Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2

Следует особо отметить, что исключительно сильным было моральное воздействие крушений поездов на перевозимые войска, которые на себе испытывали диверсии партизан и видели валяющиеся на обочинах разбитые вагоны. Успешные диверсии на транспорте и в промышленности, особенно если они не затрагивали интересов местного населения, способствовали вовлечению его в активную борьбу с оккупантами. Слова агитации и пропаганды подкреплялись делами.

Массовое применение диверсантами органов госбезопасности всевозможных мин заставляло фашистов отказываться от ночного движения. Для облегчения поисков мин гитлеровцы предпринимали следующие меры: цепляли впереди паровоза пустые платформы; пропускали контрольные поезда перед открытием утреннего движения; практиковали пропуск поездов пакетами, т. е. несколько один за другим [584] РГВА. Ф. 40973. Оп. 1. Д. 110. Л. 11. ; очищали балласт из-под подошв рельс; тщательно укладывали вдоль рельс гравий и поливали его раствором извести; в одних местах, в конце дня, охрана протаскивала по полотну связки прутьев, в других к последнему вагону вечернего поезда прицепляли цепи, оставляющие на профиле борозду. На подготовленном таким образом полотне были резко заметны следы при утреннем осмотре участка железной дороги [585] Там же. Л. 13. . Все эти меры приводили к облегчению нахождения мин.

Как правило, если кто-нибудь из охраны подрывался при разминировании, фашисты отказывались от попыток извлекать мины и взрывали шашками тола или гранатами все подозрительные места на полотне. В этой связи диверсанты делали ложные установки с демаскирующими признаками [586] Там же. .

По инструкции немецкой администрации, машинисты на некоторых железных дорогах были обязаны ездить со скоростью до 25 км/час, а иногда 15 км/час, вместо обычной скорости 45–50 км/час. На прямых участках пути при таких скоростях паровозы почти всегда если и сходили с рельс, то оставались на насыпи, и подъем их для оккупантов не был труден. Однако на кривых участках подрыв на минах, как правило, приводил к падению паровоза под откос [587] Там же. Л. 12. .

Диверсанты заставляли машинистов нагонять поезда на мины с повышенной скоростью, устраивая для этого засады за 1–1,5 километра до установленной мины, и обстреливали паровоз ружейно-пулеметным огнем (как правило, машинист в таких случаях невольно прибавлял скорость). В целях увеличения размеров крушений выбирались места, где скорости поездов были наибольшие, места после длительных спусков и перед подъемами, на кривых, высоких насыпях и в выемках [588] Там же. .

Противодействуя диверсиям, гитлеровцы устраивали засады и вводили ночное патрулирование участков железной дороги. Для охраны железной дороги от диверсий партизан и обнаружения мин часто использовали собак [589] Там же. Л. 2. .

Зачастую диверсии осуществлялись на железнодорожных станциях. Так, в 1943 г. агент оперативной группы органов госбезопасности «Храбрецы» «Крылович» осуществил 31 мая 1943 г. крупную диверсию на Могилевском железнодорожном узле. Мины взорвались, когда эшелон прибыл на станцию Могилев. В результате этой диверсии сгорело 4 эшелона, 67 вагонов со снарядами и авиабомбами, 28 цистерн с горючим и 12 вагонов с продовольствием, при этом были выведены из строя 5 паровозов, 5 танков «тигр», 10 бронемашин и другая боевая техника [590] Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Тайная война… С. 596. .

Таким образом, методы диверсий на железных дорогах были хорошо отработаны и приносили серьезные результаты. Это позволило с накоплением опыта и сил перейти к крупномасштабным диверсионным операциям, намечающим решения стратегических задач войны. Первые подобные операции были проведены в 1943 году. Так, начало 1943 года партизаны ознаменовали переходом к массированным ударам по коммуникациям врага, в ходе которых боевые действия сочетались с минированием дорог и выведением их из строя на значительном расстоянии. В Белоруссии первой такой стала операция под кодовым наименованием «Гранит», проведенная в январе 1943 года [591] Зевелев А. И., Курлат Ф. Л., Казицкий А. С. Указ. соч. С. 230. .

В числе первых одновременный вывод из строя железных дорог на большом участке отряды ОМСБОН НКВД начали применять еще в 1942 году в лесах Смоленщины. Этот прием не раз использовали и в бригаде С. А. Ваупшасова. Так, в апреле 1943 года семь диверсионных групп бригады, действуя одновременно, вывели из строя на несколько суток магистрали Минск — Барановичи и Минск — Бобруйск [592] Ваупшасов С. А. Партизанская хроника. Минск: Беларусь, 1971. С. 288–290. . Через месяц эти же магистрали вновь были парализованы в результате одновременного налета 12 укрупненных групп отряда, вооруженных ручным пулеметами [593] Там же. .

14 июля 1943 года был издан секретный приказ начальника ЦШПД П. К. Пономаренко «О партизанской рельсовой войне на коммуникациях врага». Основная цель операции «Рельсовая война» — массовым повсеместным уничтожением рельсов сорвать все замыслы врага, поставить его в катастрофическое положение. Приказывалось уничтожать рельсы на основных магистралях, запасных, вспомогательных, деповских путях, уничтожать запасные рельсы, исключая для противника возможность перешивания и маневрирования рельсами [594] Пономаренко П. К. Указ. соч. С. 278. .

Анализ публикаций, посвященных проблеме диверсий в тылу врага, показывает неоднозначную позицию авторов в отношении операции «Рельсовая война», начавшейся летом 1943 года. До последнего времени преобладала точка зрения, и она присутствует в большинстве работ, посвященных Великой Отечественной войне, о положительном результате этой операции [595] Ковалев И. В. Транспорт в Великой Отечественной войне. М., 1981; История Великой Отечественной войны. М., 1961, Т. 2. Азясский Н. Ф., Князьков А. С. Партизанская операция «рельсовая война». М., 1985, и др. .

Однако существует мнение и о неэффективности рельсовой войны. Основоположником этой идеи явился крупнейший специалист по партизанским диверсиям И. Г. Старинов. По его мнению, «…вредность установки начальника ЦШПД на повсеместный подрыв рельсов заключалась в том, что на оккупированной территории на 1 января 1943 года было 11 млн рельсов, а подрыв 200 тысяч рельсов в месяц составлял менее 2 процентов, что для оккупантов было вполне терпимо, тем более если рельсы подрывались в значительной мере там, где немцы при отходе сами разрушить не могли» [596] Старинов И. Г. Мины замедленного действия. М.: Вымпел, 1999. С. 162. .

Первый удар «рельсовой войны» ЦШПД намечал провести в начале августа, но И. В. Сталин рекомендовал начать операцию немного раньше, во взаимодействии с наступлением Красной армии. Верховный Главнокомандующий оценил эти взаимодействия партизан с армейскими подразделениями как первую крупную совместно разработанную операцию по разгрому противника.