Алексей Шишов - Фельдмаршальский жезл. Николай Николаевич

— О последнем штурме вы знаете и в общих результатах, и в деталях не хуже меня. Поражение обидное, потерь людских много, но война продолжается. Надо нам что-то менять в ней. Послушаем, что скажет великий князь.

— Ваше величество, я не снимаю с себя вины за понесённый урон, за проигранный штурм Плевны. Это наше самое крупное поражение в этой войне, дай Бог последнее. Но сейчас речь пойдёт не о том. Я думаю о том, как продолжить борьбу за Болгарию.

— Николай Николаевич, вы хотите изменить стратегию ведения войны?

— Да, ваше величество.

— Тогда мы, члены Военного совета, готовы выслушать любые ваши предложения как командующего действующей армией.

— Я считаю, ваше величество, что после «третьей Плевны» нам невозможно продолжать войну при создавшихся условиях. Армия не имеет свежих сил. Гвардия и гренадерский корпус ещё в пути. Приближается зима, а у нас войска не имеют тёплой одежды и обуви, прочие запасы нуждаются в наполнении.

— Ваше конкретное предложение, Николай Николаевич?

— Я предлагаю армию отвести за Дунай и встать там на зимние квартиры.

— Как это делалось в прошлых Турецких войнах?

— Именно так.

— Но эпоха Екатерины Великой давно прошла. Ещё наш отец с фельдмаршалом Дибичем-Забалканским доказали, что на Балканах нам можно добиваться решительных целей.

— Ваше величество, Дибич не штурмовал турецких крепостей на болгарской равнине. Он их обходил, а мы застряли у Плевны уже второй месяц. А война идёт-то всего три месяца.

— Мы не можем уйти из Болгарии на зимние квартиры. Тогда Россия потеряет доверие южных славян и лицо перед Европой, и без того недружелюбной к нам. В конце концов, надо помнить и о Крымском поражении. Забыть о нём можно только после победного окончания этой войны.

— Ваше величество, вы не согласны с моим предложением?

— Совершенно не согласен. Моё мнение таково: осаду Плевны продолжить. Чтобы вести «правильную» осаду, мною вызывается из России генерал-адъютант Эдуард Иванович Тотлебен. Надеюсь, что его талант военного инженера-севастопольца представлять здесь никому не надо.

— Значит, ваше величество, осада Плевны вверяется лично Тотлебену?

— Да. У вас, Николай Николаевич, будут другие задачи. А пока прошу представить на завтрашний военный совет приказ по армии в связи с продолжением осады...

В биографии российского полководца Николая Николаевича-Старшего это был единственный случай, когда решительность уступила осторожности. Можно по сей день спорить, хотел или не хотел он закончить Турецкую войну в две кампании, выведя Дунайскую армию на зимние квартиры в Валахию и Молдавию. Такой ход ведения вооружённой борьбы России с Оттоманской Портой был характерен для двух екатерининских турецких войн и для войны 1806—1812 годов, победоносно завершённой только четвёртым главнокомандующим русской армии М.И. Голенищевым-Кутузовым.

В той ситуации младший брат-полководец попытался воздействовать на старшего брата-императора и повести войну по новому сценарию. Может быть, и более надёжному, но не отвечавшему реалиям тех дней. Александр II не позволил тогда навязать себе мнение, которое он считал исторически ошибочным. В действительности оно так и было.

Русская армия от Плевны отступать за Дунай на зиму не стала, хотя здесь она и проиграла в санитарных потерях, то есть в числе «излишних» потерь больными, обмороженными и умершими от болезней.

Несколько дней армейский штаб трудился, как говорится, в поте лица. В штабных «тёплых» войлочных юртах и палатках по ночам горели свечи и фонари. Составлялись новые диспозиции осадных сил, расчёты их тылового обеспечения и многого другого, что связано с армейской походной жизнью. Готовились документы, необходимые для войск, которым предстояло начать «правильную осаду» Плевенской крепости.

Новый военный совет Дунайской армии состоялся через несколько дней. Он проходил с участием императора, военного министра Милютина, князя Карла Румынского. Доклад на совете делал главнокомандующий:

Разрешите, ваше величество, для начала огласить приказ по армии?

— Разрешаю.

— Первое. Войскам вернуться в места осадного расположения. Но я считаю, что кольцо осады вокруг Плевны растянуто и наличных сил нам не хватает, чтобы его надёжно удерживать.

— Что вы предлагаете, Николай Николаевич?

— До прибытия из Отечества гвардии, гренадерского корпуса и других резервов очистить часть осадных позиций. Стянуть длинную линию нашего расположения в более компактные массы на юго-восточной и восточной части.

— Тогда Осман-паша вновь обретёт коммуникационную линию с Сулейман-пашой.

— Не обретёт, ваше величество. В наших руках Ловча и Шипкинский перевал. Дороги и тропы в Балканских горах под надзором нашей кавалерии.

— Вы считаете, что наш заслон в Балканах прочен?

— Он надёжен, ваше величество. Осман-паша привязан к Плевне, кавалерии у него в крепости крайне мало, чтобы тягаться с нами в коннице. Манёвренных сил у него, по сути дела, нет.

— Если так считает главнокомандующий, то с ним следует согласиться. Какие наши последующие шаги?

— Надо каждодневно вести по туркам в Плевне батарейный огонь. Редкий, но каждодневный. Если Осман-паша прикажет отвечать, то он скоро лишится последних своих запасов снарядов. А пленные уже говорят, что они у турок на исходе.

— Что, если неприятель решится на прорыв, чтобы уйти на соединение с Сулейман-пашой или, скажем, с Рущукским гарнизоном, с Мехмет Али-пашой?

— Мы поставим на вероятных путях вылазок плевенских турок систему своих полевых фортеций, ваше величество. Наш солдат в окопах может драться неплохо.

— Готовьте план инженерных работ. Тотлебен скоро будет на месте и, в случае надобности внесёт свои предложения...

...Появление в Болгарии русской гвардии, гренадерского корпуса и новых армейских резервов заметно меняло рисунок войны. Дело было даже не в том, что Дунайская армия получила заметное усиление подготовленными войсками. На войну прибыли отборные, элитные воинские части Российской империи. Гренадерский корпус пополнил собой осадные войска вокруг Плевны, а гвардии предстояло действовать в качестве ударных, передовых армейских сил.

Император Александр II после раздумий и советов с младшим братом в конце концов разрешил «гвардейскую проблему». Скажем прямо, не простую. Генерал-лейтенант Гурко (или правильнее — Ромейко-Гурко) получил назначение командующим войсками гвардии и кавалерии Западного отряда. То есть почти весь Гвардейский корпус поступал под его начальство.

Великому князю доложили, что от такого назначения в гвардейском штабе и в императорской Главной квартире начался ропот: