Анна Вяземски - Горстка людей [Роман об утраченной России]

Снаружи все было спокойно. Только огни там и сям говорили о присутствии людей. Но то были костры, у которых грелись крестьяне, а не разрушительное пламя. Видно, заходить в усадьбу никому теперь не возбранялось. Жабы, как всегда в эту летнюю пору, распевали вовсю.

Солдат бесшумно взобрался к кучеру на облучок, Паша села сзади. «Спаси вас Бог», — шепнул Костя, помогая Наталии сесть. Свечу он оставил в кухне, чтобы не привлекать внимания. Однако Наталия отчетливо увидела, как по лицу дворецкого, изборожденному морщинами, текут слезы. «Не убивайся так, — ласково сказала она. — Я скоро вернусь. Вместе с Адичкой». Но ее слова только пуще расстроили старика, и он ушел в кухню, рыдая в голос.

Лошади тронулись, стоило лишь кучеру негромко щелкнуть языком. До большой дороги ехали шагом. Только там можно было перейти на рысь, а потом и на галоп.

Дважды их останавливали. Солдат предъявлял фальшивый пропуск, который нельзя было отличить от настоящего. Наталия, закутавшись в накидку и спрятав лицо под капюшоном, притворялась крепко спящей. «Счастливого пути, товарищи!» — крикнул им вслед один крестьянин. «Доброй вам ночи!» — отозвалась Паша.

Копыта лошадей весело цокали по дороге. Легкий ветерок разогнал редкие облака, и небо мерцало мириадами звезд. Наталия смотрела на них в каком-то счастливом изумлении. Казалось, будто звезды светят ей, чтобы указать путь, будто говорят, что жизнь продолжается, где-то там, вдали от людского безумия. Она думала о Ксении и ее детях, которые были в безопасности в Ялте, и те же самые звезды светили им. Она сумеет убедить Адичку, что им необходимо уехать в Крым, где родные приютят их до лучших времен. Адичка, конечно, будет отказываться, а она — настаивать. Но в конце концов поступит так, как захочет он. Волнения и страхи, пережитые за эти дни, острое ощущение близкой и реальной опасности, непрочности окружающего ее мира — все это словно пробудило ее от сна. И впервые за время супружеской жизни Наталия искренне, всерьез и с радостью подумала о материнстве. Произвести на свет ребенка Адички — это вдруг показалось ей единственно возможным ответом тому, что она не могла назвать иначе как «людским безумием». Беда отступила, сама мысль о ней растворилась в ночи. Эта летняя ночь, теплая, напоенная ароматами, о многом напоминала и многое обещала. Пальцы Наталии, лежавшие на коленях, играли начало пятой «Весенней» сонаты Бетховена, которую так любил Адичка и которую они исполняли вдвоем рождественским вечером на Фонтанке. Ей казалось, будто она слышит плач скрипки. Охваченная сладким блаженством, Наталия не замечала ни странного молчания, воцарившегося в двуколке, ни удрученного лица Паши. Ее спутники за всю дорогу не обменялись ни единым словом; когда же она решилась наконец поблагодарить их, то не поняла, почему они вдруг сконфузились и отвернули лица.

Но искаженное горем лицо Козетты Ловской, когда та открыла им дверь, подействовало на Наталию как удар электрического тока. Она не успела еще выкрикнуть имя мужа, как Козетта в слезах кинулась ей на шею. «Адичка умер», — проговорила она.

«Вестник Воринки», 16 августа 1917

Волнения в поместье Байгора

Нам только что сообщили о серьезных волнениях в поместье князя Белгородского. Толпа из пяти тысяч крестьян разорила имение. Помещик и его жена были захвачены бунтовщиками. Крестьяне разграбили винный погреб и перепились. В Байгору был послан военный отряд. Поместье князя Белгородского считается одним из самых передовых в области разведения элитного рогатого скота и рысистых лошадей. По этой причине оно уже давно находится под охраной губернских властей.

«Вестник Воринки», 17 августа 1917

Сегодня утром мы получили телеграммы от уездного комиссара города Галича. Он сообщает, что толпа, взяв под арест Владимира Белгородского, поставила условием его освобождения немедленную отправку на фронт. Князь принял это условие и был препровожден на вокзал города Волосова, чтобы оттуда отбыть в действующую армию. В это время через город проезжал военный эшелон. Когда состав остановился в Волосове, солдатня, узнав об аресте князя, принялась избивать его, и князь, после жесточайших мучений, был убит разъяренной толпой.

Из полученных позже телеграмм нам стало известно, что Байгора, одно из крупнейших поместий России, принадлежащее князю Белгородскому, почти полностью разорена. Солдаты, которые по распоряжению губернских властей охраняли поместье князя Белгородского, играющее, как мы отмечали вчера, важную роль в развитии скотоводства, были избиты толпой и разбежались. Разорив поместье князя Белгородского, толпа, подстрекаемая солдатней и агитаторами, отправилась грабить соседние имения. В настоящее время толпа разоряет поместье графа Ловского.

( датировано 17 августа 1917 года )

Вечером 15 августа на Волосовеком вокзале Юго-Восточной железной дороги помещик Галичского уезда (Воринская губерния) князь Владимир Белгородский был убит солдатами.

Как явствует из свидетельских показаний, собранных в ходе предварительного следствия, 14 августа в Байгоре, поместье вышеупомянутого Белгородского, имели место волнения, в результате которых крестьяне взяли Белгородского под арест, обвиняя его в уклонении от военной службы.

Чтобы пресечь волнения, из Галича был послан отряд во главе с подпоручиком Вороновым. Последний, с конвоем из троих солдат и троих крестьян, избранных их товарищами, не доверявшими конвоирам, препроводил Белгородского в Волосово. Там Воронов препоручил Белгородского ответственному за охрану вокзала поручику Витебскому, который запер его в здании вокзала и приставил часовых.

В это время на вокзале остановился следующий на фронт эшелон, состоящий из двух войсковых частей, в том числе 152-го резервного пехотного полка. Когда среди солдат распространился слух об отправке князя на фронт, поднялся ропот: «К чему нам брать с собой на фронт пленного, лучше убить его сразу!» Переговоры ни к чему не привели, и толпа солдат, сметя часовых, охранявших арестованного, ворвалась в кабинет, где находился Белгородский, выволокла его оттуда и принялась зверски избивать. Его стащили по лестнице с третьего этажа на второй, а затем выбросили из окна на перрон вокзала, где он и был найден мертвым.

Вскрытие показало три ранения в сердце. Кроме того, челюсть и нос были сломаны, а лицо разбито. На теле обнаружены многочисленные следы побоев и раны от холодного оружия. Ребра и кости таза раздроблены.

Первые лучи солнца внезапно осветили товарный вагон. Бледно-серый рассвет потеплел и окрасился розовым. Наталия приподнялась на локте и вгляделась в лицо мужа. Ей хотелось запомнить каждую его рану. Осмелиться посмотреть на него означало разделить его страдания, его смертные муки. Поэтому она и легла с ним рядом, поэтому приникла губами к его окровавленной руке, к раздробленному запястью. Если б можно было всей своей кожей, каждым сантиметром прильнуть к нему, она бы сделала это. Тело Адички, уже остывшее, не внушало ей страха. Ее тепла хватит, чтобы согреть их обоих.