Юлия Андреева - Призраки мрачного Петербурга

К питерским подземельям относятся так же – система подвалов под старыми домами, до сих пор по некоторым из них можно пройти несколько кварталов, ни разу при этом не поднимаясь на поверхность. А также питерское метро! Которое с самого начала своего существования начало обрастать различными легендами.

Кстати, мало кто знает, что под землей, на участке между площадью Мужества и Лесной, там, где в конце прошлого века произошла серьезная авария, установлена небольшая статуя католической Святой Барбары – святой, традиционно покровительствующей шахтерам. Дело в том, что ликвидировать последствия аварии нам помогали в том числе итальянские специалисты, а эти набожные господа просто не могут работать на такой глубине, не молясь при этом своей святой. Руководство метрополитена против вселения Санта-Барбары не возражало, тем более что как раз в то время по всем телевизорам страны шел одноименный сериал. Когда же шахтеры уехали, они оставили Барбару под землей в качестве своеобразного подарка городу.

Редко когда писатель ассоциируется с особой благонадежной и благонамеренной, примеров тому можно привести единицы. Неудивительно, что советское правительство присматривало за своими литераторами, собирающимися в Писательском доме на улице Воинова.

Молва утверждала, что для этой цели специально был прорыт подземный ход от Большого дома. По этому секретному коридору гэбисты могли в любое время настичь «опасных заговорщиков», вооруженных пером и блокнотом, а то и рюмкой коньяка (при писательском доме имелся ресторан). А иначе как объяснить, что они вдруг оказывались в самых неожиданных местах домписа, точно выпрыгнувшие из самой преисподней демоны?

У императорской семьи Романовых есть собственный фамильный призрак – «дух смерти». Некоторые из представителей правящего дома уходили на тот свет после явления к ним призрака, похожего на них самих до такой степени, что невозможно было отличить, где привидение, а где реальный человек.

Это произошло ночью, когда ее величество отправилась к себе почивать. Царицу раздели, уложили в постель, одна из придворных дам прочитала ей несколько страниц из выбранного императрицей романа. Как говорится, ничто не предвещало беды. Все нормально, все по правилам и согласно церемониалу.

В тронном зале, как обычно, был выставлен дежурный караул. Весь дворец погрузился в сон. Когда часы пробили полночь, дежурный офицер вдруг скомандовал «На караул!».

Солдаты привычно вытянулись во фрунт, офицер вынул шпагу и отсалютовал вошедшей в зал императрице. Но та даже не взглянула на бравых военных, а, погруженная в себя, начала расхаживать по тронному залу от окна к окну, от стены к стене. При этом Анна Иоанновна была одета и причесана весьма торжественно, но, что совсем странно, рядом с ней не было ни вездесущих фрейлин, ни пажей, вообще никого. Не зная, что делать, солдаты застыли, точно изваяния, ожидая приказаний, а офицер тихо покинул свой пост и бросился за разъяснениями к Бирону [89].

– Государыня в тронном зале! Ничего не говорит, не приказывает, выглядит странно, и при ней никого, – отрапортовал бравый военный.

– Что за ерунда! – Бирон казался удивленным. – Государыня в спальне. Я сам только от нее.

– Посмотрите сами! – настаивал офицер. И Бирон согласился пойти с ним.

Офицера понять можно: с одной стороны, государыня у себя дома, имеет право ходить где захочет, но с другой… Согласно рескрипту, принятому Петром Великим, нижние чины табеля о рангах не имели права первыми заговаривать с императором или императрицей. То есть государь может, а они-то нет. В этом случае обращение к Бирону означало только одно: молодой офицер не посчитал возможным лично обеспокоить государыню, боясь таким образом нарушить субординацию.

Бирона тоже понять нетрудно. Эрнст Иоганн знал не понаслышке: для того чтобы облачиться в парадное платье, сделать макияж и уложить волосы, императрице понадобилась бы уйма времени, он же оставлял ее уже готовой ко сну. То есть такого не бывает! И если мужчины XXI века сетуют на женщин за то, что те долго копаются, в XVIII столетии даже при наличие целого штата разнообразной прислуги этот процесс затягивался на гораздо большее время.

В сопровождении дежурного офицера Бирон отправился в тронный зал и действительно застал там женщину, похожую на императрицу, как только зеркальное отражение может быть похоже на того, кто в этом самом зеркале отражается. Одно слово – самозванка! А раз самозванка во дворце, мало того, в тронном зале, где же тогда сама государыня?

Оставив незнакомку в тронном зале, Бирон метнулся в спальню к императрице, где и застал последнюю спокойно спавшей в своей постели.

Надев халат и поправив на голове чепец, Анна Иоанновна покорно пошла вслед за своим рыцарем в Тронный зал, где все еще находилась таинственная двойница.

– Дерзкая! – кричит Бирон, показывая на самозванку, и тут же приказывает страже арестовать незнакомку. Солдаты не трогаются с места, переводя взгляды с дамы в тронном платье на даму в чепце и халате. Попробуй арестуй, вдруг промахнешься и схватишь настоящую? Тут уж, к бабке не ходи, полетят головы.

Какое-то время обе императрицы так же пристально изучают друг друга.

Наконец, поняв, что все, как всегда, придется делать самой, Анна Иоанновна подошла к своему двойнику и спросила:

– Ты кто? И зачем ты здесь?

В ответ на это призрачная императрица заговорщически улыбнулась и, отступив от государыни, подошла к трону и, все так же улыбаясь, заняла его. Минуту призрачная Анна восседала на троне, а затем вдруг исчезла, будто бы ее и не было.

– Это моя смерть, – произнесла царица и через два дня действительно скончалась.