Сергей Сергеев-Ценский - Первая мировая. Брусиловский прорыв

Произведения на исторические сюжеты всегда были чрезвычайно популярными среди читателей, но особенно на сюжеты военные. Рискнём даже сказать, что они стали самыми популярными среди всех жанров литературной словесности. Вспомним знаменитых «Трёх мушкетёров» (как уж там к ним ни относись), а в русской литературе — «Князя Серебряного», «Петра Первого», «Дмитрия Донского»... до романов Д. Балашова включительно.

Ну а как же сочинения уже сугубо исторического характера? И тут спрос велик, и он растёт. Множество читателей — образованных и не очень, пожилых и молодых — с наслаждением читают про походы Александра Македонского и Ганнибала, Цезаря и Карла Великого, Суворова и Кутузова, про оборону Севастополя и Порт-Артура, про морские баталии Нельсона и Ушакова. Читают-то с великой охотой, да вот книг на такие сюжеты в наших издательствах появляется до обидного мало.

В последнее время у нас и во всём мире резко поднимается интерес к литературе документально-исторической. Романы и повести на исторические темы всё более уравниваются в восприятии читателей с подлинными мемуарами, дневниками, документальными сборниками, перепиской участников событий и т. п. Характернейший тому пример — многомиллионные издания воспоминаний маршала Г. К. Жукова, хотя написаны они без всякой попытки развлечь читателя, даже несколько суховато. Видимо, человеческое общество делается с годами более зрелым... И хотя читательские запросы и вкусы у нас изучаются пока неважно, можно с уверенностью предположить, что читатель Жуковских воспоминаний более культурен, чем почитатель роману про Штирлица.

Настоящий сборник — сугубо военно-исторический. Он посвящён истории первой мировой войны — грандиозной, планетарной военной катастрофы, небывалой до той поры в жизни человечества. В сборнике представлены, пожалуй, все виды исторического жанра: роман, воспоминания, очерки, документы, репортёрские зарисовки и пр. Сделаем же несколько предварительных замечаний для читателя.

Учёные хорошо знают, как ужасно порой искажается подлинная история в романах, кинофильмах, живописных полотнах и театральных представлениях. Особенно резко это заметно в изображении истории военной, в батальных сюжетах и сценах. Скажем сразу: художественные произведения нельзя упрекать за такую неточность — никто не станет изучать войну Алой и Белой розы по пьесам Шекспира, а Бородинскую битву — по роману Льва Толстого. Свои, особые стремления были тут у великих авторов...

В настоящем сборнике художественно-исторический жанр представлен романом С. Н. Сергеева-Ценского. Автор этот, разумеется, до классического уровня не поднялся, но написано произведение опытной рукой профессионального литератора, легко и заинтересованно читается. Обратим внимание также на одну, весьма немаловажную для нашего сборника сторону: Сергеев-Ценский был непосредственным участником войны, окопным офицером, он знал про «батальные сцены» той поры по собственному опыту, что необычайно важно для художника. Вот почему публикуемый в сборнике роман исторически весьма достоверен (отдельные неточности отмечены нами в примечаниях).

Очень дурное влияние на читателей оказывают искажения истории (в данном случае ограничимся историей военной), которые оседают в так называемой научно-популярной литературе, кинофильмах, называемых документальными, учебных пособиях. Тут неправда особенно опасна («это вам не романы»), потому что она невольно искажает саму историческую память. Читателям нашего сборника необходимы наглядные примеры, и мы их приведём.

1242 год, знаменитое всем Ледовое побоище: немцы, как им и положено по кинофильмам, атакуют пресловутым строем «свинья», то есть узкой и глубокой колонной. Изображения этой самой «свиньи», весьма точно расчерченные, имеются не только в любом школьном учебнике — даже в пособиях для военных училищ они есть! Откуда пошло это наваждение, не ясно. Но хорошо известно, что в сражениях до появления моторизованных колонн (то есть до второй мировой) подобного войскового строя не существовало, да и быть не могло: самое страшное для всякого войска — обход, окружение, а именно на такую судьбу обрекала себя несчастная «свинья», буде она существовала в природе. Рыцарская конница всегда наступала строем, растянутым по фронту, впереди тяжёлые всадники, позади лёгкие и вспомогательные. В знаменитом многотомном исследовании X. Г. Дельбрюка, ставшего военно-исторической классикой для всего света, нет даже упоминания о так называемой «свинье»...

И ещё для полноты картины, совсем кратко. Многократно повторялось с древних времён до наших дней, что под стягом Дмитрия Донского на Куликовом поле собралось до 150 тысяч воинов (так писали даже в энциклопедиях). Число это легендарное, ибо при тогдашних средствах связи управлять такой армией было невозможно, как нельзя было в ту эпоху запасти столько продовольствия и фуража. Историк А. Н. Кирпичников, изучив все возможные источники, доказал, что в битве с ордынскими полчищами участвовало 40-45 тысяч, но его точные выкладки всё ещё не торопятся признавать...

Конечно, о новой и новейшей истории, лучше обеспеченной достоверной информацией, таких грубых толкований немного, но и тут ошибок хватает, особенно для тех, кто ищет исторической истины в кинофильмах.

Со дня окончания первой мировой войны только что миновало семьдесят лет. Срок для исторической памяти ничтожный, да и сколько крупнейших событий и драм разыгралось на земном шаре с ноября 1918 года! И каких событий: Октябрьская революция, вторая мировая война, появление губительного ядерного оружия, раскол мира на два лагеря, да сколько их ещё случилось, этих драматических событий, потрясавших континенты, страны и народы! Казалось бы, изучение первой мировой войны можно отложить на более поздние времена, не делая особой разницы между ней и войнами Столетними или Тридцатилетними?

Оказывается, нет. Первая мировая война напряжённо изучалась и изучается историками многих стран, и интерес к этой теме не ослабевает. Не станем здесь касаться развития данной темы на Западе, скажем лишь, что научная разработка вопроса осуществлена там на весьма высоком уровне, особенно в странах — главнейших участницах войны. Разумеется, сделано это в соответствующем идеологическом ключе, а также не без пристрастий в каждую отдельную сторону, но факт есть факт: количество работ на самые разнообразные темы весьма значительно, как научных, так и популярных, с привлечением множества разнообразных источников. Немало сделано и в нашей историографии, но о том речь пойдёт далее.