Роберт Фаббри - Веспасиан. Павший орел Рима

— К сожалению, у меня не получится выполнить твой совет. Теперь я работаю на него и потому вынуждена бывать во дворце каждый день, хотя сам Нарцисс находится здесь. Но даже если между ним и Мессалиной начнётся открытая война, ей его не свалить. Клавдий слишком сильно от него зависит.

— Она может подослать убийц.

— Нарцисс — осторожный человек. У него даже есть раб, который пробует его еду. Но даже если ей удастся с ним расправиться, мне это никак не повредит. Я не представляю для неё никакой опасности. Кроме того, поскольку большую часть правления Калигулы я была в тени, она даже вряд ли знает, как меня зовут.

— Будем надеяться, что ты права.

— Я уверена, что права. Беспокоиться надо Сабину. Нарцисс был очень недоволен.

— Это мягко сказано, — заметил Веспасиан, вспомнив беседу Сабина с Нарциссом вскоре после его стычки с Корвином.

Нарцисс пребывал в ярости. Это чувствовалось и в ледяном блеске его злобных глаз, и в особом зловещем спокойствии его голоса, пронзавшем собеседника насквозь. Сабин, стиснув зубы, терпел унижение со стороны жалкого вольноотпущенника. Когда же Нарцисс назвал его бездарностью и пригрозил лишить его права командования, Веспасиан был вынужден положить руку на плечо брата, чтобы тот не сорвался. И только когда Веспасиан заметил, что у Корвина нет никаких доказательств и что подозрения основаны исключительно на его домыслах, Нарцисс немного смягчился и вызвал центуриона, которому поручил перехватывать любых вестовых, если таковые выедут ночью из лагеря Корвина. Увы, эта мера могла лишь отсрочить опасность. Все понимали: Корвин найдёт способ оповестить сестру о своих подозрениях. Нарцисс отпустил братьев, коротко предупредив, что, если к тому времени, когда они вернутся в Рим, ему не удастся избавиться от Мессалины, им придётся выбирать между самоубийством и убийством императрицы. Впрочем, в последнем случае их всё равно ждёт казнь за совершение государственного преступления.

— Тебе нужно идти, любовь моя, — сказала Ценис, поцеловав его в губы. — Ненавижу долгие прощания.

— Я тоже.

Веспасиан встал и надел тунику.

— Господин! Господин! — послышался из другой части палатки голос Магна.

— Знаю. Иду.

Вслед за голосом между шторами, отделявшими спальню от служебного помещения, просунулась голова бывшего кулачного бойца.

— Нет, господин, ты ничего не знаешь. Муциан послал меня за тобой. У нас беда: солдаты отказываются сворачивать лагерь.

— Что? Это же бунт! Кто зачинщики?

— В том и дело, господин, что никаких зачинщиков вроде как нет вообще. Взбунтовался не только Второй Августов легион, а все четыре легиона и вспомогательные когорты. Они смекнули, что раз им приказано сворачивать лагерь, значит, учениям конец. Начинается настоящая война, а она им ни к чему. Они говорят, что остров охраняют могущественные боги, что он полон жутких духов, и потому отказываются туда плыть. Как сказал, не помню кто: у них нет жажды неизведанного. Вся армия отказывается грузиться на корабли. Отказывается плыть в Британию.

— Боюсь, тебе придётся немедленно собрать всю армию и обратиться к солдатам с речью, иначе ты вернёшься в Рим в кандалах.

Нарцисс произнёс свою угрозу без всякого предисловия, ворвавшись в штаб Плавтия. От его голоса веяло ледяным холодом.

— И ты не единственный, чья военная карьера оборвётся столь прискорбным образом. — С этими словами грек обвёл многозначительным взглядом всех присутствующих легатов, армейских префектов и трибунов.

Плавтий выдержал взгляд Нарцисса с завидным спокойствием.

— Это будет крайне опрометчиво с твоей стороны, секретарь императора.

— Опрометчиво? А, по-твоему, не опрометчиво позволять армии в сорок тысяч человек неповиновение приказам императора?

— Я им этого не позволял, однако считаю опрометчивым убеждать их грузиться на корабли... прямо сейчас.

— Они должны погрузиться на корабли сегодня, если вы собираетесь отплыть сегодня вечером.

— Мы не отплывём сегодня вечером.

Нарцисс растерянно воззрился на Плавтия, явно ничего не понимая.

— Должен ли я понимать, Плавтий, что ты тоже отказываешься выполнять приказ императора?

— Нет, просто мы отплывём не сегодня. Пусть солдаты успокоятся, а затем, через несколько дней, я обращусь к ним с речью, и на следующий день мы отправимся в путь.

— Они солдаты и обязаны выполнять то, что им велено, причём немедленно, а не тогда, когда им будет удобно. Например, после того, как они изволят «успокоиться».

— Абсолютно с тобой согласен, секретарь императора, но суть в том, что я, принимая такое решение, исхожу не из их удобства, а из твоего, а также удобства императора и всех тех, кто желает, чтобы наша нынешняя кампания прошла как можно быстрее и успешнее.

Веспасиан с трудом подавил улыбку, увидев на обычно бесстрастном лице Нарцисса выражение полной растерянности.

— Боюсь, тебе всё же придётся просветить меня на тот счёт, каким образом затягивание начала вторжения способно ускорить проведение всей кампании. По моему мнению, результат можно ждать прямо противоположный.

— Только по твоему мнению. Потому что ты не солдат, Нарцисс, а дворцовый чиновник, который разбирается в военных вопросах так же, как я в этикете.

— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?!

— Нет, Нарцисс! Это как ты смеешь врываться сюда и угрожать мне и моим офицерам, унижая меня в их присутствии! Возможно, тебе доверяет император, и ты возомнил себя великим и совершенно незаменимым человеком, но ты ведь всего лишь вольноотпущенник, бывший раб. Без Клавдия ты — никто, и сам это прекрасно понимаешь. Ты — то самое ничтожество, которое погибнет через несколько часов после гибели своего хозяина, что в случае неудачи нашей кампании не заставит себя ждать. Я же происхожу из рода Плавтиев и не намерен более терпеть твою наглость. Итак, слушай меня, вольноотпущенник. Вчера мы узнали от галльских торговцев, что на той стороне пролива собрались около ста тысяч воинов, — генерал сердито указал на окно, где в утренних лучах солнца мирно поблескивало спокойное море, а вдали виднелся корабль. — Я не боюсь встретиться лицом к лицу с ордой варваров, пусть даже она в три, а то в пять раз превосходит нашу армию. Но, думаю, даже ты согласишься, что чем меньше врагов будет ожидать нас там, тем лучше, особенно при условии, что нам придётся заниматься высадкой солдат. А теперь скажи мне, что ты видишь в это окно, секретарь императора.

Нарцисс, прищурившись, взглянул в окно.

— Море.

— А что в море?

— Корабль.

— Корабль? Но это не просто какой-то старый корабль. Благодаря ему мы получим возможность перейти Тамезис не через сорок пять, а через тридцать дней, ибо он поможет нам рассеять варварское войско в течение девяти дней.