видит, – сказала Бет. – Он наверняка бы не выдержал, услышав, как здесь поносят Марджери.

– Мне этого тоже не вынести, – заявила Иззи, наблюдавшая за происходящим через дверь. – Нет, вы только прикиньте, каково ей, бедняжке, все это выслушивать!

– Тем более что она безумно тоскует по ребенку.

Элис только об этом и думала. Как ужасно быть объектом такой бешеной ненависти, не имея возможности получить слова поддержки от тех, кто тебя действительно любит! Элис хотелось плакать при мысли о том, что Марджери отгородилась от друзей. Словно животное, которое уходит умирать в одиночестве.

– Господь милостив. Он не оставит нашу девочку, – спокойно произнесла София.

А затем в библиотеку вошла, оглядываясь, миссис Брейди с пылающим лицом и наэлектризованными от ярости волосами.

– Клянусь, я была лучшего мнения о нашем городе! – воскликнула она. – Мне стыдно за моих соседей. Честное слово! Страшно представить, что сказала бы миссис Нофсьер, если бы узнала о том, что здесь происходит!

– Фред думает, они останутся там на всю ночь.

– И куда только катится наш город?! Ума не приложу, почему шериф Арчер не разгонит все это хулиганье! Клянусь, очень скоро мы переплюнем Харлан.

Именно в этот момент они услышали раскатистый голос мистера Ван Клива, перекрывающий гул толпы:

– Народ, только не говорите, что я вас не предупреждал! Она угроза для мужчин нашего города! Запомните мои слова, завтра в суде мы услышим, какое тлетворное влияние оказывает девица О’Хара! И ей самое место в тюрьме!

– Вот черт, теперь уж он точно постарается добавить масла в огонь! – пробормотала Бет.

– Люди, вы еще услышите, каким источником мерзости является эта девица. Мерзости, попирающей законы природы! Вы не должны верить ни единому ее слову!

– Ну все, это уже слишком! – Иззи воинственно расправила плечи и, взяв трость, направилась к двери. Поймав удивленный взгляд миссис Брейди, Иззи спросила: – Мама? Ты со мной?

При этих словах все библиотекарши в едином порыве вскочили с места и принялись молча надевать шляпы и сапоги. Затем, не сговариваясь, выстроились на верхней ступеньке крыльца: Кэтлин и Бет, Иззи и миссис Брейди. После секундного колебания к ним присоединилась София. Она решительно встала из-за письменного стола и потянулась за сумкой. Девушки замерли, а Элис, с отчаянно бьющимся сердцем, предложила Софии взять ее под руку. Итак, шесть женщин вышли из библиотеки и сплоченной маленькой группой целеустремленно направились, стиснув зубы, по мерцающей дороге в сторону тюрьмы.

При их появлении толпа расступилась, отчасти под мощным напором миссис Брейди, которая с грозным выражением лица усиленно работала локтями, но скорее от шока, что цветная женщина идет под руку с женой Беннетта Ван Клива и вдовой Блая.

Миссис Брейди пробилась вперед и повернулась лицом к толпе.

– И вам не стыдно?! – обрушилась она на собравшихся. – Разве так ведут себя настоящие мужчины?!

– Она убийца!

– В нашей стране мы свято верим в принцип презумпции невиновности, если не доказано обратное. Поэтому можете засунуть свои отвратительные слова и чертовы лозунги обратно себе в глотку и оставить в покое эту девушку, пока суд не признает вашу правоту! – Миссис Брейди ткнула указующим перстом в усатого мужчину. – А ты что забыл в нашем городе? Уверена, некоторые из вас приехали сюда, просто чтобы побузотерить! Потому что вы точно не из Бейливилла.

– Я троюродный брат Клема. У меня такое же право быть здесь, как и у остальных. Я любил своего брата.

– Тоже мне, любящий брат нашелся! – парировала миссис Брейди. – Спрашивается, и где же ты был, когда его дочери голодали и вычесывали вшей из волос?! Когда они воровали овощи с чужих огородов, потому что он был слишком пьян, чтобы накормить дочерей? Ну так где? У тебя нет никаких истинных чувств к этой семье.

– Вы просто выгораживаете одну из своих. Мы-то знаем, что представляют собой эти ваши библиотекарши.

– Ничего ты не знаешь! – отрезала миссис Брейди. – Вот ты, Генри Портеус! Одной ногой в могиле, а ума так и не набрался. А что касается этого дурака, – она показала на мистера Ван Клива, – я искренне верила, что у моих соседей хватит здравого смысла не доверять человеку, сколотившему себе состояние на бедах и несчастьях своих ближних. В основном жителей нашего города. Сколько из вас лишились крыши над головой после прорыва шламового коллектора? Скольких из вас спасло сделанное мисс О’Хара предупреждение о наводнении? И тем не менее, вместо того чтобы искать настоящих преступников, вы готовы заклеймить невинную женщину на основании беспочвенных слухов и сплетен.

– Патриция, это клеветнические измышления!

– Что ж, Джеффри, можешь подать на меня в суд!

Мистер Ван Клив побагровел:

– А я ведь предупреждал! Она оказывает тлетворное влияние!

– Ты единственный, кто оказывает здесь тлетворное влияние! Как думаешь, почему твоя невестка готова жить в коровнике, лишь бы не ночевать в твоем шикарном доме? Какой нормальный мужчина способен поднять руку на жену собственного сына? А еще пытаешься изображать из себя образец добродетели! Господи, в нашем городе для мужчин существуют совсем другие правила, чем для женщин, что возмущает меня до глубины души!