Грегор Самаров - На пороге трона

— Ошиблись? — воскликнула графиня Воронцова. — Нет, это не была ошибка, я в этом слишком уверена... Ах, мы были недостаточно осторожны, они заметили и перехитрили нас!

— Тем не менее ты ошиблась, Романовна, — сказал Пётр Фёдорович. — Смотри, как спокойно и уверенно идут они! Я различаю очертания их фигур... Я хочу надеяться, — строго прибавил он, — что ты ошиблась в своём усердии.

— Нет, я не ошиблась, — крикнула графиня, чуть не плача от злости, и топнула ножкой. — Неужели я привела бы вас сюда, если бы не была уверена, что именно здесь разоблачится измена? Теперь нам необходимо догнать их; им нельзя дать скрыться!.. Пойдёмте скорее! Мы должны их догнать, если бы даже пришлось гоняться за ними по Петербургу целую ночь.

Она увлекла великого князя вдогонку за едва мелькавшими вдали тремя фигурами. Злоба и страх придали её маленькой, хрупкой фигуре почти сверхчеловеческую энергию.

Великий князь, утомлённый сильным нервным возбуждением, едва следовал за нею своею тяжёлой, спотыкающеюся походкой. Когда он останавливался на минуту, чтобы перевести дыхание, Воронцова тащила его далее, всё более и более возбуждаясь этой напряжённой погоней. Расстояние становилось всё меньше; уже можно было ясно различить фигуры беглецов. Но вдруг камеристка оглянулась, сказала что-то своим спутникам, и все трое снова быстро помчались вперёд. Великий князь совершенно изнемогал, Воронцова почти насильно тащила его и скрежетала от злобы, видя, как расстояние снова увеличивалось.

Обе группы долго бежали так, то попадая в светлую полосу широкой улицы, то снова исчезая в темноте. Когда беглецы достигли главных ворот дворца государственного канцлера графа Бестужева, спутник обеих женщин остановился на минуту и оглянулся, как бы измеряя расстояние, отделявшее их от преследователей. Яркий свет от уличных фонарей озарил его лицо, и графиня Елизавета Воронцова вскрикнула радостно и торжествующе.

— Вы видели? — спросила она великого князя. — Вы ещё сомневаетесь?

— Действительно, это — он, — задыхаясь, сказал Пётр Фёдорович. — Ты права, Романовна, это — он, а значит, и она с ним... Вперёд, вперёд!.. Мы должны догнать их...

Напрягая последние силы, он снова пустился бежать; его глаза сверкнули, грудь работала изо всех сил. Несмотря на расстояние, при свете фонаря он ясно различил лицо графа Понятовского.

Беглецы быстро прошли мимо главных ворот и остановились у бокового входа во дворец; мужчина подошёл к маленьким, едва заметным дверцам и вынул из кармана ключ. Замок заскрипел, дверь открылась. Быстрым движением Понятовский протолкнул обеих женщин в дверцу, вошёл сам и снова закрыл за собою дверцу.

Пётр Фёдорович и графиня почти догнали их и подошли уже так близко, что заметили, как они исчезли в стене словно по волшебству. Великий князь бросился к дверце, но замок не подавался. Он стал бить кулаком в дубовую дверь, но безуспешно, так как слышался только глухой гул.

— Они исчезли, они издеваются над нами, гнусные изменники! — крикнул он и в бешенстве снова принялся колотить в дверцы.

Графиня стояла в мрачной задумчивости.

— Это — флигель бестужевского дворца, — сказала она, — как видите, дело идёт не только о преступной любви, но даже о вашей будущности, о царской короне; лукавый, коварный канцлер покровительствует вашей лицемерной супруге. Разве я не была права?

— Да, ты права, — воскликнул Пётр Фёдорович вне себя. — Но вся их хитрость напрасна, я разыщу их, если бы то было даже на краю света. Коварного Бестужева я заставлю выдать её и уничтожу их всех!..

Он бросился к главному входу дворца.

— Остановитесь! — испуганно воскликнула графиня. — Подумайте, какой поднимется шум!.. А если нам всё-таки не удастся найти их?..

Но Пётр Фёдорович ничего не хотел слушать и с бешеной силой тащил её за собою.

Большие ворота были заперты. Великий князь ударял в них изо всех сил, так что глухой гул ударов разносился далеко. Тщетно графиня старалась удержать его; в своём возбуждении он не поддавался никаким доводам.

Через несколько мгновений сторож, в шитой золотом ливрее и шляпе с пёстрыми перьями, осторожно открыл одну половину двери и, увидев две тёмные фигуры, стал высокомерно делать выговор нарушителям тишины.

Но Пётр Фёдорович рванул дверь, сбросил с себя плащ и крикнул громким, гневным тоном:

— Где канцлер? Скажите ему, что это — я и желаю немедленно говорить с ним.

Сторож остановился как громом поражённый, когда увидал голубую ленту стремительно входящего великого князя, а за ним графиню Елизавету Воронцову в нахлобученной на лоб меховой шапке.

В одну минуту у входа столпились лакеи; некоторые побежали по лестнице наверх; вскоре появился дворецкий, поклонился великому князю до земли и попросил подняться в верхние покои, прибавив к этому, что канцлер уже лёг спать, но что его сейчас известят и он не замедлит поспешить принять его императорское высочество.

Пётр Фёдорович остановился на минуту в задумчивости.

— Поди сюда! — крикнул он и снова вышел на улицу. За ним последовали дворецкий и несколько лакеев. Великий князь подвёл их к маленькой дверце в боковом флигеле и спросил: — Куда ведёт эта дверь?

Дворецкий, пожав плечами, ответил:

— Очевидно, в какую-нибудь необитаемую часть дворца.

— Откройте же мне дверь сейчас же! — приказал великий князь.

Дворецкий нажал замок и возразил:

— Невозможно, ваше императорское высочество! Дверь замкнута на замок, а ключа от неё у меня нет... Сомневаюсь, чтобы вообще существовал ключ к этой двери... С тех пор как я нахожусь на службе у его высокопревосходительства канцлера, этим выходом никогда не пользовались. Не знает ли кто-нибудь из вас, куда ведёт эта дверь и имеется ли к ней ключ? — обратился он к окружавшим его лакеям.

Те ответили отрицательно.

Пётр Фёдорович гневно топнул ногой и приказал, чтобы шесть лакеев остались стеречь эту дверь.

— Каждого, кто бы отсюда ни вышел и что бы он ни говорил, вы должны задержать. Заметьте себе это! — сказал он со сверкающим взором, сжимая кулаки. — Если это не будет исполнено в точности и хотя одна живая душа пройдёт через эту дверь, то вы будете наказаны кнутом и погребены в рудниках Сибири.

Лакеи, содрогаясь от ужаса, поклонились, скрестив руки на груди, и заняли сторожевой пост у двери, между тем как Пётр Фёдорович возвратился через главный вход во дворец.

Он быстро поднялся по лестнице; за ним следовала графиня Воронцова, стараясь по возможности держаться как настоящий паж.

Дворецкий ввёл великого князя в одну из парадных комнат дворца, освещённую многочисленными свечами, затем попросил разрешения пойти доложить канцлеру о почётном посещении его императорского высочества.