Мэриан Палмер - Война Алой и Белой розы

В мае 1455 года у городка Сен-Олбанс произошла первая битва войны Роз. Именно с этого времени и ведётся формальный отсчёт начала этой войны. Армия Йорков одержала победу, а Сомерсет и Нортумберленд пали на поле битвы. В конце этого же года Йорк опять занял пост протектора, во многом благодаря давлению, оказанному его сторонниками на парламент. На этой должности он находился до конца 1456 года.

С военной точки зрения 1456 — 1459 годы были периодом относительного затишья. Маргарита вновь взяла бразды правления в свои руки, подчинив двор и правительство. Единственным исключением оставался город Кале. Уорвик не отказался от своей должности (напомним, он был капитаном Кале) — под рукой у него была единственная боеготовная на то время армия. Да и возможности приготовиться к военным действиям у него было больше. Йорк возвратился в Ирландию. В 1459 году каждая сторона вновь начала спешно вооружаться, готовясь к решительным боям. Сначала 23 сентября Йоркисты одержали победу в битве при Блор Хит, но 12 октября армия Йорка потерпела поражение при Ладфорд Бридж. Несмотря на отсутствие поддержки со стороны парламента, они сохранили свои силы и вернулись — Йорк в Ирландию, Уорвик в Кале. Именно оттуда и началось решительное наступление.

В июне 1460 года Уорвик пересекает Ла-Манш (с ним идёт его отец, граф Сатисбери, и младший сын герцога Йорка, Эдуард, граф Марч, будущий Эдуард IV). Очень быстро их войска достигают Лондона и захватывают город, после чего движутся в Нортгемптон. Там в июле они разбивают королевскую армию и берут в плен короля. Теперь партия Йорка контролирует правительство, и осенью герцог впервые обращается к парламенту с речью, в которой он заявляет о своём желании сесть на трон вместо Генриха VI. Однако подобное заявление встретило решительный отпор. Йорку удалось добиться того, что его назначили протектором на всё то время, пока будет жив Генрих. Трон ему обещали только после смерти несчастного короля. Маргарита, естественно, не одобрила подобной перспективы и предложила борьбу. В конце тот же года Йорк, собрав войска, направился решительным маршем на север, желая окончательно разгромить войска Ланкастеров, однако 30 декабря 1460 года в битве при Уэйкфилде был убит. Теперь страна окончательно разделилась на две враждующие партии. Новый герцог Йорк, Эдуард, разбил 2 февраля 1461 года армию Ланкастеров у Мортимер Кросс в Херефордшире. После чего направился в сторону Лондона. Однако Маргарита, собрав на севере свои силы, сумела 17 февраля одержать весьма важную для неё победу во второй битве при Сен-Олбансе, разбив войска под командованием Уорвика. Генрих VI был освобождён, а решительная королева также направилась к Лондону. Эдуард, граф Марч, успел туда первым — он оказался в городе 26 февраля. Горожане поддержали его и 4 марта молодой герцог Йорк был провозглашён в Вестминстере королём под именем Эдуарда IV. После торжественной церемонии он вновь вернулся к ратным делам — и вскоре оттеснил подошедшие было к городу войска Маргариты к городку Таутон, где противники встретились в решающей схватке первого этапа войны.

Самое крупное по числу участников сражение войны Роз — битва при Таутоне — произошло 29 марта 1461 года. Стоял обычный весенний день (было Вербное воскресенье), когда войска противников встретились на небольшой равнине в 10 милях к юго-западу от Йорка. Йоркисты уже несколько дней преследовали противника и, перейдя реку Эйр 28 марта, на следующий день напали на неприятеля. Накануне, ночью, погода была тихая и спокойная, однако утром небо внезапно затянуло тучами и повалил снег, сопровождавшийся сильными порывами ветра. Получилось так, что снег шёл сплошной пеленой и слепил глаза ланкастерцам. Поначалу армии стояли друг против друга и не начинали боевых действий: йоркисты не были уверены в собственных силах, а их противник не знал точного расположения сил врага. Время шло, когда около 10 часов утра один из командующих армии Йорков принял на себя ответственность и вступил в бой. Он понимал, что в этом случае промедление и выжидание могут обойтись впоследствии очень дорого. Сражение продолжалось до самого вечера. До полудня оно шло с переменным успехом. Поначалу удача была на стороне Йорков — их лучники, пользуясь снежной мглой, подошли поближе к войскам Ланкастеров и дали залп, после чего поспешно отошли на исходные позиции. Войско Ланкастеров, которое уже давно стояло в неподвижности, не зная наверняка, где находится противник, начало беспорядочную стрельбу, думая, что йоркисты пошли в атаку. Однако стрельба не принесла фактически никакого результата: у многих луков размокла тетива, цели стрелки не видели и посылали стрелы действительно “в белый свет”. Очень скоро их колчаны опустели, а их хитрые соперники подобрали выпущенные в них стрелы и обрушили их на незадачливых врагов. Несколько раз среди снежной пелены раздавалось и басовитое рявканье пушек, которые были у каждой из сторон, но надо честно сказать, что огнестрельное оружие в этой битве не имело никакого значения. Преодолев всё-таки сильное сопротивление Йоркистов, войско сторонников Ланкастеров стало теснить их на левом фланге. Положение спас подход свежих сил под командованием Джона Моубрея, 3 герцога Норфолка. Его воины обрушились на уставших бойцов-ланкастерцев, и те побежали. Опьянённые внезапной победой Йоркисты безжалостно убивали бежавших. В плен не брали никого. Позднее, подсчитав примерно число убитых и раненых на поле боя, современники назовут это сражение “самым крупным и самым кровавым” из всех битв войны Алой и Белон розы. Точная цифра потерь неизвестна (Эдуард в одном из писем называет 28 тысяч человек), но известен тот факт, что поле боя и прилегавшие к нему местности были завалены трупами, а река на протяжении двух миль была окрашена в красный цвет.

После такого ужасающего разгрома королева, её супруг и сын бежали в Шотландию. Англия перешла под контроль Йорков, в стране оставались лишь отдельные очаги сопротивления сторонников Ланкастеров.

Оказавшись на столь долгожданном престоле, Эдуард немного растерялся. Перед ним встала очень сложная проблема взаимоотношений с теми, кто помог ему победить. Первые десять лет своего правления он, человек действия, никак не мог полностью переманить на свою сторону не только всю знать, но даже собственных братьев — Джорджа, герцога Кларенса и Ричарда, герцога Глостера. Опереться он мог только на тех, кого он сам провёл на высокие должности. Среди доверенных лиц были его родственники, граф Риверс и лорд Скейлс, семья Перси, Хамфри Стаффорд, которому он даровал титул графа, Вильям лорд Хастингс и другие. Между тем в стране ничего по сути не поменялось. По-прежнему процветало взяточничество и казнокрадство, тут и там вспыхивали войны и конфликты местного значения, предводители которых зачастую даже не пытались скрывать, что это обычные стычки местных феодалов, не связанные с высокими целями воюющих Роз. Словом, всё было как в последние годы правления Генриха VI. Вскоре выяснилось, что Эдуарду противостоят уже двое противников — Ланкастеры и... Уорвик со своими сторонниками. Поскольку Столетняя война закончилась недавно, то по инерции эти три политические силы пытались продолжить политику заключения международных союзов, направленных друг против друга. Первые несколько лет Эдуард и Уорвик шли рука об руку в своём стремлении уничтожить последние гнезда сопротивления сторонников Ланкастеров. На этом поприще они достигли значительных успехов. Так, в 1462 году был казнён граф Оксфорд, пытавшийся высадиться с войсками на восточном побережье Англии. Главные же силы ланкастерской оппозиции пребывали в Шотландии, откуда изредка пытались установить контроль над пограничными английскими замками типа Алнуик и Бамборо. Эти поползновения вызвали немедленную реакцию йоркистов, которые, совершив ряд экспедиций, к 1464 году смогли, наконец, установить твёрдый и постоянный контроль над пограничными землями. В этом же году был арестован и казнён профессиональный перебежчик герцог Сомерсет, к тому моменту уже дважды менявший политическую ориентацию. Между тем Маргарита не теряла надежды на получение помощи с континента. Начиная с 1462 года она настойчиво стала домогаться поддержки от нового короля Франции Людовика XI, фигуры политически весьма активной. Однако хитрый Людовик, видевший в лице герцога Бургундского самого главного своего врага, не мог не понимать, что вступать в эту заранее проигранную партию чревато, а потому ограничивался, в основном, сугубо словесной поддержкой. Однако в глазах Йорка подобная связь была опасной.