Вадим Гребенников - Стеганография. История тайнописи

В этой работе, названной «Проба», сотрудники ОТС направили по почте сотни «контрольных» писем в СССР, а также из него с бесконечным числом перестановок времени и дат их отправления, изменяя районы почтового ящика, страну назначения, тип письма или открытки, а также характер письма: рукописный или отпечатанный на машинке.

Исследования таких посланий, написанных на разных языках, разных размеров и стилей, продолжались в течение нескольких лет. Письма посылали из США на восточноевропейские и советские специальные «адреса получения». Письма посылали из закрытых областей СССР в Европу и США на адреса «до востребования», именуемые в ЦРУ как «АА». Многие адреса «АА» являлись домами обычных американских граждан, привлеченных ЦРУ с единственной целью: получать почту от неизвестного отправителя. Как только почта поступала, получатель звонил сотруднику ЦРУ для прибытия за письмом.

Далее письма доставлялись в ОТС для экспертизы и анализа. Конверты рассматривались на матовом экране с яркой подсветкой в поисках следов отпечатков пальцев для определения методов вскрытий, а также для выявления следов химикатов, которые, возможно, использовались КГБ, чтобы проверить письмо на наличие тайнописи. Маленькие детали, такие, как, например, расположение отпечатков пальцев по периметру бумаги, давали ценные сведения о методах исследования данного специфического письма.

«Я путешествовал в Ленинград и затем в Прагу, чтобы изучить время почтового транзита. Открытка, например, приходила приблизительно через два дня. А запечатанные бандероли поступали недели через две, — рассказывал один из специалистов ОТС. — Мы начали чувствовать и понимать, как различные страны организуют цензуру. Проект дал нам кое-какую основу, и мы направили в советский отдел ЦРУ наши рекомендации: используйте направляемую вам технику и методы для почтовых сообщений из этих городов. Теперь мы имели реальные почтовые рекомендации, которые оперативные сотрудники хотели получить и могли использовать».

Время транзита писем, открыток и других обычно отправляемых почтой посланий может показаться прозаической деталью для разведки, однако именно таким способом, как считали в ОТС, ЦРУ определило почтовый путь, минующий огромный аппарат цензуры КГБ.

В результате исследования ЦРУ оказалось, что аполитичное, безобидное сообщение от американского туриста на открытке, отправленной в США, не привлекало особого внимания советских цензоров. И наоборот, открытка или письмо от советского гражданина, отправленное за границу, гарантировало изъятие и тщательный анализ сотрудниками советской цензуры.

Не раскрывая цели запроса, в ЦРУ было получено согласие американских должностных лиц, путешествовавших по всей Европе: они покупали черно— белые открытки обычно с видами Советского Союза всякий раз, когда посещали СССР. Это были разнообразные виды советских достопримечательностей, таких, как Эрмитаж, Кремль, Красная площадь и тому подобное. Затем открытки отправлялись в ЦРУ, где сотрудники ОТС писали на них обычные сообщения якобы от американских туристов, посещавших СССР. Открытки затем возвращались в Москву с дипломатической почтой для посольства США.

Получателем являлась американская резидентура, чьи сотрудники закладывали открытки в тайник агенту для использования согласно плану агентурной связи.

Так, например, для завербованного агента в СССР ЦРУ заложило тайник с рулоном специальной фотоплёнки, которую инженеры ОТС назвали «удаляемый слой». Первоначально созданная для программы разведывательных спутников США и впоследствии забракованная, фотоплёнка имела высокое разрешение, а тонкий светочувствительный слой эмульсии легко снимался с толстой пластмассовой основы. Отделённая от основы, плёнка напоминала прозрачную обертку типа целлофана, в которую заворачивают еду для хранения в холодильнике. Эта специальная фотоплёнка спутниковой программы США стала настоящим сокровищем для ОТС.

Работая в секретном советском НИИ, агент мог фотографировать чертежи новой советской ракеты с помощью обычного 35-миллиметрового фотоаппарата. Затем изображения чертежей на проявленных негативах агент должен был перенести на специальную фотоплёнку с помощью так называемой «контактной фотопечати». Для чего негативы с чертежами накладывались на специальную фотоплёнку и освещались сверху на короткое время электролампой.

После стандартного проявления с помощью обычных покупных фотореактивов агент использовал химикаты для «отбеливания изображения», что делало плёнку полностью прозрачной. Если точно следовать инструкциям, то на фотоплёнке размерами с обычную почтовую открытку можно было разместить 9 кадров фотоснимков чертежей.

На последнем этапе агент приклеивал тонкий прозрачный лист фотоплёнки на открытку с изображениями московских достопримечательностей и заранее нанесенным текстом. Готовое «почтовое изделие» напоминало обычную открытку, напечатанную на глянцевой бумаге. Однако все эти этапы агент должен был тщательно изучить, а потом повторить в своей крошечной советской квартире, где он проживал с семьёй, в которой для такой работы не хватало места и к тому же не было никакой конспирации.

Каждый этап оперативного плана по копированию чертежей ракеты и подготовки их отправки в США требовал много времени и внимания к деталям, но работа того стоила. Изображения сверхсекретных чертежей советских ракет начали прибывать в американские почтовые ящики, расположенные как в больших городах, так и в сельской местности. Получатели, согласившиеся помочь спецслужбе из чувства патриотизма, возможно, и не подозревали, что некоторые из самых больших тайн советской Москвы проходили через их руки.

В ЦРУ обесцвеченные изображения чертежей были восстановлены с использованием специального оборудования для получения высококачественной печати. Первая партия чертежей убедила и контрразведчиков, и аналитиков советских вооружений в реальном доступе агента к секретам, и поскольку поступление чертежей продолжалась, то операция была обозначена как успех разведки.

Фотопленки на основе нитрата или ацетата целлюлозы были первыми материалами, которые спецслужбы стали использовать для получения «мягкой пленки».

Как правило, на ней было изображение или страница текста, которые могли иметь различные размеры. Обычный фотокадр гораздо больше микроточки, и потому он более уязвим для обнаружения. Агентам же было намного легче использовать обычный фотокадр для чтения разведывательных сведений.

Обычный кадр фотопленки можно было спрятать в бумажнике или в открытке, как это и делали некоторые агенты в конце 1960-х годов. Кусочки мягкой пленки можно было cвернуть в крошечные цилиндры, толщиной в спичку, и спрятать в самых разных бытовых предметах, например, в полый карандаш, авторучку или зашить в подкладку одежды, а затем прочитать с помощью обычной лупы.