Стейси Холлс - Покровители

– Флитвуд? В чем дело?

Я развернулась и, подняв Ричарда над головой, закружилась в радостном танце, пока мой муж и мать переглядывались с озадаченными улыбками.

– У нее все хорошо! – воскликнула я. – Все хорошо.

Алиса Грей была моей единственной подругой. Я спасла ее жизнь. И она спасла меня.

Пять лет спустя

Ричард собирался на охоту. Он заглянул в большой зал, где я штопала шелковый чулочек Николаса. Обзаведясь двумя сыновьями, я стала большой рукодельницей, учитывая скорость, с которой они проделывали дырки в одежде, ползая по полу, или рвали плащи и воротники, лазая по деревьям. Под одной рукой лежала стопка вещей, требующих починки, а под другой – неизменно увеличивающийся список вещей для Джеймса, требующих доставки из Лондона. Когда меня осеняла очередная полезная мысль, я брала перо и пополняла список. Я как раз вспомнила, что мне нужна еще серая амбра для духов, когда изображавшие поединок мальчики перестали стучать деревянными мечами и с грохотом бросили их на пол.

– Папа, мы с вами устроим настоящий поединок? Николас дерется понарошку, как ребенок, – заявил пятилетний Ричард, пытаясь вложить в руку отца игрушечный меч брата.

Он стал похож на меня, с такими же черными как смоль волосами и серьезными темными глазами.

– Он же еще маленький, – заметила я, улыбнувшись Николасу, так же не похожему на старшего брата, как я на Ричарда. Ему достались от отца мягкие золотистые волосы и серые глаза.

– Устроим, когда я вернусь, поэтому постарайтесь до этого не сломать мечи.

Словно посвящая сыновей в рыцари, Ричард с важным видом приложил меч к плечу каждого из них и подошел ко мне. На лице его отражалось озабоченное смущение.

– Что случилось? – спросила я, оторвав взгляд от шитья.

– Король собирается в путешествие по северным графствам.

– Когда? – Я пристально взглянула на мужа.

– В следующем месяце.

– Неужели он планирует остановиться у нас? Вряд ли он найдет здесь радушный прием.

– Хвала Господу, нет, хотя отказ ему в гостеприимстве мог быть равносилен измене. Я рад, что он наметил путешествие не на следующий год, когда мне предстоит стать шерифом, тогда он почти наверняка почтил бы нас своим присутствием. Однако он намерен квартировать в Бартоне.

– В Бартоне? Почему?

– Я знаю об этом не больше вас. Раньше он останавливался в Хогхтон-тауэр, а Бартон удобно находится на полпути между ним и Ланкастером.

– Но он же пустует.

– Королям недосуг думать о неудобствах подданных.

Я отложила чулочек Николаса.

– Да, удобства придется обеспечить нам, нанять слуг… Мы разоримся. Ведь король путешествует со свитой, насчитывающей сотню человек, а то и больше.

– Увы, он же король, – просто констатировал Ричард, – меня, не более чем вас, «радует» такая перспектива.

– Тот дом, – проворчала я, – не лучше проклятия.

Ричард оставил мое замечание без внимания. Я знала, что он продолжает поддерживать Джудит и их бастарда где-то в Йоркшире, но меня не интересовало, где именно. Пока они оставались вне поля моего зрения и не мешали нашей семейной жизни, я могла с легкостью игнорировать само их существование. Ричард кивнул на мой лежащий на столе список.

– А знаете ли вы, что представляет собой амбра? Блевотину кашалотов.

– Ричард!

Я оттолкнула его, и он отскочил за пределы моей досягаемости, попав прямо в липкие ручонки его сыновей, которые ухватились за его ноги и опять начали умолять его поиграть с ними.

– Прекратите! Я еду на охоту, и если вы оба не отпустите меня сию минуту, то мне придется использовать вас в качестве приманки.

Обхватив лодыжки Николаса, он поднял его над головой, а малыш визжал и вопил, задыхаясь от смеха, пока старший брат, понарошку тыкая его игрушечным мечом, орал: «Умри! Умри, презренный!»

Пак, привыкший к их шумным играм, но в силу преклонных лет не склонный принимать в них участия, лениво наблюдал за суетой с ковра. Иногда они вынуждали его участвовать в своих розыгрышах, но сегодня его милостиво пожалели.

– И почему эти горластые мальчишки так скверно себя ведут? – вопросила я. – Почему у меня нет двух милых дочек, ведь они могли бы спокойно сидеть и шить вместе со мной?

Николас шлепнулся на пол, изнемогая от смеха.

– Отец, – важно произнес Ричард, потянув за край отцовского плаща, – возьмите же меня с собой на охоту!

– Возьму, когда подрастешь.

– Что мы должны сказать отцу, отправляющемуся на охоту?

– Не убивайте лисиц! – хором воскликнули оба, стараясь перекричать друг друга.

Я улыбнулась, а Ричард притворно вздохнул.

– Даже несмотря на то что они сами убивают зайцев и кроликов, осложняя труды моих соколов, я полагаю, что ваша мать не направит на меня дуло мушкета, если я вернусь домой с лисьей шкурой.

Серьезно кивнув, я улыбнулась, но меня серьезно встревожили принесенные им новости.

Проснувшись еще до рассвета, я оставила тихо похрапывающего Ричарда. Собранную вчера вечером сумку я спрятала под кровать, и сейчас, вытащив ее, быстро оделась и подошла к конюшне с первыми рассветными лучами. Утро выдалось ясное и спокойное, прохладное, но солнечное. Один из подмастерьев появился в воротах, услышав стук копыт во дворе, и сильно удивился, увидев меня.

– Я собираюсь сегодня навестить госпожу Таунли, – сообщила я, и он сонно прищурился, напомнив мне одного из моих сыновей. – Пожалуйста, передай господину, что я рассчитываю вернуться к вечеру.

Дорога была пустынна, и я взяла хороший старт. Через несколько часов, прибыв на место, я почувствовала, как протестующе заныли бедра, корсет немилосердно врезался в живот, и вся я взмокла от пота. Давно я не устраивала дальних прогулок, и мои мышцы в полной мере дали мне это прочувствовать. Спешившись, я прижалась на минуту к разгоряченному боку лошади, он влажно поблескивал на полуденном солнце. Я привязала ее к стоящему в стороне дереву и протащилась последние пару сотен ярдов, досадуя на то, как сильно врезается ремень сумки в мою влажную ладонь.

Найдя ключ, я открыла дверь. Последний раз я приезжала сюда поздним вечером, и тогда повсюду плясали призрачные тени, а сейчас солнечный свет рассеял все тайны. И я видела перед собой просто старый, пыльный и пустой дом. Уныло смотрелись последние остатки мебели, и я, быстро пройдя по залу, задержалась возле старого отцовского шкафа и мягко коснулась его желобков и граней. Но я не могла уже забрать его с собой, как и всю прочую обстановку, поэтому просто погладила его, словно домашнего любимца, и пошла дальше.

Пройдя по комнатам, я заглянула в оставшиеся буфеты и комоды. После отъезда Джудит слуги, безусловно, могли поинтересоваться их содержимым, забрав свечи, иглы и треснутые вазы, так же как любые остатки еды. Мне не хотелось заходить в гостиную, где меня отвлекли от игры с куклами для знакомства с моим первым мужем, однако я все-таки зашла туда и быстро оценила обстановку. Все тот же камин, перед которым сидел мистер Молине, но в остальном я видела просто пустую комнату. Свою спальню я оставила напоследок. Теперь там стоял лишь опустевший остов кровати – моей детской кровати. Кровать моей матери перенесли в другую комнату. Мне вспомнилось, как мы спали рядом каждую ночь; в детстве я воспринимала это как наказание, но теперь поняла, что это было нечто совсем другое.