Владилен Травинский - Звезда мореплавателя [Магеллан]

И только через 6 лет, в 1526 году, итальянский мореплаватель, в то время находившийся на испанской службе, Себастьяно Кабото, или Габото (1474–1557), сын известного мореплавателя Джона (Джиованни) Кабота, даст месту его сегодняшнее имя — «Rio de la plata» — «река серебра» — за обилие серебряных вещей, увиденных им у жителей прибрежных селений.

Здесь расположена сейчас столица Уругвая, город Монтевидео, основанный испанцами в 1726 году и получивший пышное и длинное имя «город святого Филиппа при заливе Монтевидео». Существует и другая версия о происхождении имени города. Будто бы на первых испанских и португальских портуланах — картах береговых линий и прибрежных участков суши — горы, как ориентиры для судов, обозначались римскими цифрами с указанием западного или восточного направления, и название Монтевидео произошло от надписи на портулане, означавшем «шестая гора к западу» — «Monte VI de О», где «О» — первая буква слова «oeste» — «запад».

Об этой экспедиции, оказавшей большое влияние на Магеллана, известно из анонимной брошюры, изданной в Аугсбурге в 1515 году на немецком языке, — «Копия новых вестей из бразильской земли» посланного с острова Мадейры в Аугсбург отчета представителя одного крупного немецкого торгового и банкирского дома. Как видно из документа, 12 октября 1514 года после долгого путешествия на юг к острову причалили два португальских судна под командованием «самого крупного кормчего Португалии», одного из лучших португальских моряков — Жуана де Лижбоа. Эта экспедиция где-то на 40° ю. ш. открыла и обогнула мыс, подобный мысу Доброй Надежды, и увидела пролив, подобный Гибралтарскому. Он якобы соединял два океана и указывал дорогу к Островам пряностей — Молуккам. На самом деле это был не проход, а залив (впервые это установила экспедиция Магеллана) Сан-Матиас, носящий это имя и поныне.

Иштебан Гомиш — португальский моряк-эмигрант, в экспедиции Магеллана «кормчий его высочества», то есть назначенный личным приказом короля на флагманское судно «Тринидад». Пиренейский агент немецкого торгового дома Фуггеров Кристобаль де Аро, организатор экспедиции Жуана Лижбоа для отыскания южноамериканского прохода к Островам пряностей и финансист экспедиции Магеллана, прочил на должность командира эскадры Иштебана Гомиша, но последний не пришелся по вкусу ни королю Карлу V, ни его советникам, в то время как за Магеллана ходатайствовали сильные и авторитетные лица в королевстве. Кристобаль де Аро, которого интересовала только судьба молуккских пряностей, согласился с кандидатурой Магеллана; Иштебан Гомиш по требованию де Аро был назначен главным кормчим армады. Естественно, он считал себя обделенным, ненавидел Магеллана и при первой возможности изменил ему.

Роза ветров — так называлась совокупность делений компаса по направлениям стран света в отличие от делений по градусам.

Астролябия, или (в средние века) «посох св. Якова», — прибор для определения высоты небесных светил над горизонтом. С помощью астролябии и специальных астрономических таблиц мореплаватель определял местонахождение судна или какого-нибудь пункта, встреченного в путешествии; квадрант — астрономический прибор для измерения высот небесных светил.

Клавдий Птолемей (ок. 90—168 гг. н. э.) — выдающийся древнегреческий астроном, географ, математик и физик. Его знаменитые труды «Великое построение астрономии» и «Руководство по географии», с которыми Европа познакомилась через арабов, долгое время служили источником знаний о земле и небе.

Сулой — морской термин: волнение, возникающее в месте встречи волн, идущих с разных сторон.

Это были незнакомые европейцам пингвины. Пигафетта называет их «утками».

Бухта Св. Юлиана (ныне здесь находится аргентинский порт Сан-Хулиан), где зимовала экспедиция Магеллана, расположена под 49°30′ ю. ш., то есть примерно в 2°30′ от входа в Магелланов пролив.

Таков был обычай: физическое убийство должно было подтвердиться юридически.

Речь идет об американском грифе — кондоре, длина тела которого более 1 м, размах крыльев — 3 м.

Это родственник африканского страуса, южноамериканский страус нанду; длина тела около 1,5 м, вес около 20 кг.

На самом деле жители этой страны (с тех пор — Патагония) не отличаются большими ногами, просто Магеллан и его спутники видели их следы, оставленные лохматыми сапогами-мокасинами, сшитыми из необработанных шкур южноамериканских лам-гуанако и похожими на современные унты. Делались они следующим образом: кожа с передних конечностей только что убитого животного, а им была лама-гуанако, надрезалась и снималась чулком и в таков виде надевалась индейцами на ноги; такие естественные «сапоги» быстро затвердевали и держались на ноге до полного их износа, затем заменялись новыми аналогичным способом. Отсюда (из «раtа» — португ., «лапа зверя», в переносном смысле — «след лапы») якобы и произошло название страны. Правда, на языке индейцев кечуа, населявших в прошлом и эти районы Южной Америки, «patacuna» означает примерно следующее — «невысокие равнинные земли, или поверхности», что, собственно, и соответствует рельефу патагонской пампы. Может быть, это созвучное португальскому слово, услышанное из уст индейцев моряками Магеллана, вместе с удивительной и невиданной обувью индейцев, хорошо предохраняющей последних от свирепых холодов, и слилось для магеллановцев в столь экзотическое название страны и ее жителей.

Это, очевидно, были дикие или прирученные южноамериканские родственники всем известного верблюда — ламы-гуанако, самого крупного (высота в холке 110 см) травоядного млекопитающего Нового Света. Гуанако — дикий предок домашней ламы, прирученной еще в глубокой древности в цивилизациях Андского нагорья (Перу, Боливия, Чили и др.) — являлся главным объектом охоты для многих индейских племен патагонской пампы. С приходом европейцев, вооруженных огнестрельным оружием, в основном португальцев и испанцев, в степные районы Южной Америки гуанако практически были истреблены колонизаторами, это привело к массовому вымиранию индейских охотничьих племен Патагонии. Сейчас диких гуанако еще можно встретить кое-где в глухих, труднодоступных областях аргентинской пампы и горных районах западной части Анд.

Если это событие португальские источники объясняют только вероломством султана Ахмета и его советников-мавров, то одна дошедшая до наших дней малайская хроника сообщает другое. Португальцы с самого первого дня повели себя вызывающе по отношению к хозяевам. Пользуясь своим превосходством в вооружении, они стали оскорблять гостеприимных туземцев. Якобы португальцы купили у султана Малакки клочок земли размером со шкуру быка, но затем, разрезав шкуру на ремни, оцепили ими большой кусок побережья и принялись возводить мощную крепость. Это и привело к столкновению хозяев края с коварными пришельцами… Нет основания не верить малайской хронике, в то время как португальские источники сплошь и рядом оказываются тенденциозными и приукрашивают процесс завоевания богатого пряностями Востока. Как мы видим, спровоцированное португальцами первое столкновение с султаном Малакки имело конечной целью захват этого важного торгового центра, ключевого пункта на пути к Молуккским островам. Это и произошло в 1511 году, когда завоеватель и вице-король Индии, португалец Аффонсу д'Албукерки, преисполнивший «Европу восхищением, а Азию ужасом и трепетом», как сказал о нем летописец, завоевал Малакку.