Борис Тумасов - Власть полынная

Борис Евгеньевич Тумасов родился 20 декабря 1926 года в станице Уманской (ныне Ленинградской) Краснодарского края в семье служащего. В 16 лет становится солдатом. Воевал на 1-м Украинском и 1-м Белорусском фронтах. Участвовал в освобождении Варшавы и Берлина. Грудь молодою солдата украсили орден «Отечественной войны» II степени, медали «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы». «За взятие Берлина», «За победу над Германией».

Интерес и любовь к истории появились у историка ещё в школьные годы, когда в старой кубанской станине Учанской услышал рассказы о запорожцах, переселившихся с Буга на Кубань, о восстании казаков-урунцев, о Кочубее и Жлобе (об этом его первая историческая повесть «На рубежах южных»). После войны интерес к прошлому своего народа привёл Бориса Тумасова на историко-филологический факультет Ростовского университета, а потом в аспирантуру. Много лет спустя он рассказал о военном времени, о погибших товарищах и о себе в лирической повести «За порогом юность», удостоенной в 2010 году Всесоюзной премии «Золотой венец победы».

Большая часть творчества Бориса Тумасова посвящена разным периодам русской истории. Повесть «Русь Залесская» рассказывает о времени правления князя Ивана Калиты, когда под знаменем Москвы собирались силы для борьбы с Золотой Ордой. Роман «Земля незнаемая» о Киевской Руси первой половины XI века, главный герой книги — князь Тмутараканский и Черниговский Мстислав, один из сыновей великого Киевского князя Владимира I Святославича. Смутное время, царствование Бориса Годунова и Лжедмитрия I и отражено в романах «Лихолетье» и «Да будет воля твоя». Судьбе Дмитрия Переяславского (1250—1294), одного из сыновей Александра Невского, посвящён роман «Жизнь неуёмная». Большим и малым вершителям отечественной истории посвящены романы: «Борис и Глеб: Кровью омытые», «И быть роду Рюриковичей», «Зори лютые», «Василий Тёмный» и многие другое.

Борис Евгеньевич Тумасов — лауреат премии администрации Краснодарского края в области науки, образования и культуры за 2009 год. Лауреат многих литературных премий: имени Фадеева, имени Российского, имени Шолохова. Его имя носит центральная районная библиотека станицы Ленинградской. Член Союза писателей России, автор многочисленных исторических романов, кандидат исторических наук, профессор Кубанского технологического университета, заслуженный работник культуры РФ. Живёт в Краснодаре.

Избранная библиография Бориса Тумасова

«Русь Залесская» (1966)

«Земля незнаемая» (1972)

«Лихолетье» (1979)

«Зори лютые» («Василий III») (1994)

«Да будет воля твоя» (1996)

«И быть роду Рюриковичей» (1996)

«Борис и Глеб: Кровью омытые» (2001)

«Кровь завета» (2006)

«Власть полынная» (2007)

Из энциклопедического словаря.

Изд. Брокгауза и Ефрона.

Т. XXVI., СПб., 1893

Иван Иванович (1458-1490), прозванием Младой, сын великого князя Ивана III Васильевича от 1-го брака. Отец отвёл ему обширную область участия в делах воинских и административных с целью выработать из него искусного полководца и правителя и утвердить в народе мысль о нём как о будущем государе. Иван титуловался великим князем, разбирал тяжебные и другие дела и о результатах докладывал самому государю. Московские послы и доверенные лица говорят от имени двух великих князей; послы от других русских городов (Новгород, 1476) и иностранные одинаково бьют челом как самому Ивану III, так и его сыну. Летописи отмечают участие Ивана в походе (не доведённом до конца) на казанского царя Ибрагима в 1468 г. и на Новгород в 1471 г. (в 1476 и 1478 гг. отец оставлял его в Москве, «блюсти свои отчины и управляти Русские земли»). Когда хан Ахмат в 1480 г. направился к русской границе, великий князь послал сына с многочисленными полками на Угру, а потом выступил и сам к Оке, но скоро возвратился в Москву и потребовал к себе сына, опасаясь за его жизнь. «Ждём татар», — отвечал Иван и тем, по замечанию летописи, «мужество показа, брань прия от отца, и не еха от берега, а крестьянства не выда». Великий князь приказывал князю Д. Холмскому насильно доставить сына в Москву, но княжич, сказав Холмскому: «Лети ми зде умрети, нежели ко отцу ехати», всё-таки остался на берегу Угры. Когда река покрылась льдом, Иван перешёл, по требованию отца, в Кременец, а потом к Боровску, где великий князь рассчитывал дать татарам битву. Но Ахмат бежал от Алексина, и войска возвратились в Москву. В 1485 г. Иван получил завоёванную отцом Тверь, но вскоре после того заболел: у него оказался «камчюг в ногах». Лекарь, еврей Леон, хвалился перед великим князем, что может излечить эту болезнь, и с соизволения Ивана начал пользовать княжича зельем, жёг тело стеклянницами с горячей водой, но больному делалось хуже и хуже; 6 марта 1490 г. он скончался, а мистер Леон после сорочин по княжичу, предан был смертной казни. Иван Иоаннович оставил сына Дмитрия, от брака с дочерью молдавского господаря Еленой Степановной.

Над Москвой сгущались сумерки. Заходящее за дальним лесом солнце отбрасывало последние лучи, на купола соборов и церквей, на кровли княжеских и боярских хором.

Смолкал перезвон молотов в Кузнецкой слободе, перекликались редкие сторожа на стенах города. Великий князь Иван Васильевич всё ещё оставался в малой думной палате. Одолевали мысли.

А они у него в заботах государственных. Отец, покойный великий князь Московский Василий Тёмный, в последние годы жизни не раз наказывал: «Тебе, Иван, надлежит княжество Московское укреплять, расширять, собирать воедино удельных князей. Да так, чтобы они зависимыми от Москвы были, с годами сели бы служилыми князьями, великому князю Московскому покорными».

Что ж, он, Иван Васильевич, частью отцовское завещание исполнил, унял попытки некоторых князей вровень с московским князем встать. Отныне они его, Ивана Васильевича, государем именуют. Но сколь ещё впереди дел предстоит, пока все князья и бояре назовут его государем всея Руси!

Но он, великий князь Московский Иван Васильевич, добьётся этого. Станут удельные князья в разряд служилых, а недруги почувствуют силу государства Русского…

Иван Васильевич поднялся и направился на женскую половину княжеского дворца.

В дворцовых переходах висел стойкий смоляной дух, пахло свежей стружкой. Намедни великий князь велел срубить новые переходы вместо старых.

Сквозь высоко проделанное оконце едва пробивался сумеречный свет. Он лениво рассеивался по переходу, выхватывая из настенных плах срубленные сучья, местами плакавшие янтарной смолкой. Брёвна тянули из московских лесов, которые вплотную подступали к городу.