Том Холт - Козлопеснь
- Название:Козлопеснь
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:1990
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Том Холт - Козлопеснь краткое содержание
Козлопеснь - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Должна была быть какая-то причина, по которой во время чумы и во время битвы бог выбрал именно меня. Я знал, что это за причина — я должен был защищать сына Филиппа до самой своей смерти. Бог теперь устроил так, что мне придется умереть, чтобы он жил — но это объясняло, почему я пережил чуму и войну, а в мире, лишенном логики, мы выбираем любое хоть сколько-нибудь логичное объяснение. К слову — не так давно мы говорили об этом умнике, Эврипиде. В целом мне не нравится его творчество — слишком нахальное, слишком современное и слишком интеллектуальное только ради интеллектуальности — но есть у него одна сцена, которую я, признаться, ценю.
Это сцена из его « Геракла» , она идет сразу после того, как герой, обращенный в безумца, истребляет всю свою семью; его утешает его друг Тезей. Тезей говорит, что Гераклу не в чем себя винить, вина ложится целиком на богов. В конце концов, говорит Тезей, боги не ограничены нравственными законами, они жульничают и обманывают, ослепляют и заковывают одни другого в цепи. Геракла эти слова приводят в ярость и он обрушивается на своего друга. Нет, говорит он, я не верю, что боги способны на злодеяния — они чисты и святы, и все, что они творят, они творят во благо.
Ну так вот: каковы бы ни были замыслы Диониса, они были во благо. Тяжкий груз упал с моих плеч — а разве не для этого нам нужны боги? Долг перед богом перевешивал все мои обязательства перед Федрой и нашим сыном просто потому, что это был долг перед богом — и если я останусь ему верен, бог присмотрит за ними обоими — так работает эта система. Я крутил этот вывод и так и эдак в своей голове, и не видел в нем ни единого изъяна; сожалел я только о том, что слишком поздно обнаружил, что тружусь на бога — сообрази я это раньше, сделал бы себя имя как трагик.
Я сидел и смотрел в огонь, когда Федра распахнула дверь во внутреннюю комнату.
— Тебе лучше? — спросила она.
— Да, — ответил я.
— Передумал?
— Нет.
— Понятно, — она резко вдохнула. — Ради бога?
— Да.
— Ты совершенно безумен, ты понимаешь? Я говорю — ты совершенно свихнулся.
— Как скажешь.
Она села рядом и некоторое время мы оба молчали.
— Что случилось на Сицилии? — спросила она наконец.
Я нахмурился.
— Подходящее ли время для воспоминаний? — спросил я. — Не лучше ли нам прикинуть, как вывести как можно больше моих денег за границу, пока не явился конфискатор?
— Это может подождать, — сказала она. — Что случилось на Сицилии? — И я рассказал ей, что. Это заняло много времени — ну, вам должно быть понятно, почему, если вы дочитали до этого места и притом не пролистывали все, кроме диалогов. Теперь, когда я принял решение, рассказать оказалось проще, и она слушала внимательно, не перебивая, только иногда задавала уточняющие вопросы. Время от времени я замолкал, и тогда она обнимала меня и просила не спешить. Как раз тогда я понял, что принять ее было верным решением — хотя теперь это решение вряд ли чего-то значило. Кажется, она все поняла, когда я рассказал ей о саде за стеной и о боге, я не знаю. Я договорил, и она сидела молча, перебирая нити на подоле.
— Ну? — спросил я.
— Что ну?
— Правда надо было все это слушать?
Она немного подумала.
— Зависит от того, что ты имел в виду, — сказала она.
— Странные ответ.
— Да, надо было. И нет, это ничего не объясняет. Я по-прежнему не понимаю, почему ты не можешь донести на Аристофана.
— Ты что, глухая? Еще раз все рассказать?
Она покачала головой.
— Я не знаю, — сказала она. — Может ты и в самом деле видел бога, а может, только думал, что видел — в конечном счете это одно и то же. Может, ты сам себя заставил его увидеть.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Федра помолчала и сказала:
— Может быть, ты нуждался в боге. Ты не понимал, что происходит. Если бы ты не нашел объяснения всей этой резне, ты бы сошел с ума или умер — все было как тогда, во время чумы. Твоя душа искала способ спасти тебя, когда ты сдался и приготовился к смерти — и она заставила тебя увидеть бога. На Сицилии произошло то же самое. Чтобы выжить среди всеобщей погибели, надо увидеть бога. Ты должен был оказаться особым — даже исключительным. Должна была появиться веская причина, чтобы бог спас только тебя одного. Когда ты был маленький, причина заключалась в том, что ты станешь великим поэтом — достаточно важная причина, чтобы бог явился и спас тебя. Потом, на Сицилии, ты снова попробовал тот же способ — но только ты уже был великий поэт. Стало быть, повторяться было нельзя. Ладно, этого хватило, чтобы ты выбрался из сада, но чтобы пересечь Сицилию, было маловато. И тут появился Аристофан, и твой изобретательный афинский ум воскликнул — ну как же, вот оно в чем дело! Я должен жить, чтобы присмотреть за сыном Филиппа.
— Умно, — сказал я. — Не хуже Сократа. Но это не объясняет, почему я видел его еще один раз — в Театре, когда моя пьеса провалилась. Тогда никакая опасность мне не угрожала.
— О, в тот раз ты просто вообразил его, — сказала Федра. — Переволновался, перегрелся на солнце, почти не спал накануне.
— Что ж, ладно, — сказал я. — Как так получилось, что бог предсказал свои последующие появления? Как моя душа, когда я был маленький, смогла предвидеть, что в один прекрасный день моя пьеса провалится, а в другой прекрасный день я окажусь в огражденном саду?
Федра пожала плечами.
— Проще некуда, — сказала она. — Переписанная память. Ты переписал воспоминания. Ты стер все, что было раньше и записал новую историю, как чиновник, составляющий фальшивые счета.
— От голода ты не умрешь, — сказал я. — Станешь первой в истории женщиной-философом.
— Я боялась, что ты слишком тупой, чтобы это понять, — сказала она. — Неважно, это к делу не относится.
Она положила мне руки на плечи и поцеловала меня.
— И что, по-твоему, нам теперь делать? — спросил я. Она немного подумала.
— По-моему, нам пора в постель, — сказала она. — Не знаю, как ты, а я отрубаюсь. Извини, можно было выразиться потактичнее. Я хотела сказать — очень устала.
— Я имею в виду — с Демием нам что делать?
— Ну, — сказала она, — на твоем месте я сочинила бы самую остроумную речь в своей жизни и прочесть ее в свою защиту. Это единственное, что тебе осталось. — Внезапно она обхватила меня руками, едва не сломав мне горло — она была сильная женщина, хотя с виду и не скажешь. — Эвполид, идиотина, — сказала она, — я не хочу, чтобы тебя убили, — и расплакалась.
Сердце мое едва не лопнуло, и я попытался утешить ее.
— Федра, — сказал я, — не беспокойся, все будет хорошо. Твой отец присмотрит за тобой и за мальчиком, я уверен. У него ведь нет наследника, а тут Эвтихид. И у нас полно времени, чтобы вывести деньги — ты же знаешь, как долго тянутся эти суды...
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: