Вячеслав Звягинцев - Война на весах Фемиды. Война 1941—1945 гг. в материалах следственно-судебных дел. Книга 2

На допросах И. А. Ласкин подтвердил факт пленения и допроса. Но шпионскую связь с германской военной разведкой категорически отрицал.

Дивизия Ласкина попала в уманьский котел 6 августа 1941 года. Комдив генерал-майор Белов был убит. Ласкин принял на себя командование остатками дивизии — менее 400 бойцов, расчлененных немцами на несколько групп.

Группа генерала Ласкина, состоявшая из 40 человек, в бою 8 августа потеряла 12 бойцов. Боеприпасы закончились и было решено оружие и документы закопать, переодеться в гражданскую одежду и группами по 2–3 человека прорываться к своим.

Вместе с Ласкиным пошли на восток комиссар дивизии полковник П. Ф. Конобевцев и командир 14-го танкового полка полковник И. А. Фирсов. Вскоре их задержали немцы и подвергли допросам. Они назвались вымышленными именами, скрыв свою принадлежность к Красной Армии, и были отправлены в Днепропетровск, но по дороге бежали. А в сентябре 1941 года Ласкин с Конобевцевым вышли в расположение наших частей. По взаимной договоренности они действительно скрыли факт своего ареста немцами. Но одной лишь причине — с тем. чтобы избежать унизительных проверок и необоснованных подозрений в сотрудничестве с врагом…

После «разоблачения» и ареста И. А. Ласкин просидел в тюрьме в ожидании суда восемь с половиной лет. Перед судом Военной коллегии он предстал 5 июня 1952 года. Все обвинения категорически отверг, как надуманные, и со свойственной ему четкостью и решительностью убедил судей в своей невиновности. Дело было направлено на дополнительное расследование, которое оказалось недолгим. 2 сентября того же года в результате повторного рассмотрения дела судьи Военной коллегии без всяких на то оснований признали Ласкина виновным в совершении воинского должностного преступления, предусмотренного ст. 193—17. п. «а» УК РСФСР и назначили ему наказание в виде 10 лет лишения свободы. Но, поскольку на основании акта амнистии в связи с победой над фашистской Германией этот срок подлежал сокращению наполовину, И. А. Ласкин был освобожден из-под стражи. А еще через несколько месяцев Военная коллегия исправила и эту свою ошибку, прекратив дело генерал-лейтенанта за отсутствием в его действиях состава преступления.

Как мы выяснили, И. А. Ласкин, и ряд других генералов, арестованных в годы войны за измену Родине, ожидали суда по несколько лет. Между тем. совместным приказом НКГБ, НКВД и прокурора СССР от 28 июня 1942 года «О порядке привлечения к ответственности изменников родины и членов их семей» органам госбезопасности предписывалось «обеспечить проведение следствия по делам об изменниках Родины в кратчайшие сроки», а военным прокурорам «следить за тем, чтобы такие дела рассматривались военными трибуналами вне очереди»

Это указание было в полной мере выполнено по делу, о котором наш следующий рассказ.

Действия командиров частей, соединений и объединений, привлеченных в годы войны к судебной ответственности, независимо от статей Уголовного кодекса, которые им вменялись в вину, как правило, были связаны с поражениями в ходе неудачных оборонительных операций. Победа же все списывала. В том числе и большие потери по причине неумелого и бездарного руководства боевыми действиями своих частей. Но не всегда. Были и исключения.

Корсунь-Шевченковская операция вошла в историю как удачная наступательная операция. Между тем. в ходе ее проведения по приговору военного трибунала был расстрелян командир 38-й стрелковой дивизии (3-го формирования) полковник Коротков Андрей Данилович, а его начальник штаба подполковник Хамов Петр Филлипович — осужден на 10 лет лишения свободы, с отсрочкой исполнения приговора и направлением в штрафной батальон [237] П. Ф. Хамов 4 апреля 1944 г. освобожден из штрафного батальона 40-й армии 1-го Украинского фронта, с восстановлением в правах. .

Приговор военного трибунала 1-го Украинского фронта от 29 января 1944 года в отношении Короткова был приведен в исполнение 3 февраля перед строем офицеров 38-й дивизии, представителей еще шести дивизий, а также группы офицеров чехословацкой бригады во главе с полковником Свободой.

Дивизия уже имела печальный опыт расстрела своего комдива. В начальный период войны дивизией с тем же номером (1-го формирования) тоже командовал «изменник родины» М. Г. Кириллов, расстрелянный в 1942 году по приговору военного трибунала.

Расстрелу А. Д. Короткова в 1944 году предшествовали следующие события. Старший помощник Главного военного прокурора полковник юстиции Розенблит связался по телеграфу с членом военного совета фронта генерал-майором К. В. Крайнюковым. Между ними состоялся следующий разговор:

— Непонятно, почему Военный совет фронта сам не утвердил приговор, имея согласие маршала Жукова.

— Приговор маршалу Жукову не докладывали. Можем доложить и по утверждении приговор приведем в исполнение.

— ГВП считает, что в подобных случаях промедление, связанное с получением санкции, нецелесообразно. Прошу приговор доложить Жукову, а затем вынести соответствующее решение в Военный совет [238] Надзорное производство ГВП № 53375—44. с. 2–4. .

Машина закрутилась. Военный прокурор фронта Б. Шавера и председатель военного трибунала Г. Подойницын тут же направили по команде просьбу об утверждении приговора, поддержанную Н. Ватутиным и К. Крайнюковым. А в день казни командующим фронтом генералом армии Ватутиным был подписан приказ войскам 1-го Украинского фронта № 0023, в котором говорилось:

«…Командир 38 СД полковник Коротков, преступно отнесясь к выполнению святого долга, в момент атак противника на участке дивизии, устранился от руководства боем и оставив НП дивизии, не дав никаких указаний командирам полков, ушел в штаб дивизии, где бездействовал…, оторвавшись от штаба, бесцельно болтался между отходящими группами… предложил штабу «выходить из окружения», в то время как фактически никакого окружения не было…

Полковника Короткова, предавшего интересы родины, преступно нарушившего приказ НКО № 227—1942 г. и допустившего самовольный отход дивизии с занимаемых рубежей, военный трибунал фронта, как изменника Родины, приговорил к расстрелу…» [239] Там же. с. 7–8. .

Казнь комдива, по воспоминаниям очевидцев, происходила при следующих обстоятельствах:

«У села Голодьки Тетиевского района Киевской области в роще на поляне заранее была отрыта яма и недалеко поставлен раскладной походный столик, накрытый красным «революционным» материалом. Прибывавшие офицерские колонны выстраивались в каре. Не освободили от этой церемонии даже женщин-медичек, если они имели на погонах хотя бы одну крохотную звездочку. Сначала прибыли члены Военного трибунала со «свадебным» генералом, видимо, членом Военного совета армии. Потом подъехала крытая машина с охраной и через заднюю дверь вывели осужденного бывшего командира дивизии Короткова, который, видимо, уже знал о приговоре, вынесенном ему Военным трибуналом, так как руки его были связаны за спиной, а рот был завязан, чтобы он не смог разговаривать… Поставлен он был перед столом. Председатель Военного трибунала 1-го Украинского фронта объявил приговор от 29-го января 1944 года и закончил словами: «Коменданту трибунала привести приговор в исполнение!» Комендант подтолкнул приговоренного к яме. Коротков все время пытался что-то сказать, но повязка закрывала рот. Комендант подал команду: «Лейтенант, командуйте людьми».. Тремя очередями из автоматов обреченный был весь изрешечен пулями и упал в приготовленную ему саперами яму. Но и на этом не закончилась церемония. К яме подошел комендант капитан Рыкалов и сделал три контрольных выстрела в конвульсирующее тело. После этого генерал-майор подытожил: «Собаке — собачья смерть!» По рядам строя прокатился негромкий ропот, и генерал скомандовал: «Командирам частей развести офицеров по местам расположения!» [240] Мухин Ю… Лебединцев А. Отцы- командиры. Звезды на погонах — звезды на могилах. М. Яуза. Эксмо. 2004. с. 484–489. .