Игорь Градов - Охотники на «Тигров»

…На днях наши войска, расположенные южнее Воронежа, перешли в наступление против немецко-фашистских войск. Нашими войсками занято более 600 населенных пунктов… Разгромлены 9 пехотных дивизий, из них три дивизии немецких и шесть дивизий венгерских. За три дня боев взято в плен 17.000 солдат и офицеров противника…

…Как сообщало Советское информбюро, за время наступления с 19 ноября 1942 год Красная армия в краткий срок успешно провела труднейшую операцию, окружив плотным кольцом 22 дивизии противника в районе Сталинграда. В числе окруженных вражеских войск – три танковых, три моторизованных, пятнадцать пехотных и одна кавалерийская дивизии! Кроме того, три артиллерийских полка резерва Главного командования немецкой армии, четыре зенитных полка, один минометный полк и четыре отдельных саперных батальона.

…Окруженные немецко-фашистские войска оказались в катастрофическом состоянии, солдаты получают всего по 100–150 граммов хлеба на день. В ряде гитлеровских частей уже съедены трупы лошадей. Попытка германского командования подбросить своим войскам продовольствие при помощи транспортной авиации провалилась. С 19 ноября по 10 января под Сталинградом сбито свыше 600 транспортных самолетов. От голода и истощения среди солдат распространяются эпидемические заболевания. К тому же немецкие солдаты под Сталинградом не имеют зимней одежды. По показаниям пленных, ежедневно умирает только от истощения и замерзает в поле 400–500 солдат, а всего немецкие войска теряют не менее 1 500 солдат ежедневно.

Советское командование предъявило 8 января 1943 года следующий ультиматум командованию и всему офицерскому и рядовому составу окруженных под Сталинградом германских войск:

«…Мы гарантируем всем офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желание военнопленные. Всему личному составу сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие.

Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание. Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь…»

Командование немецко-фашистских войск отклонило ультиматум Советского командования. Ввиду этого 10 января наши войска начали генеральную атаку… За 7 дней напряженных боев наши войска, сжимая кольцо окружения, продвинулись на отдельных направлениях на 20–35 километров и заняли важные укрепленные узлы обороны…

За время наступления с 10 по 16 января наши войска захватили в плен 6 896 немецких солдат и офицеров. За семь дней боев противник потерял только убитыми свыше 25 000 солдат и офицеров.

Следующие два дня шли напряженные бои: русские еще несколько раз пытались атаковать рощу (уже без танков – учли предыдущий опыт), но тоже безрезультатно, И всегда – по одному и тому же сценарию: сначала долго, упорно долбили из орудий, затем предпринимали очередную попытку взять штурмом. Панцергренадеры обер-лейтенанта Гердтеля вместе с солдатами 401-го полка раз за разом отражали наскоки, заставляя противника отходить. А на взрытом снарядами снегу оставались лежать неподвижные, черные тела… Как выяснилось, в первых рядах наступающих всегда шли морские пехотинцы, одетые в черные форменные бушлаты.

Они наступали молча, без привычного громкого «ура!», и так же молча умирали под градом пуль: пустырь простреливался весь целиком. Но, несмотря на эти ужасные потери, русские продолжали атаковать. Их поддерживала артиллерия, засыпая рощу градом тяжелых снарядов…

Артналеты продолжались по часу и даже более: крупнокалиберные орудия стреляли издалека и накрывали рощу по площадям. Тут уже действовал принцип «на кого Бог пошлет». Повезет – смертельный фугас пролетит мимо, ну а если…

После каждого такого обстрела немецким солдатам приходилось отправлять в тыл по несколько подвод с ранеными (убитых хоронили тут же, в неглубоких воронках), а панцергренадеры оттаскивали за рощу разбитые, поврежденные машины. Ими потом займутся ремонтники…

За два дня артналетов рота обер-лейтенанта Гердтеля потеряла четыре танка, один Pz.VI и три Pz.III, на ходу осталось всего восемь машин: три «тигра» и пять «троек». Если так пойдет и дальше, хмурился обер-лейтенант, то скоро панцеров у него вообще не останется…

Но отойти назад было нельзя: русские в любой момент могли бросить в бой свои быстрые Т-60. И если им удастся прорваться… Пойдут гулять по немецким тылам!

Приходилось стоять и, скрипя зубами, терпеть обстрелы. И еще молиться, чтобы тяжелый 122-мм гаубичный фугас не слишком сильно повредил танк. Осколки были, конечно, не страшны, пусть себе стучат по броне, но от прямого попадания спасения не было: удар такой, что сворачивал набок танковую башню или же заклинивал ее намертво. А иногда и вовсе проламывал толстую сталь…

Отто Небелю пока везло: его «тигр» и «тройки», загнанные в воронки и тщательно укрытые густыми еловыми лапами, не имели серьезных повреждений. Мелкие сколы, содранная краска и длинные, рваные царапины – это не в счет. Наверное, поэтому обер-лейтенант Гердтель и отправил его отразить очередную советскую атаку: русские все же бросили вперед свои Т-60. Такому везунчику, как Отто, это будет совсем нетрудно…

…Советское командование после двух безрезультативных дней решило еще раз предпринять танковую атаку. А вдруг получится? Сколько же можно бить из гаубиц! Наверное, гитлеровцы уже отвели свои панцеры от рощи, отправили в тыл. Но это надо еще проверить…

Разведку боем поручили капитану Жданову – как уже хорошо знающему местность. Накануне его батальон основательно пополнили – дали десять новых машин. План был такой: если повезет, то шустрые «шестидесятые» с ходу проскочат злополучную рощу, если нет – выманят на себя панцеры. Тогда станет, наконец, понятно, сколько там еще этих самых немецких танков…

Рано утром, в сизых зимних сумерках, Т-60 вышли на снежное поле и понеслись к роще. Нагло, в лоб, как бы говоря: ну, давайте поиграем в салочки-догонялочки! Обер-лейтенант Гердтель находился в это время на опушке рощи – вел наблюдение. Увидел приближающиеся Т-60 и кисло поморщился: опять эта зловредная «саранча»! Как только русским не надоест… И ничему, видно, они не научились… Разве можно бросать легкие танки против тяжелых панцеров? Верная же гибель… Да за такое любого офицера панцерваффе тут же бы под суд отдали! И совершенно правильно.

Однако Т-60 повели себя совсем не так, как раньше: не доходя до рощи, вдруг разошлись широким веером и стали поливать огнем опушку, где сидела пехота. Ближе не совались, стреляли издалека. И носились по полю, подрыгивая на снежных ухабах (вот уж действительно – саранча!), сами подставлялись под танковый выстрел…