Александр Кердан - Суд офицерской чести

– Смотри, комиссар, экспериментальная форма, – хмуро сказал Смолин. – До войск ещё не дошла, а у них – в наличии…

– Частные поставщики работают лучше, чем оборонный заказ…

– Что с трупами «чехов» делать, товарищ полковник? – спросил командир разведчиков. – Хоронить?

– Погоди. Ещё своих не всех нашли. Так что эти могут пригодиться.

…В течение следующих трёх дней подразделения Смолина прорывались к железнодорожному вокзалу, где вела бой в окружении Майкопская бригада.

Вообще-то прорывом в тактическом смысле, эти боевые действия назвать было нельзя. Новую боевую задачу полку в штабе группировки сформулировали как сопровождение колонн с боеприпасами.

– Что это за война? Разве это задача для мотострелкового полка? – всё больше свирепел Смолин. – Ни артиллерию, ни маневр тут не используешь. Наши танки и бээмпэ – здесь только мишени для «чехов».

Так оно и было. Вражеские гранатометчики появлялись самым неожиданным образом. Из канализационных колодцев и подвалов, из чердачных окон, они быстро наносили меткие удары и снова исчезали, оставаясь практически всегда безнаказанными.

Но задача полку была поставлена. Её надо было выполнять. И мотострелки Смолина делали это, на ходу осваивая тактику действий в городских кварталах, изобретая новые формы боевого построения, неся новые невозвратные потери.

Ежедневно, возвращаясь из рейдов в центр города и не досчитываясь людей и техники, Смолин старел прямо на глазах. Но своего приказа о поиске тех, кто погиб в первом бою, не отменял. Разведчики, рискуя попасть в засаду боевиков, продолжали прочесывать окрестности злополучных гаражей, верней, того, что от них осталось. Но восемь тел, в том числе и тело старшего лейтенанта Морозова, так и не нашли.

Кравец поймал себя на мысли, что поговорка: «Живой не без места, а мёртвый не без могилы» для Чечни не подходит. Здесь и живые неприкаянны, и мёртвые никак не найдут упокоения.

И всё-таки предположение Смолина, что тела боевиков могут пригодиться, оказалось верным. В ночь с третьего на четвертое января на связь со штабом полка вышел неизвестный полевой командир. Он предложил встретиться для переговоров об обмене погибшими. Этот «чех», назвавшийся Сайпи, был хорошо информирован: назвал номер полка, фамилию командира. Он высказал также пожелание, чтобы со стороны «федералов» переговоры вёл заместитель командира полка по воспитательной работе подполковник Кравец.

– Откуда такая осведомлённость? – удивился Кравец.

– Наверное, оттуда же, откуда новую форму получил и оружие. Чему ты удивляешься, комиссар? Сегодня в России, ёкарный бабай, всё можно купить и всё продать!

– Всё, но не всех, – поправил Кравец.

Смолин устало согласился:

– Таких, как мы, комиссар, никто и не покупает. Честь нынче не в цене… Хотя и среди нашего брата офицера наверняка есть сволочи продажные. Но не о них речь. Давай лучше о переговорах подумаем…

– А что тут думать, идти надо, – ответил Кравец, внутренне содрогнувшись и прилагая усилия, чтобы не показать этого. – Конечно, пойду, Серёга, а там – будь что будет.

– Не хочу тобой рисковать…

– Мной или кем-то другим… Рисковать всё равно придётся!

– Ладно, утро вечера мудренее. Завтра этот Сайпи снова выйдет на связь. Поговорю с ним, тогда и решение примем. А теперь спи, комиссар. Спокойной ночи тебе не желаю – всё равно не поверишь…

– Эх, нам бы только ночь простоять да день продержаться, а там Красная Армия подоспеет…

– Была бы Красная Армия, не сидели бы мы сейчас в такой заднице…

Они улеглись на плащ-палатке, расстеленной прямо на полу подвала полуразрушенной школы, куда несколько часов назад перебрался командный пункт полка.

Рядом непрерывно трещала радиостанция. Непроглядную зимнюю тьму прорезали всполохи трассеров. Где-то в центре, у площади Минутка, зло ухали пушки. Там продолжался штурм президентского дворца.

Сайпи вышел на связь ранним утром.

– Мы согласны встретиться, – сухо сказал Смолин. – Вы гарантируете безопасность парламентеру?

Сайпи сдержанно хохотнул:

– Не бойся, полковник. Чеченцы умеют держать слово. Ничего с твоим переговорщиком не случится. Но повторяю ещё раз, это должен быть твой заместитель – подполковник Кравец.

– Почему именно он?

– Не будем терять время на объяснения, полковник. Это моё условие. Не хочешь – не надо!

Смолин сделал паузу, потом спросил:

– Где и когда состоится встреча?

– В двух кварталах от места вашего расположения, – продемонстрировал отличное знание обстановки Сайпи, – пятиэтажный дом с красными подъездами. В пятнадцать ноль-ноль у второго подъезда Кравца встретят мои люди. Он должен быть один и без оружия. Конец связи.

Смолин отложил наушники и пристально посмотрел на Кравца:

– Нет у тебя никаких гарантий, комиссар. «Духам» обмануть неверного, как пропуск в Эдем получить… Может, не пойдёшь? Какого хрена этот ёкарный бабай именно тебя затребовал?

Кравец, у которого и так кошки на душе скребли, ответил сдержанно:

– Уже всё решили, командир.

– Добро. Василий, – повернулся Смолин к Долгову, – распорядись, чтобы разведчики проводили комиссара до точки и подстраховали по возможности. Скажи, что это не приказ, а моя личная просьба.

По вызову прибыл командир разведроты капитан Смирнов. Он пообещал:

– Подстрахуем, товарищ полковник, – а Кравцу даже подмигнул заговорщицки. – По-генеральски доставим вас, Александр Викторович, с комфортом. Мои гвардейцы, кстати, персональный автомобиль для вас раздобыли.

Во дворе школы урчал «Москвич-412». Автомобиль был старый, без дверей, но движок работал ровно, точно москвичок только вчера сошёл с конвейера. За рулём сидел сержант-разведчик.

– Откуда дровишки? – поинтересовался у ротного Кравец.

– Из лесу, вестимо… – в тон ему отозвался Смирнов и пояснил: – Нашли неподалёку. Видим, стоит драбадан бесхозный. Подумали, может, заминировали «чехи». Ну, типа ловушки. Проверили – нормалёк! Ну, мы и прихватизировали технику по методу господина Чубайса. Правда, ключа зажигания не было, пришлось проводку замыкать. А так машина – зверь. И цвет для переговоров подходящий – когда-то был белым…

– Ты думаешь, эти уроды различают, где белое, где чёрное? У них зенки кровью залиты… – Смолин вышел проводить Кравца. – Лучше пусть твои архаровцы на палку тряпку белую привяжут…

– Изладим, товарищ полковник.

Смолин и Кравец обнялись.

– Ты, комиссар, смотри возвращайся. Ты мне живым нужен.

– Постараюсь, командир.

Вместе с тремя разведчиками он выехал со двора школы. В окно «москвича» высунули палку с белой тряпицей. Двигались медленно. Улица, по которой ехали, имела недобрую славу. Она, как «чёрная дыра», ежедневно втягивала в себя боевую технику и не выпускала обратно. Половина БМП второй роты здесь была сожжена гранатометчиками. Ещё несколько машин техроты подорвалось на минах и фугасах.