Илья Куликов - Десант князя Рюрика

– Враги придут в наш город и подчинят нас, если мы не возьмём в руки оружие! Мы должны позвать на помощь других потомков Крива, тех, что живут в городе Смоль! Вместе мы выстоим!

– Вадим, это не наша война! – ответил старик. – Мы больше не хотим сражаться, так как слёзы по павшим застилают нам глаза, а боль от того, что мы можем потерять новых воинов…

– Замолчи, старик, тебе и вправду пора найти в лесу свою смерть, – резко прервал его Вадим. Видя, что хоть его авторитет и пошатнулся, но его по-прежнему слушают, он обратился к Ратмиру, одному из воинов, который вернулся с ним из-под Ладоги: – Скажи, видел ли ты меня бегущим?

– Нет, Вадим, ты не бежал с поля боя, так как в тебя вселился Перун и сам направлял твою руку!

– Поэтому мы будем биться. Но биться мы будем по-иному, без прошлой удали, а так, как бились они с нами. Мы бежали, и они добивали нас, а после мы попали в ловушки и погибали, словно звери. Они стали бороться с нами подло, и мы ответим на подлость подлостью, на хитрость хитростью!

Гордые потомки Крива посмотрели на родового вождя Вадима, словно тот предлагает им какое-то злодейство, но никто ничего не ответил ему. Не было радостных возгласов, и только тягостное молчание было их ответом.

– Иди в город Смоль, позови на помощь других кривичей и скажи им, что если сегодня они не помогут нам, то завтра будут побиты варягами, так как теперь тем нужно не наше богатство, а наша судьба. Они пришли сюда, чтобы здесь построить свои семьи и стать нашими поработителями.

Спустя день охотники сообщили, что через лес к Бору двигается войско варягов и славян, но идут они очень осторожно и к вечеру достигнут Бора. Вадим, который по-прежнему страдал от ран, понял, что варяги решили не медлить, а ударить сразу, не давая ему собраться с силами. Он вновь вышел к народу, который собрался у его дома.

– Славные сыны Крива! Забираем всё, что может нам пригодиться, и уходим в леса! Пусть варягов ждут пустые дома, а мы будем от них скрываться в дремучих лесах!

– Вадим! Многие мужи, что пошли с тобой, не вернулись, многие дети, что живы сейчас, умрут! Если мы пойдём за тобой, то смерть ждёт наш род! Ты славный бой, и в тебя вселяется Перун, поэтому дух твой не сломлен, а мы не хотим смерти!

– Если мы примем бой как раньше, став у ворот нашего города, то мы все умрём!

– Нет, Вадим, мы, старики, те, кто теперь считается главами родов, так как все наши сыны пали, собрались и решили, что мы подчинимся варягам, но сохраним наших детей! Тебя и твой род никто не держит. Хочешь – иди в леса и сражайся, а хочешь, как и мы, склони голову и подчинись тем, кто сильнее.

Для Вадима эти слова старика, который должен доживать свои последние деньки, были хуже десятков ран. Его народ, ещё недавно гордый и сильный, не хочет биться за свою свободу и готов склонить голову. «Нет, – подумал Вадим, – даже если вы сдадитесь, я не сдамся! Я верну свободу своему городу, ту свободу, которую потерял, приведя людей на смерть».

– Хорошо, старик, склони голову и пади ниц перед варягом, так как это твой удел, а мой удел – сражаться, и я не отступлюсь. Есть кто-нибудь, кто хочет биться со мной за свободу нашего народа?

Все молчали. Никто не захотел последовать за Вадимом, который, усмехнувшись, ушёл в свой дом и, взяв там оружие, покинул город.

Вечером к Бору подошла рать варягов и славян под предводительством Трувора. Варяг увидел перед собой большое собрание мужей, в основном старых или молодых, зрелых там не было. Они стояли перед городом, но в руках у них не было копий или топоров.

Трувор вышел вперёд и пошёл к ним. Навстречу ему вышел один из стариков. Когда на середине пути они поравнялись, то старик молча посмотрел в глаза варягу. Они смотрели друг на друга очень долго. Наконец старик отвёл взгляд и произнёс:

– Иди и правь нами, варяг!

Трувор кивнул и сделал знак своим людям. Вместе с ними он вошёл в город. Варяги расположились внутри, заняв дом, в котором раньше жил Вадим, а славяне расположились у других родов. Кривичи не спорили с варягами. Трувор понимал, что они сокрушены духом. Варяг видел, что в их домах нет мужей, так как, видно, те пали в битве.

На следующий день Трувор вышел со своими людьми и увидел, что к нему пришли с дарами главы родов, которые остались в городе, и главы родов, которые жили в окрестностях. Варягу преподносили меха, мёд и другие ценные вещи, а после один из его дружины подошёл к Трувору.

– Трувор, там в сарае стоит конь. Думаю, этот конь должен быть твоим!

Трувор, как и его брат, не любил лошадей, но понимал, что славяне сильно уважают хозяев коней, поэтому подошёл к сараю. Внутри стоял могучий жеребец. Животное было взволнованно и било копытами. Трувор медленно, словно боясь напугать зверя, подошёл и погладил его. Конь несколько успокоился. Тогда Трувор взял висевшую на стене уздечку и надел на коня, а после вышел с ним к людям.

– Этот конь раньше принадлежал нашему вождю и родичу Вадиму, но теперь, видимо, он твой, – проговорил один из глав родов, – теперь ты князь!

Трувор только кивнул головой, а после посмотрел на старика. Славянский язык Трувор знал ещё хуже, чем Рюрик, но решил всё же ответить.

– Ро-дии-чии, я решил, что у вас много жён, а у меня много мужей. Мужи мои – славные варяги, бои, возьмут ваших дочерей и жён, которые потеряли своих кормильцев, в свои семьи, и мы станем один народ.

Варяг говорил это очень медленно, стараясь выговорить каждое слово, и у него это получилось. Его поняли, и с ним согласились.

– Чтобы не было ссор между нашими народами, отныне мы все станем одним народом и будем вместе биться в стене щитов. Наши мужи станут сокрушать другие племена, у нас появятся общие дети, а чтобы никто не увидел в моих словах обман, я сам возьму себе в жёны одну из дев!

Кривичи согласно кивали, и многие увидели в варяге умного правителя. Сам же Трувор делал и говорил слово в слово то, что ему сказал его брат Рюрик. Ему не нравилось то, что от него требовали, но ослушаться брата он не мог.

К вечеру все праздновали, так как множество дев вышло в тот день замуж за варягов. Каждый варяг взял себе в жёны по одной женщине из рода кривичей. Трувор посмотрел на свою избранницу.

– Как тебя зовут? – спросил он у девы, одетой в меха и украшенной венком из цветов.

– Лесняна я, супруг, а как твоё имя?

– Трувор. Лесняна… Красивое имя. Ты сможешь выучить язык моего народа? Мне неудобно говорить на вашем языке.

Лесняна кивнула, и Трувор перешёл на свой родной язык, но та ничего не поняла. Тогда варяг неспешно взял её на руки и понёс внутрь дома.

Другие варяги, который в этот же день также взяли себе в жёны славянок, подчиняясь своему воеводе, сделали так же, как и Трувор.

Старики из родов, которые жили в Бору, собрались вместе и перешёптывались.