Иван Франко - Стихотворения и поэмы. Рассказы. Борислав смеется

Песни доли вешней,
Ночи вешней сны,
Что так безутешны,
Что вы так грустны?

Или вам не встретить
Зелени в лесах,
Или вам не светит
Солнце в небесах?

Иль для вас веселый
Не цветет цветок,
Что лишь горе в селах
Взор заметить мог?

Ах, дубравы живы,
Ясен солнца свет,
Лишь любви счастливой
В наших душах нет!

Птиц щебечут стаи,
Гомон, песни, крик…
Только пропадает
С голоду мужик.

Долы, горы, поле
Ярко так цветут, —
Только тьма с неволей
Кровь народа пьют.

Лучше бы для моды
Распевать порой
О красе природы,
Чем о доле злой.

Только не для моды
Запеваю я,
И тоской исходит
Песенка моя.

Что в моей груди, весна,
Ты творишь так властно!
Или сердце ото сна
Будит зов твой ясный?
Тлел вчера, как Лазарь {5} , я,
Взят бедой-могилой, —
Что ж за новая заря
Все мне осветила?
Голос вдаль меня зовет:
«Встань, покинь свой плен ты
Пробудись, иди вперед!
Vivero memento!»

Теплый ветер, милый брат,
Ты ли молвил слово?
Иль дубы в горах шумят,
Полных света снова?
Или, травка, ты со мной
Вдруг заговорила,
Вновь, весеннею порой,
Выйдя из могилы?
Твой ли это, речка, звон,
Голубая лента,
Смывший грусть мою и сон?
Vivere memento!

Всюду слышу голоса —
Жизни зов могучий…
Вас люблю, весна, леса,
Горы, реки, тучи!
Люди, люди! брат я вам
Жить для вас — нет краше.
Всю свою я кровь отдам
Смыть несчастья ваши.
А что кровь не сможет смыть —
Бросить в пламя это!
Лишь бороться — значит жить…
Vivere memento!

Порой бывает-сердце ноет
И скорбных мыслей рои летит,
Как будто туча небо кроет
И гром раскатами гремит.

И взглядом онемевшей злобы
Я вижу и небесный круг
И жду, что из земной утробы
Вот-вот огонь прорвется вдруг

И землю всю сожжет до края
С ее неправдой ценовой,
И, скорлупу земли ломая,
Восстанет хаос грозовой…

И, словно золото в горниле,
Весь мир очистится кругам —
И чистой, в не вечерней силе,
Свобода засияет с нем.

В моря из слез — от гора, от заботы —
Пусть каплей и мое войдет страданье;
Когда возводят храм борьбы, работы —
И мой кирпич пусть ляжет в основанье!

Когда ж, мильонов купленный слезами,
Свободы день и радости настанет —
То кто-нибудь в большом и новом храме
Пусть добрым словом и меня помянет.

Ой, рано я, рано я встану,
На небо далекое глину,
А небо — хрусталь голубой,
А сердце — и кручине глухой.

Пусть небо с улыбкой бессменной
Глядит на тюремные стены,
Но стены набухли от слез,
Что их пропитали насквозь.

О небо, зачем надо мною
Улыбкой цветешь неземною,
В проклятую камеру, в тьму
Привет посылаешь к чему?

Тут слезы, а ты торжествуешь,
Ты вольности ветром волнуешь
Но давит стенами тюрьма,
Могила — тесна и нема.

И, заживо здесь погребенный,
Гляжу я, лучом озаренный,
На яркое солнце в окне, —
И кровь закипает во мне.

За что меня цепью сковали?
За что мою волю отняли?
И кто и за что осудил?
За то, что народ свой любил?

Желал я для скованных воли,
Желал обездоленным доли
И равного права для всех —
И это единый мой грех.

О рай мой: зеленый,
Цвети, обновленный,
На долы и склоны
Меня принимай!

Дыханьем покоя
Повей надо много,
Святою рукою
Печаль унимай!

Как солнце сверкает!
Как взгляд отдыхает,
Когда пробегает
Над вольной страной!

Луга за полями,
Село меж садами,
И мир над домами,
В селенье покой.

Жизнь братьев счастливых,
Простых, хлопотливых,
На дедовских нивах
За общим, трудом…

И в песне едины
Поля и долины:
Здесь нет господина,
Нет рабства кругом!

Вот край мой раскрылся!
Чтоб он воплотился,
Я б жить согласился,
Согнувшись в ярме.

Но это виденье,
В ребяческом рвенье,
Лишь воображенье
Рисует в тюрьме.

Дремлет мир. И бледнолицый
Месяц задремал над ним, —
Знать, закрыты двери неба,
Спится на небе святым.

Потому все горе мира,
Убежав от тех, кто спит,
На моей душе бессонной
Тяжким бременем лежит.

Не разлучай меня с горючей болью,
Не покидай меня, ты, дума-мука
О братском горе, о людском бездолье!

Рви сердце мне, о призрак бледнорукий!
Не дай заснуть в убийственном бесстрастье —
Не отпускай меня, змея-гадюка!

Еще туман моих очей не застит —
Не дай забыться хоть на миг единый
Мечтой о собственном, пусть малом счастье,

Пока вокруг рабы сгибают спины
И валятся, как травы под косою,
И с колыбели вплоть до домовины

Живут с бедою, точно брат с сестрою.
Покамест жизнь победной колесницей
Проносится, смеясь над нищетою,

Покамест золотая небылица
Для миллионов — топленная хата,
Покамест слезы бороздят нам лица,

Покамест труженников казематы
Глотают, и отчаявшимся стадом
Мрут с голоду бездомные ребята,

Покамест небо оскорбляют смрадом
Гнездилища разврата и обмана,
Покамест идолы с бесстрастным взглядом

Тлетворным ядом отравляют раны
Народные, и на костях народных
Победу торжествуют тамерланы, —

Не отпускай меня, о ртах голодных
Глухая дума! Лютыми клещами
Сжимай мне сердце, коли лечь на отдых

Задумаю! И днями и ночами
Тверди над ухом: «Ты им брат! Люби их!
Трудись для них словами и руками