Сергей Богачев - Аляска – Крым: сделка века

– Как будет угодно… – Генри взял новый лист бумаги.

– Пишите, мистер Томсон, – Кларк уселся на угол стола, не оставляя журналисту ни малейшего шанса на послабление чувств или силы воли.

– Встреча состоялась. Господин К. прибыл в Санкт-Петербург. Получил от него вашу поддержку и указания.

Томсон старательно скрипел пером, стараясь не упустить ход мысли Кларка.

– Перейдём к делу и постараемся лавры разделить поровну. Я добыл по вашей протекции, а вы докладываете, Генри… Теперь с новой строки…

Кларк, раздумывая над последующим текстом, принялся импульсивно ходить по комнате, изрекая слова поодиночке:

– Касательно железоделательного и рельсового производств получил информацию, что ближайшие три года на собственный чугун в достаточном количестве России рассчитывать не приходится. Концессия Губонина под угрозой срыва. Трассу Лозовая – Севастополь начнут строить не ранее 1874 года.

– Есть? – Кларк заглянул через плечо Генри, который дописывал последние слова.

– Господин министр себя чувствует уверенно? – Томсон спросил это с надеждой, будто справлялся о своей собственной судьбе.

– Более чем. Я нашел его в превосходном состоянии духа.

– Это внушает надежду.

– Генри! Ваш пессимизм меня доведет до нервного срыва! Перестаньте видеть мир в серых тонах! – Кларк взял в руки письмо лорду и еще раз пробежал его глазами. – Отлично. Теперь прошу вас – некоторое время поберегитесь. Завтра я съеду. Корреспонденция уйдет почтой, это срочно. Я ещё поеду в Москву – есть несколько поручений.

– А в Лондон когда?

– Через неделю, не раньше, – Джеймс Кларк запечатал письмо и положил его на стол перед журналистом. – Подлежит спешной отправке в адрес тётушки Мэгги. 12, Honey Lane. Забыли, Генри?

Оставив пребывавшего в расстроенных чувствах Генри, Лузгин отправился в свою квартиру, где еще раз перечитал послание Томсона лорду Клиффорду. Взяв в руки ножницы, капитан отрезал верхнюю часть, где убористым почерком значилось: «Встреча состоялась. Господин К. прибыл в Санкт-Петербург. Получил от него вашу поддержку и указания.» Остальной текст вместе с фальшивой картой прокладки тоннелей в Крымских горах был тщательно упакован в конверт для последующей отправки в Лондон.

4 сентября 1871 г. Дворец Долмабахче – резиденция султана. Константинополь .

– … И в свете этого мы утверждаем, что Россия не в состоянии противостоять внешней угрозе на юге, если в основу сил союзников ляжет английская эскадра и турецкий флот.

Султан Абдул-Азиз сорок минут слушал посла Эллиота, который аргументировано, опираясь на разведывательные материалы Адмиралтейства, пытался подтолкнуть того к мысли о неизбежности большой войны с Россией.

– Мы говорили в прошлый раз о броненосцах… – Адбул-Азиз поглаживал свою бороду, никак не выказывая своих эмоций.

– Договор наш остается в силе, Великий султан. – Эллиот с истинно британским спокойствием и хладнокровием. – Более того. Смею утверждать, что Великому султану сейчас как нельзя, кстати, будет победоносная война. До спуска кораблей на воду максимум два года, а железную дорогу в Севастополь русский царь еще даже не начал строить.

– Мистер Эллиот, стремление Британии обрести на берегах пролива союзника объяснимо. Но Лондон находится далеко, а Россия вот она, рядом. И в случае неудачи под ударом будем мы, а не Вестминстер. Для принятия решения о коалиции мне нужно время. Я хочу положить на весы с одной стороны все ваши аргументы, а с другой – все свои доводы. Не торопите меня. Ошибка может нам всем дорого стоить.

Посол Эллиот не нуждался больше ни в каких аргументах, чтобы понять, что аудиенция закончена:

– Разрешите откланяться, ваше величество. Надеюсь, мой следующий визит состоится в ближайшем будущем с Вашего позволения…

Британский дипломат, несколько разочарованный нерешительностью и осторожностью султана, покидая зал приемов, размышлял лишь об одном – алчный Константинопольский правитель принял все его дары, при этом ни на фут не сдвинувшись в сторону позиции Лондона. Вот оно – пресловутое восточное коварство, о котором с таким наслаждением рассуждал Клиффорд, пытаясь унизить его, потомственного дипломата.

– Рад приветствовать вас, посол Эллиот! – от тяжелых мыслей дипломата отвлек Игнатьев, ожидавший своей очереди на прием. В руках его был некий пакет, но что было внутри Эллиоту оставалось только догадываться, а рядом стояла тренога, накрытая плотной тканью.

– Взаимно, коллега… – британский обычному обмену колкостями предпочел ретироваться. Не те были обстоятельства, да и настроение соответствующее.

Как только двери за британским посланником закрылись, Игнатьев направился в зал приемов. Встретившись взглядом с повелителем высокой Порты, русский посол первым делом произнёс:

– Я рад видеть вас в добром здравии, Ваше величество! Уже стало традицией, что я здесь сталкиваюсь с британским посланником, но на этот раз лицо его не выражало удовольствия.

– Вы наблюдательны, господин Игнатьев… – султан не так искусно владел способностью моментального перевоплощения, как это умели делать дипломаты, от того лицо его еще несло на себе печать озабоченности.

– Позвольте попросить вас, Ваше величество, сделать несколько шагов в соседний зал, дабы я своими нелепыми потугами не испортил впечатление от своего презента.

– Как обычно, господин Игнатьев, вы свое появление обставляете основательно и с долей интриги, – Абдул-Азиз был рад видеть своего друга, с которым ему не приходилось ломать голову в поисках выхода из дипломатических лабиринтов и ловушек, которые так густо на его пути расставляли австрияки, французы и англичане.

– Прошу вас, ваше величество, принять мой скромный презент! Фотографическая камера новейшей модели. Понимаю, вас этим не удивить, но посмотрите на качество снимков, которые она делает!

Игнатьев развернул пакет, в котором большим форматом аккуратно были уложены снимки, выполненные в технологии карбоновой печати.

– Полюбуйтесь, Ваше величество… Какая резкость, какой фокус! Вот здесь – домна Юзовского железоделательного завода. Это юг России. Наши недоброжелатели распространяют слухи, что домна безвозвратно утеряна в результате технологического недоразумения, произошедшего этой весной. Так вот, благодаря идее, поданной нашим военным инженером, генерал-майором Оттомаром Борисовичем Герном английские металлурги быстро решили эту задачу. Они выкопали под домной котлован, а затем разобрали её нижнюю часть. Спекшийся чугун просто рухнул в подготовленную яму. Остроумно, не правда ли?