Эрнест Дюплесси - Филипп Август

– Так ты всерьез этому веришь? – воскликнул Галлон, явно польщенный комплиментом. – Ха-ха-ха! Только посмотри! Нет, ты слишком глуп, и я отказываюсь от удовольствия видеть тебя повешенным: рожу скривишь уродливо.

Галлон подъехал к провосту и, отодвинув рукой нос, сказал на ухо Джону Уинкокстону несколько слов, которым, однако, тот не очень охотно поверил.

– Я говорю вам, что это истина, – настаивал Галлон. – Я сам слышал, как отдан был приказ. Ну, если мне не верите, так посмотрите туда, вон в ту долину. Разве не видите всадника, который мчится сюда во весь опор? Ха-ха-ха! Вы все ужасно глупы, если думаете, что король Иоанн может обойтись без такого мошенника.

Провост, взглянув, куда указывали, приказал своим подчиненным приостановиться, а Галлон с видом покровительства кивнул ошеломленному Жоделлю, поскакал дальше и с громким хохотом присоединился к своему рыцарю.

По приближении шута Куси, спустившись с холма, уступил любопытству и оглянулся, думая увидеть брабанта качающимся между небом и землею. Велико было его удивление, когда он увидел, что вместо казни связанного Жоделля сажают на лошадь и везут обратно в Руан.

– Клянусь честью! – воскликнул рыцарь. – Да ты не на шутку колдун, Галлон, если мог спасти жизнь этому злодею, вырвав его из рук палача. Жаль только, что сила твоего искусства употреблена на дурное дело.

– Не я его спас, – отвечал Галлон, – а ваш добрый друг, король Иоанн. И по этому случаю хочу предупредить вас, рыцарь де Куси, что если вы не перестанете меня колотить, то я доведу вас когда-нибудь до того, что и сам перейду на службу к этому добродушному королю. Ха-ха-ха! А то отправлюсь к Гийому де Ла Рош-Эймону. Вы знаете этого красавца Эймона, который так пристрастился в моему носу… И к даме вашего сердца, ха-ха-ха! Тогда-то я насмотрюсь на красавицу Алису, которую Иоанн Анжуйский выдал сегодня Гийому, чтобы вознаградить за некоторую услугу деликатного свойства. Он думал, что никто не слышит, но у меня ухо так же чутко, как нос длинен, вот я и слышал все, ха-ха-ха!

– Ты шутишь или серьезно говоришь? – воскликнул Куси. – Послушай, мой добрый Галлон, не мучь меня понапрасну, скажи мне всю правду.

– Вот как? Его добрый Галлон! Ха-ха-ха! Он скоро назовет меня своим красивым и милым Галлоном! Ха-ха-ха! Вот тебе вся правда: Куси, ты совсем обезумел!

– Но отвечай же, что сказал король этому противному Гийому? Постарайся хоть раз в жизни дать разумный ответ.

– Дать разумный ответ? – возразил Галлон, внезапно меняя тон. – Куси, зачем вы сомневаетесь в моем разуме? Я совсем не такой дурак, каким кажусь, и в доказательство повторяю вам слово в слово все, что говорил Иоанн Безземельный. «Гийом, – сказал добродушный король с видом кошки, подлизывающей молоко, – сегодня вы меня поддержали в трудную минуту, и я этого не забуду».

Галлон так забавно подражал голосу, манерам и наружности Иоанна, что вся свита рыцаря покатилась со смеха.

– После этого, – продолжал Галлон, – король посоветовал ему похитить прекрасную Алису из замка Мулино. Это, должно быть, в здешних окрестностях, где граф Жульен, как следует прозорливому мудрецу, оставил дочь свою под покровительственным крылышком у леди Плампуддинг или как-то так, в том же английском роде. Он даже пояснил, как следует настоящему королю, который не любит оскорблять своих подданных наполовину, – что Гийом может жениться на вышеупомянутой Алисе, если влюблен в богатство ее отца, в противном же случае может сделать ее своей любовницей и тем удовольствоваться.

– Если ты, дурак, обманываешь меня, то клянусь небом, я заставлю тебя раскаяться! Ни одному слову не верю в твоем рассказе. Ну как можно, чтобы граф Жюльен согласился расстаться со своей дочерью?

– Боюсь, сир Ги, что Галлон прав, – вмешался тут Эрмольд де Марси. – Во время моей поездки в Руан я много наслушался о графе Жюльене и его планах. Как кажется, он покинул двор короля Иоанна затем, чтобы возмутить своих вассалов и присоединиться с ними к союзу, который составляется, как говорят, против короля Филиппа. По этому случаю он оставил свою дочь как залог своей верности в замке Мулино, под покровительством его владетельницы. Из этого выходит, что утверждения Галлона весьма похожи на правду.

Не спуская глаз с Куси, Галлон с дьявольской радостью наблюдал за воздействием на него слов пажа, и потирая руки от восторга, разразился хохотом.

– Ха-ха-ха! Вот когда пришел Куси в бешенство! – вскричал он. – Ну же, Куси, бросайся прямо на Гийома де Ла Рош-Эймона! Размозжи ему голову как ореховую скорлупу! Ну же! Ну! разруби его пополам, от шлема до седла! Нашинкуй его как котлетку! Ха-ха-ха-ха-ха!

Пока Галлон мучил своего рыцаря, толпа всадников ехала по боковой дороге и не более как в четверти мили от рыцаря и его свиты проезжала по плодоносной и холмистой стране, отделяющей Паси от Ролльбуаза. Всадники подвигались с подозрительной медленностью, как будто по неприятельской земле, стараясь по возможности скрывать свое присутствие.

Впереди этого отряда ехали женщины; их платья и вуали, развеваемые ветром, были заметны издалека, перед ними шел проводник; они были окружены всадниками в количестве до пятидесяти человек. Казалось, то были трое или четверо рыцарей со своими свитами и небольшой отряд лучников, которые служили провожатыми для дам, ехавших впереди.

По-видимому, весь отряд подчинялся одному рыцарю в богатых доспехах, который иногда выдвигался вперед своих спутников и, с почтительным поклоном подъезжая к молодой даме, которая казалась госпожой остальных, спрашивал ее, не устала ли она, или не беспокоит ли ее жаркий день, или заверял, что цель их путешествия уже близка. К этим словам он примешивал приторные комплименты.

На его вопросы молодая госпожа отвечала коротко и холодно, но насколько можно вежливо. Что до комплиментов, то она замораживала их своим ледяным взглядом, так что рыцарь отъезжал от нее ни с чем. Однако не таков был этот рыцарь, чтобы смущаться подобными пустяками. Вероятно, он питал убеждение, что постоянство и настойчивость суть полезнейшие качества в деле приобретения женской любви, потому что через минуту после холодного взгляда снова принимался за свои вопросы и комплименты.

Но вот дорога, до сих пор извивавшаяся по вершинам холмов, вывела их по крутому склону на берега Сены, что принудило молодого рыцаря положить конец разговорам. С беспокойным вниманием он принялся осматривать местность, как будто ожидал встретить тут какую-то опасность.

– Но где же паром, о котором ты говорил мне, Арну? – спросил он у своего оруженосца. – Эта местность внушает тревогу. Нам надо как можно скорее перебраться на ту сторону реки.