Элисон Уэйр - Анна Болейн. Страсть короля

– Я хотела порадовать вас, – прошептала она.

Он не ответил. Неужели уснул? Но нет, в мерцающем свете единственной свечи, которую они не затушили, Анна видела, что Генрих смотрит на нее и слегка хмурится.

– Где вы научились это делать? – спросил он.

– При французском дворе по рукам ходили книги, в которых были картинки, как люди по-разному занимаются любовью, – ответила Анна, понимая: он, видимо, решил, что ее научил какой-нибудь прежний любовник и она вовсе не так целомудренна, как внушала ему. – Я никогда не делала этого, Генрих! Просто вспомнила, и мне захотелось доставить вам удовольствие.

Наступила тишина, в продолжение которой, к своему ужасу, Анна осознала, что вовсе его не порадовала. Конечно, Екатерина никогда бы… Но были же у него любовницы…

– Дорогая, – наконец снова заговорил Генрих, – если мы хотим зачать сына, то таким образом ничего не добьемся. И Церковь неодобрительно смотрит на подобные занятия. Я ценю ваше желание порадовать меня. Но лучше бы вы пустили меня побыть внутри вас.

– Тогда я в распоряжении вашей милости, – игриво отозвалась она, понимая, что ошиблась в расчетах. Никогда больше она не станет проявлять инициативу в постели с королем.

Генрих поцеловал ее.

– Запомните это! – произнес он более теплым тоном.

Досадно было сидеть в Кале, когда Генрих отправился дальше в Булонь, чтобы провести четыре дня с королем Франциском. Но Анна не теряла времени даром: ездила на охоту с соколами, играла в карты и кости, пировала, поглощая присланные французским королем деликатесы – карпа, морскую свинью, паштет из оленины, отборные груши и виноград. И старательно уклонялась от неприкрытого любопытства Марии, которой хотелось знать, в каком состоянии находятся ее отношения с Генрихом.

Король вернулся в радостном настроении.

– Франциск сочувствует нам, – сообщил он Анне. – Я пригласил его приехать сюда в пятницу.

Анне не особенно хотелось привечать Франциска, этого великого развратника, и Мария, которая надеялась не встречаться с ним, вздрогнула при известии о его визите, но согласилась сопровождать Анну в обществе других дам, рассчитывая, что многочисленность свиты обеспечит ей безопасность. Под руководством Анны женщины репетировали представление масок, которое будет показано Франциску. Прево Парижа доставил присланный французским королем в подарок Анне бриллиант, и она выразила по этому поводу удовлетворение.

В честь прибытия короля Франции был дан салют из трех тысяч ружей. Два дня по требованию Генриха Анна не показывалась, но вечером третьего почтила своим присутствием стол для почетных гостей во время обильного ужина и банкета, который давал Генрих в главном зале Степл-Инн, где остановился Франциск. Зал, завешанный золотыми и серебряными тканями, выглядел великолепно. Украшавшие его золотые венки были унизаны блестящим жемчугом и драгоценными камнями, отражавшими свет двадцати серебряных канделябров с сотней восковых свечей на каждом. Внушительная выставка золотой посуды на семиярусном буфете служила демонстрацией богатства Генриха; впечатление дополняли его костюм из пурпурной золотой парчи, шейное украшение с четырнадцатью рубинами и две гигантские нити жемчуга, на одной из которых висел знаменитый рубин Черный Принц. На пиру подали семьдесят блюд из разных сортов мяса, дичи и рыбы, приготовленных по английским и французским рецептам.

После этого Анна, одетая в костюм из золотой парчи со вставками алого атласа, подкладкой из серебряной парчи и золотой шнуровкой, вывела Марию, Джейн Рочфорд и еще четырех дам разыгрывать представление масок. В заключение Анна подошла к Франциску, сделала реверанс и спустилась с ним на площадку для танцев, куда Мария и ее компаньонки пригласили короля Генриха и других лордов.

– За прошедшие десять лет вы не изменились, миледи маркиза, – сделал комплимент Франциск. – Мы скучали по вас при французском дворе.

Сам он растолстел, черты его мрачного лица огрубели. Анне неприятно было брать Франциска за руку, но она продолжала улыбаться, решившись очаровать предводителя французов, ведь он желал быть другом Генриху и мог оказаться полезным. Новый союз с Францией создаст мощный противовес любым угрозам со стороны императора.

Генрих, смеясь, обходил танцовщиц и снимал с них личины. Остановившись перед Анной, он убрал маску и с ее лица.

– Теперь вы можете видеть, как красива миледи! – сказал он Франциску.

Анна милостиво приняла комплимент, а Генрих тем временем увлек ее в новый танец. Она заметила, что Мария оживленно говорит о чем-то со своим партнером, молодым человеком, которого Анна не знала.

– Кто это? – спросила она Генриха.

– Юный Стаффорд, мой дальний родственник. Он здесь в моей свите.

Казалось, партнеры ладят. Анна наблюдала, как сестра флиртует со Стаффордом, который, судя по виду, был на несколько лет младше Марии. Приятно было видеть сестру довольной после долгих лет печального вдовства.

После отъезда французов во главе с Франциском, который обещал сделать все, что в его власти, для примирения Генриха с папой, в Английском канале разыгрался сильный шторм, а потому Генриху с Анной пришлось задержаться в Казначейском дворце еще на две недели. Это не имело значения. Генрих радовался вынужденному перерыву в делах государства и целиком посвятил себя Анне. Они подолгу, не спеша обедали и ужинали, совершали поездки за пределы городских стен, чтобы полюбоваться разбегающейся во все стороны сельской округой Кале – небольшой части Англии на окраине Франции, и занимались любовью каждую ночь и каждое утро. Анна даже надела бриджи и обыграла Генриха в теннис. Никогда еще она не чувствовала такой близости с ним.

Идиллия закончилась однажды в полночь в середине ноября, когда Генрих решил, что им следует использовать возможность, которую давал благоприятный ветер, и отплыть в Англию. Переход получился жуткий – двадцать девять часов ада в бушующем море, и Анна, которая хорошо переносила качку, была вне себя от радости, когда завидела вдали скалы Дувра.

Чинно и неторопливо королевский поезд двинулся на восток через Кент. Остановились в Лидсе – прекрасном замке, который словно вырастал прямо из озера, а потом поехали верхом в Каменный замок, где задержались погостить у старинной подруги Анны Бриджит Уингфилд; они были знакомы с детства и часто встречались в Хивере. После сытного обеда Генрих и Анна вместе с хозяйкой, сэром Фрэнсисом Брайаном и Фрэнсисом Уэстоном занялись их любимой карточной игрой «Папа Юлиан», и стонущий Генрих в пух и прах проигрался Анне.

Потом все сидели у огня и беседовали, угощаясь вином со специями. Уэстон говорил, какое счастье он обрел в недавнем браке с Анной Пикеринг и как он ждет не дождется встречи с ней.