Вадим Органов - Воспоминания [2 часть]

Он представил двух командиров взводов и командиров расчетов — сержантов и отделения управления. Командир — старшина батареи.

— Мы в течении семи дней должны изучить и освоить доверенное нам оружие, добиться слаженности в действиях расчетов, произвести стрельбы на полигоне.

Старшина назначил дневальных и дежурного по батареи, ими оказались командир первого расчета и трое первые по алфавиту. Последовала команда разойтись, приготовиться к отбою.

В бараке казармы праспологались еще пять батарей и они не проводиливечерней поверки. То что она у нас была, мы приписали к приходу нового командира. Мы в душе немного жалели, нам казалось первый нащш командир был лучше, хотя он провел с нами всего лишь несколько часов.

Послышалась команда — отбой. И все стали ложиться спать, но уснуть долго не могли. Из раз них мест раздавались призывы, что хватит болтать, но тишина не приходила. Наконец все угомонились.

Сон был мгновенный и вот уже слышно команду подъем, а вставать не хотелось. Дежурный по батареи всех торопил и тут все хохотом друг другу передали — комбат. Я увидел его стоящего в углу и внимательно наблюдавшего за нашими действиями. Дежурный, тоже поглядывал насколько все готовы.

— Выходи строиться на улицу, гимнастерки снять.

Построились.

— Направо! Бегом марш!

Обежали вокруг всей казармы два раза, потом на физкультурную площадку, где были установлены гимнастические снаряды. Комбат подвел нас к турникам и велел каждому подтянуться, кто сколько сможет. Редко кому удалось подтянуться больше двух раз, еще чаще попытки у некоторых были и вовсе тщетны. Это вызывало смех, даже у тех у которых не получилось.

Я тоже подошел к турнику, мои попытки подпрыгнуть до перекладины не давали результатов, на помощь пришел комбат — взял меня под мышки и помог повиснуть на перекладине. Я с трудом подтянулся один раз.

Умылись. Построились. За всем этим молча наблюдал комбат, стоя не вдалеке, как бы в сторонке. Когда батарея построилась, старшина уже подходил к нашему командиру доложить, но тот его остановил и велел следовать в столовую.

После завтрака батарея пошла на учебную площадку, там уже нас ждали комбат и командиры взводов. Комбат встал у ящика, укрепленного на столбе, и приказал по одному подходить к этому ящику. В зависимости от того как подходящий проявлял себя у этого ящика, комбат либо оставлял его около себя либо возвращал в строй.

Дошла очередь до меня. Комбат объяснил мне, что я должен совместить штыри, что бы получить определенную картинку. Я встал на носки и быстро их подвинул, как мне показалось совместил. Я опустился, комбат показал рукой — сюда. Потом я узнал, что этот нехитрый прибор определяет стереоскопичность зрения, то есть способность человека определять на расстоянии расположение предметов в одной плоскости. Оставшихся вне строя он еще раз пропустил черехз прибор, но теперь двигал сам подвижный штырь и по нашей команде останавливал. В результате нас осталось четверо, нам объявили, что мы будем далномерщиками, что нам тогда мало о чем говорило.

Всех остальных он подвел к орудию и стал показывать, как нужно заряжать орудие, сам он делал это виртуозно и красиво, почти до автоматизма отработанными движениями. Он опять внимательно смотрел, как с этим справляются новобранцы, испытывая каждого. В итоге отобрал кандидатов в заряжающие. Потом подозвал сержантов и велел им поворачивать орудия по горизонту и поднимать и опускать стволы по вертикали, кандидаты должны были проводить зарядку орудия.

Когда отобрали заряжающих, остальных распределили по расчетам, назначили каждому его номер. Тут же назначили командиров расчетов, остальных опредедлили в отделение управления — телефонистами.

Расчеты приступили к занятиям и поскольку в запасных полках все изучали 85мм орудия — занятия хздесь уже проводили командиры взводов. Чтобы мы, отобранные в дальномерщики не маялись бездельем, комбат дал нам блокнот с силуэтами наших и немецких самолетов и велел очень внимательно их рассмотреть и запомнить, найти характерные очертания и детали для каждого типа самолета. Мы с энтузиазмом принялись за изучение. Время до обеда прошло незаметно. После обеда занимались в казарме. Наш командир подвел итоги первого дня занятий, воодушевленно и очень доходчиво раскалывал нам о нашем боевом оснащении, о 37-мм орудии. Еще раз объяснял, как важно чтобы расчет действовал слаженно и быстро выполнять команды каждому номеру расчета. Он делился своим опытом, как он был до этого момента командиром батареи на Ленинградском фронте.

Пошли дни тренировок. Все расчеты усиленно работали, добиваясь полной слаженности в своих действиях. Для тренировок по сопровождению цели, примерно в ста метрах от орудий на двух столбах по натянутой проводке подносчики снарядов двигали макет самолета, имитировали различные курсы движения — штурмовой, пикирование или пролет. Наш комбат постоянно находился на занятиях, наблюдая за действиями расчетов и если того требовалось, быстро давал нужные указания. После его наблюдений за расчетами — бойцы претерпели изменения своих номеров. Он заново произвёл распределения, в результате по его мнению расчеты добились требуемого уровня слаженности, чтобы провести батарейные учения.

Орудия были приведены в походное положение, зачехлены и батареи отрабатывали приведение орудий к бою с марша.

Звучала команда.

— Воздух! Батарея к бою!

Расчеты побежали к орудиям, быстро их расчехлили, привели в боевое состояние, бойцы заняли места согласно номерам. Командиры доложили о готовности расчетов. Наш командир остался доволен.

В один из дней комбат решил проверить знания далномерщиков. Он забрал блокнот, дал бинокль и отошел на 30 метров. Он показал нам самый маленький вид самолета, что соответствовало приблизительно трем — трем с половиной километров от нас, и начал с меня. Я назвал тип. Он велел передать бинокль следующиму — тот назвал также как и я, и так всех остальных. Потом поменял порядок и картинку в блокноте, и так несколько раз. Из всех показанных, я все правильно назвал.

На другой день комбат приказал нам остаться в казарме. Нас усадили за стол. Комбат развернул карту, вынул из планшета компас и спросил, где на карте север. Я показал. Тогда он дал мне компас и велел определить, где север и развернуть карту на север, и это задание я выполнил быстро. Остальные справились с этим заданием намного дольше меня. Потом он показывая то один, то другой топографический знак или обозначение на карте, спрашивал, что они означают. Я бойко без запинок отвечал. Занятие продолжалось больше часа. Потом он отпустил нас и велел идти на занятия на батарею.