Хэмптон Сайдз - Царство льда [litres]

В живых остались только А Сэм, доктор Эмблер и капитан Делонг. Мелвилл счел, что разгадал их логику. Делонг решил подняться выше – отчасти это было обусловлено его желанием разжечь сигнальный костер в последней надежде привлечь внимание местных. Но к тому моменту капитан уже понимал, что им, вероятно, осталось недолго, и боялся, что их тела, а также бумаги «Жаннетты» смоет при весеннем разливе и экспедиция окажется навсегда забыта. Поэтому трое выживших из последних сил разбили лагерь на высоком берегу. Они подняли туда дрова и осколок речного льда, чтобы вытапливать воду. Они принесли цилиндр с морскими картами, ящик с медикаментами Эмблера, чайник и топорик. При следующей ходке они, должно быть, намеревались забрать все записи и журналы, а возможно, и тела, но к этому моменту уже слишком ослабели, чтобы втащить столько всего наверх по глубокому снегу.

Мелвилл писал: «Должно быть, задача оказалась им не по плечу; выбившись из сил, они отказались от своей затеи и бросили записи. Они развели костер и заварили ивовый чай: когда я обнаружил чайник, он был полон льда и ивовых прутьев. С юга от костра они поставили тент, чтобы прикрыть пламя, но зимние ветры повалили его».

Вероятно, первым умер А Сэм. Когда Мелвилл откопал его тело, китаец лежал на спине с умиротворенным выражением лица. Его руки были сложены на груди, словно их передвинули уже после его смерти.

Скорее всего, следующим стал Делонг. После 30 октября – «мистер Коллинз при смерти» – он не написал больше ни строчки, но Мелвилл заметил, что из дневника была вырвана страница, и предположил, что капитан начал писать личное письмо Эмме. Если и так, письмо не удалось обнаружить.

Делонг лежал на правом боку, подложив под щеку правую руку; его голова указывала на север. Его ноги были чуть присогнуты, левая рука поднята и согнута в локте, варежки не было. Судя по положению вещей, Мелвилл решил, что в последние мгновения жизни Делонг поднял руку и отбросил дневник в снег, подальше от углей костра. Его рука замерла в этом странном положении – именно об нее Мелвилл едва не споткнулся, когда начал поиски на этом берегу.

Раскопав снег, Мелвилл увидел, что поверх форменного флотского кителя на Делонге было надето грязное пальто. На шее у капитана висел хронометр. Рядом с ним был синий шелковый флаг, который Эмма Делонг сшила для экспедиции «Жаннетты», – тот самый флаг, который должен был взметнуться над Северным полюсом. В карманах капитана Мелвилл нашел серебряные часы, пять золотых двадцатидолларовых монет, две пары очков и шелковый мешочек, напоминавший памятный подарок. Внутри оказались локон волос и золотое распятие, инкрустированное шестью жемчужинами.

Остался только доктор Эмблер. Мелвилл не мог сказать наверняка, что доктор умер последним, но в правой руке Эмблер держал револьвер «Кольт Нэви», принадлежавший Делонгу. Вероятно, он забрал его у капитана, после того как тот умер.

Внимательно изучив тело доктора Эмблера, Мелвилл увидел кровь у него на губах и бороде. Окровавлен был и снег возле его головы. Сначала Мелвилл решил, что Эмблер сам положил конец своим мучениям и совершил самоубийство. Однако он не смог найти раны, а когда осмотрел револьвер, обнаружил в барабане три патрона – из револьвера не стреляли.

Приглядевшись лучше, механик в конце концов установил источник крови: Эмблер держал левую руку возле рта, и Мелвилл заметил глубокий след от укуса между его большим и указательным пальцами. Будучи при смерти, доктор жевал собственную руку – возможно, пытаясь согреться или найти хоть немного влаги, а возможно, вообще не понимая, что происходит.

Мелвилл попытался представить последние минуты жизни Эмблера – в одной руке он сжимал револьвер, а другой так странно успокаивал себя. «Оставшись один в окружении мертвых, – писал Мелвилл, – Эмблер, без сомнения, надеялся, что какой-нибудь зверь или птица придут, чтобы съесть тела, и тогда он найдет хоть немного пропитания. Он караулил до последнего, не расслабляясь, не теряя бдительности и не выпуская оружия из руки».

Перед тем как покинуть «Жаннетту» в Сан-Франциско, Эмма Делонг молила доктора Эмблера: «Станете ли вы другом моему мужу? Вы ведь знаете, как одинока жизнь командующего офицера». Доктор заверил ее, что не покинет капитана, и остался верен слову до конца. Делонг и Эмблер умерли бок о бок.

За поясом штанов Эмблера Мелвилл нашел дневник, который доктор вел со дня гибели «Жаннетты». В основном там содержались врачебные сведения: доктор записывал количество выданных лекарств, болезни моряков и проведенные процедуры. Но в конце Мелвилл обнаружил письмо, которое Эмблер написал своему брату в Вирджинию. Оно было составлено 20 октября, в тот день, когда умерли Каак и Ли, и за два дня до того, как в 120 милях к югу отсюда, в Булкуре, Найндемана и Нороса спасли якуты. Предчувствуя свой конец, доктор Эмблер хотел попрощаться с семьей.

На Лене

Четверг,

20 октября 1881 года

Эдварду Эмблеру, эсквайру

Почтовое отделение Маркема, округ Фокир, Вирджиния

Мой дорогой брат,

я пишу эти строки в слабой надежде, что волею всемилостивого Бога они однажды достигнут тебя. Я почти потерял надежду на спасение. Мы слабеем с каждым днем и уже более недели ничего не ели. Мы с трудом собираем дерево для костра, но через день-другой не сможем уже и этого.

Я пишу вам всем, матери, сестре, брату Кэри и его жене и семье, чтобы заверить вас в глубокой любви, которую я всегда к вам испытывал. Если бы Бог позволил мне еще раз увидеться с вами, я бы с удовольствием хоть ненадолго оказался дома, среди родных. Матушка знает, как крепко я привязан к ней с самых ранних лет. Храни ее Бог, и да будет жизнь ее долгой и славной. Благослови вас всех Бог.

Я же тем временем опускаю руки и отдаюсь на волю Господа. Прощайте, все мои друзья и близкие.

Твой любящий брат

5 мая 1882 года

Иркутск

1:20 пополудни

Следующее донесение только что получено в особом порядке из Якутска:

Я нашел лейтенанта Делонга и его отряд; все погибли.

Все журналы и бумаги тоже обнаружены.

Остаюсь здесь, чтобы продолжить поиски отряда лейтенанта Чиппа.

Десять тел аккуратно завернули в брезент и положили на нарты. Погребальная процессия тронулась на юг – под командованием Мелвилла двенадцать собачьих упряжек побежали через тундру к невысокой горе, которую местные называли Кюль-Хая. Возвышавшийся на несколько сотен футов над равниной скалистый утес, по словам Мелвилла, был «холоден и суров, как Сфинкс» и «хмурился, смотря на место, где погиб отряд» капитана. Якуты обычно обходили эту гору стороной – считалось, на ней живут ведьмы, – но она оставалась самым заметным ориентиром в северной части дельты, и ей были не страшны даже сильнейшие разливы.