Валерий Воскобойников - Довмонтов меч
- Название:Довмонтов меч
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ТЕРРА — Книжный клуб
- Год:1998
- Город:Москва
- ISBN:5-300-01930-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Воскобойников - Довмонтов меч краткое содержание
Довмонтов меч - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
«Князя бы полечить, не меня, — подумал воевода после разговора со стариком лекарем. — Только тут нужны особые настои, да и лекари особенные. А самый верный лекарь его болезни — время».
Довмонт же после напоминания о Миндовге снова стал сумрачен. А ещё недавно при одном только имени «Миндовг» освещалось его лицо радостью и любовью. И знали об этом все. Род человечий уходит вглубь, и не разглядишь его в сумраке прошлых времён. Кому нужна память о предках холопа, если и самого его скоро забудут, едва закроется за ним дверь жизни. Предки княжьих родов помнятся долго, и каждый из них славен делами, о каждом сложена песня. Княжьи роды — они от богов, это достоверно известно. Потому и власть им над простыми воинами дана богами, и женятся они на таких же, как сами, — дочерях князей. У Довмонта и Миндовга было немало общих предков, и род их был един.
— Тебе ли терпеть оскорбление от Миндовга! — уговаривал Тройнат. — Он достоин смерти и получит её!
Оскорбление. Если бы только это. Но в тот миг, когда стало известно о странном конце похорон великой княгини, перевернулся мир.
Довмонт мог перетерпеть многое. В молодости кто не бросает за пьяным столом слов, о которых поутру, на трезвую голову, горько жалеет? Кто по глупости не совершает такого, в чём раскаивается долгие годы? Для того человек и становится взрослым, чтобы научиться прощать. Но го, что совершил великий князь Миндовг с жизнью Довмонта и его красавицы Анны, было не подвластно прощению.
А когда-то всё было иначе. Довмонту было лет шесть, когда в их округе появился громадный вепрь. Незадолго перед этим Миндовг принял крещение, и очень скоро главный римский священник, которого христиане называли отцом, прислал ему грамоту. По ней языческий князь Миндовг превращался в короля литовского. Из-за того крещения среди князей, оставшихся в вере дедов, ходило много споров, даже Довмонт в свои шесть лет слышал их отголоски. Многие князья, и литовские и русские, подвластные Миндовгу, были недовольны.
— Лучше принять христианство от Римского Папы и тем сберечь наши земли от немецких рыцарей, — сказал тогда отец Довмонта. С ним согласились многие.
— Теперь нас не тронут ни татары, ни немцы, — рассчитывали они, — мы же сохраним веру отцов.
Тогда в самом деле пришло несколько мирных лет. Потому князья и устроили большую охоту на чудовищного вепря, потому и съехались к отцу Довмонта.
Шестилетний Довмонт находился при женщинах, а ему, княжичу, смертельно хотелось быть рядом с князьями. И как раз когда слуги подводили уже осёдланных коней, а князья усаживались на них, Довмонту удалось вырваться из-под женского пригляда и оказаться между лошадиных ног. Он прихватил маленький детский лук, игрушечный меч и наивно надеялся: вдруг взрослые, увидев, как он вооружён, тоже возьмут его на охоту.
— Ух какой богатырь! — рассмеялся Миндовг. — Тоже на вепря хочешь?
Великий князь подхватил Довмонта на руки, вместе с игрушечными мечом и луком, и подбросил его высоко.
— Вырастешь вот таким, возьму на охоту!
Довмонт звонко смеялся от счастья, и также счастливо улыбался тогда отец. Отец не зря считал Миндовга близким своим другом. Через десяток лет отец погиб в тяжелейшей битве всё с теми же меченосцами, и Довмонт, справив, как полагалось по заветам дедов, тризну, вокняжился в отцовских владениях.
— Считай, что отец у тебя есть, — сказал тогда Миндовг. — Это я.
То были годы, состоявшие из одних битв. Чужому могло показаться, что Миндовг воевал против всех. Он замирялся с одними князьями, чтобы вместе с ними нападать на других. Подчинял их себе и тут же шёл войной на недавних друзей-соседей. И каждая битва добавляла ещё хотя бы небольшой отрезок к вырастающему на глазах Европы и Золотой Орды новому могучему государству — Великому княжеству Литовскому. Сколько-то лет оно называлось королевством, а потом Миндовг, к негодованию Папы Римского, распростился и с ним, вновь перешёл в языческую веру и отправился громить немецких рыцарей, не забывая посылать своих князей с набегами и на других соседей.
И всюду рядом с Миндовгом был молодой князь Довмонт. Даже жену для Довмонта высмотрел и высватал Миндовг. Юная красавица Анна приходилась двоюродной сестрой жене Миндовга. Литовские князья обыкновенно женились на русских и выдавали замуж своих дочерей за князей из Руси. Вот и дочь свою Миндовг тоже выдал за сына Даниила Романовича Галицкого, Шварна.
— Я старался быть тебе за отца, а теперь прихожусь почти как братом, — пошутил Миндовг, когда отшумели свадебные пиры. — Но скажу тебе по чести: ты мне ближе моих сыновей и дороже брата.
Сказал, да только вышло иначе.
Было ли когда на Руси такое, что каждый день творилось теперь? Ни отцы, ни деды не знали о том. Потому и во Пскове пусть лучше литовский князь, но сильный воин, чем рабство и стыд унижения.
Об этом часто думал степенной посадник Гаврило Лубинич, когда неожиданно в доме его появился впервые дальний сродственник Димитрий. Прибыл он из Литвы не ради безделицы, а с важной просьбой, которая поначалу и самого видавшего многое посадника ошеломила.
Князь литовский Довмонт просил принять его с людьми и дружиной на жительство в город, обещал оборонять его, как родной дом, и не искать для себя ни пустых забав, ни тщеславных утех.
На псковскую сторону в последние годы явилось немало пришлых людей от немцев, пруссов, шведов, литвы. Человек в иноземной одежде не диво для Пскова. На него не оглядываются на улицах, за ним не бегут малые дети, как это бывает в других городах. Только одно дело — просто именитый человек, другое — сам князь Довмонт. Пустила лисица медведя в свою нору пожить. Однако новгородский посадник намыслил когда-то гостей — и тем приумножил величие Новгорода. Такой пример из начальной истории Руси с Гостомыслом и варягом Рюриком не раз вспоминался Гаврилу Лубиничу в эти дни. Новгороду от иноземного князя хуже не стало. Не будет и Пскову.
С князьями Пскову не везло давно. Говоря по чести, кроме Всеволода Мстиславича, что княжил более века назад и чьи мощи поначалу захоронили в соборе Димитрия Солунского, в застенье, то есть за стенами крома, приличных городу князей не было. А жил Всеволод Мстиславич более ста лет назад и уже семь десятков лет как объявлен общерусским святым, а потому и торжественно перезахоронен в Троицком соборе, что построен внутри самого крома-кремля. Князь Всеволод Мстиславич являл городу многие свои добродетели, не то что недавние псковские князья. Взять хотя бы нынешнего великого князя, Ярослава Ярославича, — он тоже покняжил во Пскове словно взбалмошная пролётная птица.
Поначалу псковичи с новгородцами его жалели. Да и как было не жалеть. Когда самонадеянный и горделивый брат Александра Невского Андрей Переяславский поднял мятеж против Орды и Батыевы полчища, руководимые воеводой Неврюем по прозвищу Храбрый, снова обрушились на Русь, грабя или сжигая всё, что стояло у них на дороге, тысячами уводя в полон русских людей, убита была татарами и супруга Ярослава Ярославича, а дети тоже попали в плен. Ярослав Ярославич сидел тогда князем в Твери, и княжество его не избегло разорения. Сам Андрей Переяславский, толкнувший русские княжества на эти бедствия, потеряв всё, бежал в Новгород, только новгородцы его не приняли. Тогда он укрылся во Пскове и жил здесь на странном положении — без чести, без имени, дожидаясь жены. Псков был последним местом, где он мог спасти свою жизнь от татарской расправы. Псковичи терпели его, зная, чем рискуют сами.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: