Гэри Дженнингс - Тропой Предков

— И есть доказательства? — заинтересовался брат Хуан.

— Самые серьёзные, добытые под пыткой, и вполне достаточные, чтобы отправить проклятых иудеев к el Diablo, их покровителю.

При упоминании marranos — евреев, принявших крещение, но, как полагали многие, продолжавших втайне исповедовать свою веру, — глаза инквизитора злобно сузились.

— Новая Испания кишит евреями, — прочувствованно заявил приор. — Они суть бедствие земли этой, ложные обращённые, которые выдают себя за богобоязненных христиан, асами предают нас. Нечестивцы сии скрывают свои гнусные дела и ненависть к католикам, но, когда маска сорвана, их мерзкие делишки неизменно выходят наружу.

— Они почитают дьявола и деньги, — пробормотал вполголоса один из доминиканцев.

— Они похищают людей и совершают омерзительные ритуалы, используя кровь христианских младенцев, — вставил другой.

Я сразу почувствовал неприязнь ко всем трём монахам, которые приносили обеты любви и бедности, но сами вели себя как злобные тираны. Разумеется, я знал и о святой инквизиции, и о страхе отца Антонио перед этим жестоким судилищем. Порой он всячески клял инквизиторов за их фанатичную нетерпимость, а как-то в подпитии даже сказал, что если латинское название ордена доминиканцев, domini canes, может быть переведено как «псы Господни», то некоторые из инквизиторов — это взбесившиеся псы.

Я прекрасно видел, что оба мои спутника — и Хуан, и Антонио — побаиваются инквизиторов, хотя, не имея в то время представления о повадках «Господних псов», не знал, могут ли и намерены ли они причинить зло моему благодетелю. Но руку на всякий случай держал под рубашкой, где прятал нож.

Приор жестом велел брату Хуану наклониться поближе, однако если это и означало намерение сообщить нечто по секрету, то говорил он всё равно так громко, что и я расслышат всё до единого слова.

— Брат Осорио прислал нам донесение о том, что при осмотре подвергнутой пытке женщины обнаружил знак дьявола, представляющий большой интерес для святой инквизиции.

— И что же это за знак? — спросил брат Хуан.

— Ведьмин сосок!

Молодой монах ахнул, а отец Антонио подозрительно глянул на меня. Увидев, что я заинтересованно слушаю, он тут же объявил, что мы должны продолжить свой путь.

Как только пулькерия скрылась из виду, я догнал мула, на котором ехали вдвоём клирики, и задал интересовавший меня вопрос. Мне хотелось разобраться во всём услышанном. Как выглядит женская грудь, я знал, ибо многие африканские и индейские женщины работали в полях обнажёнными по пояс или кормили своих детей грудью прямо на улице. Но мне в жизни не доводилось встречать ведьму и очень хотелось узнать, что же у неё за особенные соски.

— Как выглядит ведьмин сосок? — невинно осведомился я.

Брат Хуан испуганно осенил себя крестным знамением и пробормотал молитву, в то время как отец Антонио сердито поморщился.

— Твоё любопытство, Кристо, когда-нибудь доведёт тебя до беды, — буркнул он.

— Боюсь, что уже довело, — пробормотал я, но быстро заткнулся, поймав его хмурый взгляд.

— Есть многое, что человеку следует знать, — сказал отец Антонио, — чтобы защитить себя от тех, кто угрожает ему на жизненном пути. В этом мире существует зло, и хорошие люди должны бороться с ним. Печально, но даже инквизиция, созданная Святой церковью именно для борьбы со злом, творит немыслимые жестокости от имени Господа.

— Антонио, по-моему, ты напрасно... — начал было брат Хуан.

— Помолчи. В отличие от тебя я не склоняюсь перед невежеством. В конце концов, не я завёл разговор о таких вещах в присутствии мальчика, и ему, если он вообще собирается выжить в нашем мире, лучше знать, какие методы использует инквизиция. — Судя по его тону, в том, что я смогу выжить, он был далеко не уверен.

Некоторое время отец Антонио ехал молча, видать собираясь с мыслями, а потом спросил:

— Ты ведь знаешь, что некоторые места у женщин устроены не так, как у нас?

Я чуть было не рассмеялся. Маленькие индейские девочки бегали по улицам голышом. Я ведь не слепой, чтобы не заметить, что у них нет реnе. Интересно, что бы сказал мой покровитель, расскажи я ему историю про супругу алькальда?

И снова клирик заколебался, подбирая слова.

— Когда святая инквизиция арестовывает какого-то человека, его раздевают догола и тщательно осматривают тело. Ищут знаки дьявола.

— А каковы знаки дьявола? — заинтересовался я.

— Дьявол выделяет своих приспешников особыми метками, — вступил в разговор брат Хуан. — Это могут быть странные шрамы или наросты, необычные складки на коже...

Отец Антонио усмехнулся, и молодой монах бросил на него испуганный взгляд, заметив:

— Ты не должен насмехаться над инквизицией. Твоё вольнодумство и без того хорошо известно, и когда-нибудь тебе об этом напомнят.

— Я могу ответить за каждый прожитый день перед Богом, — отмахнулся отец Антонио. — Может, Сатана и впрямь как-то метит своих приспешников, мне это неведомо, зато я точно знаю, что этот зверь Осорио, — голос клирика задрожал от ненависти, — получает удовольствие, когда при осмотре обнажённых женщин терзает придаток, который в любящих руках служит источником наслаждения.

— ¿Uno росо реnе? [32] Маленький половой член? (исп.) — робко спросил я.

— Нет, это не похоже на то, что имеется у мужчины. Нечто совсем иное. Этот инквизитор, будучи крайне невежественным, ибо он никогда не заглядывал женщине между ног, кроме как на допросе с целью досмотра, и не делил с ней постель, слышал про такой бугорок, который находится между ног у женщины, только от других, столь же невежественных, братьев. И эти глупцы почему-то вообразили, будто женщины прячут там сосок, который сотворил и сосёт сам Сатана.

Я разинул рот, вспомнив маленький бугорок между ног у жены алькальда, на который так рьяно нажимал языком.

— А что... что, если мужчина коснётся этого соска? Он умрёт?

— Он станет одержимым дьяволом! — объяснил брат Хуан.

¡Ay de mi! [33] Боже мой! (исп.)

— Что за глупости! — возмутился отец Антонио. — Полнейшая нелепость. Бугорок удовольствия есть между ногами у любой женщины.

— Нет! — возразил Хуан.

— А вот и да. Он был даже у самой Пресвятой Девы.

Брат Хуан торопливо пробормотал молитву и перекрестился.

— Я только хочу сказать, малыш, что этот невежда Осорио принимает за ведьмин сосок и знак Сатаны то, что Бог дал каждой женщине на земле.

— Не повезло той бедной женщине, которую он арестовал, — сказал я.

— Да уж, впереди её ждёт настоящий кошмар, — проворчал мой учитель. — Если она не признается в связи с Сатаной, Осорио доведёт её пытками до смерти.

— ¡Por Dios! — воскликнул я. — Но ведь тогда получится, что она невиновна. Как же его накажут?