Евгений Осетров - Ветка Лауры

Наше внимание привлекает, разумеется, Владимирский отдел музея. Здесь есть чем полюбоваться! Наверное, каждый из владимирцев бывал в Дмитриевском соборе и знает, что фрески на сводах стали едва заметны, разглядеть их в настоящее время не так легко. В музее путем фотоусиления фресок добились замечательных результатов воспроизведения. На художественных фоторепродукциях в музее имени Рублева мы видим образы многовековой давности почти такими, какими их видели наши предки владимирцы.

За два века до Андрея Рублева безвестные мастера создали на сводах Дмитриевского собора композицию «Страшный суд». Рублев был восхищен этой композицией и, работая спустя два века в Успенском соборе, перенес ее туда. Но какая огромная разница в подходе к одной и той же теме! Рублев в своей росписи почти не показывает мучений. Образцы, созданные художником, озарены мягким светом, в них ощущается красота русского человека его времени.

Замечательными реставраторами произведений древнерусского искусства, энтузиастами этого дела являются братья Николай и Анатолий Гусевы. Однажды их пригласил к себе директор московского музея имени Рублева и рассказал о том, что многие посетители хотели бы видеть копии рублевских фресок из владимирского Успенского собора. Молодые художники задумались: ведь копировать Рублева очень трудно.

Через несколько дней они приехали во Владимир и долго рассматривали под величественными сводами Успенского собора многофигурную рублевскую композицию. Самое удивительное было то, что краски на фресках сияли первозданной свежестью. Образы словно просвечивались изнутри, казались прозрачными, в каждой краске — десятки и более полутонов. Художники поняли, что нельзя копировать древнего живописца обычными красками. Трудность состояла в том, чтобы определить, какими красками пользовался в свое время Андрей Рублев.

Из монастырских книг известно, что в древней Руси живописцы часто пользовались земляными красками. Отсюда не трудно было предположить, что Рублев и его содруги сами приготовляли краски из местных материалов.

Собор стоит на высоком холме над Клязьмой. Ныне возле реки проходит железнодорожное полотно. На насыпи немало серых камней и цветной глины. Гусевы собрали камни, куски глины и особым способом растерли их на мраморной доске.

Однажды на берегу Клязьмы прохожие наблюдали необычную сцену. Молодые люди мяли руками глину, показывали друг другу и радостно смеялись, словно нашли нечто невероятно ценное. А порадоваться было чему! Художникам удалось составить палитру, ничем не отличающуюся от рублевской. Краски несли множество разнообразных оттенков.

Около трех месяцев непрерывно трудились художники. Когда они представили свою работу в музей, то специалисты очень высоко оценили ее. Кто-то сравнил художников с лесковскими мастерами-умельцами!

Глядя на работу, привезенную из Владимира, посетители вспоминают интересный отзыв о творчестве Рублева, данный старейшим знатоком древней живописи академиком И. Э. Грабарем. Он писал в одной из статей: «Рублев вышел, вне всякого сомнения, из Московской области, культура которой, выросшая из Суздальской, была ее прямым продолжением. Отсюда черты чрезвычайной близости творчества Рублева с искусством Владимиро-Суздальской земли, столь несходным с искусством Новгорода. В противовес новгородскому — энергичному, могучему, „мужицкому“, — оно тяготеет к изяществу форм и линий, оно женственнее и аристократичнее.

Новгородский иконник пишет яркими, но не всегда колористически согласованными красками; яркие краски Рублева всегда приведены в тонкую гармонию, они не только голосят, но и поют».

Во владимирском отделе музея широко представлена литература, свидетельствующая о все возрастающем интересе к истории нашего отечественного искусства, как со стороны русских, так и со стороны зарубежных ученых. Одна из польских газет напечатала недавно целую страницу, посвященную Андрею Рублеву. В газете опубликована репродукция рублевской картины, статья о творчестве художника. В этой статье горячо приветствуется идея организации музея А. Рублева. В Варшаве издана обстоятельная монография «Русские иконы». В английской юношеской энциклопедии, посвященной искусству всех времен и народов, изданной в 1954 году, имеется статья и о русском искусстве. Чтобы понять, как высоко ценят в Англии творчество Андрея Рублева, можно привести такой факт: из восьми красочных репродукций, отведенных в этом томе искусству всего мира, одна воспроизводит знаменитую «Троицу».

Интерес к музею огромен. Студенты Московского университета читают рефераты в кругу своих преподавателей и однокурсников, иллюстрируя свои мысли выставленными в музее произведениями. Студенты художественного института им. Сурикова слушают лекции своих профессоров в стенах музея, приходят сюда для того, чтобы воочию увидеть всю прелесть, глубокое мастерство выдающихся мастеров. Московские художники, работающие над историческими темами, являются завсегдатаями музея.

Выдающаяся немецкая писательница, неутомимый борец за мир Анна Зегерс записала в книге отзывов: «Этот музей и художник Андрей Рублев принадлежит культурному достоянию мирового значения». Известный мексиканский художник Диего Ревиера оставил такую запись: «Я испытываю восхищение и уважение к древнему искусству страны Андрея Рублева».

Нельзя не вспомнить такой эпизод: в музее турист из Франции долго смотрел на каменные слепки масок украшающие владимирские соборы. Потом сказал- Искусство роднит народы. Глядя на эти маски невольно вспоминаешь Собор Парижской богоматери!

Знакомясь с работами живописцев далекого прошлого, начинаешь глубже понимать родное искусство а следовательно, еще больше любить свою страну.

АДИЩЕВУ довелось много ездить по России. Он мог с полным основанием сказать, что знает родную страну. Его детство прошло в имении Верхнее Аблязово Саратовского наместничества. Сюда он приезжал и зимой 1774–1775 годов. Юный Радищев учился в Москве, Петербурге, а затем в Лейпциге. Особенно много пришлось Радищеву исколесить дорог в период работы в Коммерц-коллегии под руководством А. Р. Воронцова. Радищев объездил всю Прибалтику, бывал в центральных губерниях, на Севере, в Архангельске. Много доводилось Радищеву гостить во владимирских местах, у своих сородичей — здешних дворян.