Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

Признаться, при наличии в большинстве европейских государств, и в Австро-Венгрии в том числе, программ строительства дредноутов, устрашать кого-либо «мощью» ветеранов Русско-японской войны и кораблей, опоздавших в Цусиму, по меньшей мере странно.

Но приказ есть приказ. Поход, сопряженный с интенсивной корабельной практикой гардемаринов, начался 18 июля. Проводить эскадру явился сам Николай II на яхте «Штандарт». Царь пожелал командующему, вице-адмиралу Н. С. Маньковскому, удачи. И в меру суеверный адмирал незаметно сплюнул: у моряков почему-то считается, что чем пышнее проводы в поход и чем более высокопоставленные персоны разливаются в благих пожеланиях, тем более вероятно, что какая-нибудь пакость непременно случится.

Она и случилась – всего двое суток спустя, во время перехода до Портсмута. Около 4 часов пополудни 20 июля возле острова Борнхольм из клочка сизой дымки, словно кукольный чертик из табакерки, возникло что-то мелкое, парусно-моторное, и… попыталось пробежать сквозь строй русского отряда между броненосцем «Слава» и следующим за ним в кильватер «Рюриком».

Для чего был этот откровенно идиотский маневр, чем руководствовался капитан датской шхуны «Эден» – бог ведает! Но боковой по отношению к курсу шхуны порыв ветра сперва прижал окаянную посудину к корме «Славы». А потом мощная струя от винтов броненосца едва не зашвырнула «нарушителя спокойствия» прямо под форштевень «Рюрика»…

К счастью, шхуна оказалась достаточно легка, чтобы быть попросту отброшенной спутной волной. «Эден» отделался сломанным бушпритом и легкими повреждениями надводного борта в носовой части. Он даже отказался от предложенной русскими помощи, утверждая, что сам доберется до Борнхольма.

– Ну и оставьте его тут! – выругался Маньковский, – в конце концов, сам виноват!

Но в море не принято бросать пострадавших, даже если они влипли в нехорошую историю по собственной глупости. С антенны «Рюрика» на береговые станции в Дании был передан нешифрованный сигнал о происшествии, и отряд продолжил путь, полностью уверенный, что в случае необходимости «Эден» так или иначе будет спасен.

Пройдя проливами Каттегат и Скагеррак, отряд пересек Северное море, и 24 июля на Спитхэдском рейде был встречен русским консулом в сопровождении военно-морского атташе в Англии капитана I ранга Л. Б. Кербера.

Атташе организовал экскурсию для гардемаринов по главной базе Королевского флота в Портсмуте, где мальчикам показали, в том числе, и строящиеся новейшие дредноуты, для которых уже начали завозить в заводской арсенал артиллерию главного калибра. Наверное, в этот миг будущие офицеры в полной мере смогли оценить слова Максима Федоровича Шульца о том, что поединок с британским линкором, вооруженным десятком 305-миллиметровых орудий, на дистанции 30 кабельтовых, скорее всего, кончился бы для «Рюрика» поражением…

Развлечений на стоянке в Портсмуте русским предоставили немало. Для нижних чинов местный театр давал бесплатные музыкальные спектакли. В береговых казармах флотского учебного отряда каждый вечер накрывали банкетные столы. Но через три дня пришла пора прервать «внеплановые каникулы» и сниматься с якорей.

В пути броненосец «Слава» потерпел аварию. Ни с того ни с сего вышли из строя питательные донки нескольких котлов. Из-за этого эскадренный ход пришлось уменьшить сначала до восемь, а затем и до шести узлов. Впрочем, задерживать отряд «Слава» был не намерен, его офицеры предлагали разделить отряд и просить для броненосца ремонта в Гибралтаре. Адмирал поддержал это решение, прекрасно понимая, что, по сути, все равно, будет эскадра «устрашать» австрияков одним или двумя додредноутскими линкорами, а вот опаздывать на парад по случаю полувекового юбилея правления черногорского короля в любом случае не стоило…

К вечеру у «Славы» отказало еще четыре донки. Оставление броненосца в Гибралтаре стало попросту неизбежным.

После короткого захода во французский Алжир эскадра перешла в Адриатику и к 2 часам пополуночи 15 августа прибыла в австрийский порт Фиуме. Здесь кораблям предстояло бункероваться, привести себя в порядок перед парадом и принять на борт делегатов из числа русских сухопутных военных, назначенных для участия в торжествах.

17 августа на борт «Рюрика» поднялись полковник В. С. Вейль и капитан А. Н. Лебедев – офицеры 15-го стрелкового полка имени короля Николая Черногорского. А сутки спустя в Фиуме прибыли русские великие князья Николай и Петр Николаевичи. Участие двух родных дядьев государя в предстоящем параде объяснялось тем, что оба они были женаты на дочерях черногорского короля и теперь торопились на «семейное торжество».

К счастью для «Рюрика», царские родственники выбрали для путешествия в Черногорию не его, а «Цесаревича». Присутствие на борту боевого корабля августейших особ, как правило, весьма утомительно даже для вышколенной команды…

Вместо выбывшего из отряда по причине аварии «Славы» 18 августа в эскадру пришел броненосный крейсер «Адмирал Макаров». Очередной русский корабль, строившийся по лишь слегка измененному проекту ветерана Русско-японской войны – порт-артурского «Баяна». Он даже не входил в гавань Фиуме и остался поджидать своих сотоварищей у острова Касса. И правильно: кого теперь в Австрии можно удивить или припугнуть откровенно слабым для своего класса крейсером?

19 августа русская дипломатическая эскадра вошла на рейд черногорского порта Антивари. Набережная была запружена народом, казалось, встречать русских вышел весь город. И был полагающийся по церемониалу салют. И долго отзывались эхом орудийным залпам нависшие над гаванью отроги знаменитых базальтовых клифов, давших название этой маленькой, но гордой стране…

На следующий день были составлены списки делегаций русских моряков для участия в торжествах на берегу. От каждого корабля предписывалось направить в столицу – город Цетинья – по восемь офицеров, шесть гардемаринов и три десятка матросов.

Пышные торжества продолжались с неделю. «Цесаревич» – единственный линкор в отряде – удостоился посещения самого юбиляра. Ордена и медали, именные часы и другие ценные подарки старый король, чья власть во многом держалась за счет русского политического и военного покровительства, раздавал экипажам буквально ящиками. Во время «открытого визита» стоящий у причала в Антивари «Рюрик» подвергся нашествию нескольких тысяч (!) интересующихся горожан.

Наконец 25 августа парадные церемонии завершились. Но лишь в Фиуме отряду удалось вздохнуть свободнее: великие князья с супругами и многочисленной свитой приняли решение возвращаться на родину по железной дороге…