Алексей Шишов - Последний стратег

Пять дней боев за Ростов обернулись для добровольцев при их малочисленности тяжёлыми потерями почти 150 человек.

Так белыми в первый раз в Гражданской войне штурмом был взят город Ростов-на-Дону. Исход боя решил генерал-майор Назаров, который подоспел на помощь добровольцам с двумя полевыми пушками, прислугу которых составили несколько офицеров-артиллеристов, команда фельдшеров и таганрогские гимназисты.

По дороге из Таганрога в Ростов батарея обстреляла на реке Дон отряд судов Черноморского флота, который шёл с десантом революционных моряков на помощь восставшим рабочим и солдатам-запасникам. Метким огнём одно судно было потоплено, остальные повернули назад, в сторону моря.

Отряд генерала Назарова числом в 50 человек подоспел к месту боя в самую критическую минуту. Орудия развернулись и открыли беглый огонь по защитникам Ростова, оказавшись у них в ближнем тылу. Артиллерийский огонь и решил исход штурма.

Алексеев нашёл время, чтобы в самые ближайшие дни встретиться с начальником таганрогского гарнизона, которого ранее знал как генерал-майора Генерального штаба.

— Анатолий Михайлович, от лица командующего Добровольческой армии генерала Корнилова премного благодарим вас за артиллерийскую поддержку. За решительность, за личную храбрость.

— Михаил Васильевич, я только исполнил свой долг. К тому же я артиллерист, заканчивал Михайловское училище.

— Я знал вас с весны 1916 года как командира 2-й Забайкальской казачьей бригады. Как вы оказались на Дону?

— В октябре был проездом к новому месту службы на Кавказский фронт. Встретился с атаманом Калединым, и тот удержал меня при общем развале армии у себя.

— Остальное я знаю. Алексей Максимович назначил вас начальником Таганрогского гарнизона.

— Точно так, Михаил Васильевич. Случилось же так. Ехал с одного фронта на другой, а оказался на третьем...

Судьба генерал-майора Назарова в самом скором времени сложилась трагично. 15 декабря 1917 года он стал походным атаманом Донского казачьего войска, ближайшим помощником Каледина. После самоубийства последнего Большой Войсковой Круг 30 января 1918 года избрал генерала войсковым атаманом.

Когда Донской фронт под натиском красных войск рухнул, Назаров отказался покинуть Новочеркасск с отрядом нового походного атамана генерала Попова. На заседании Войскового Круга он мужественно встретил командующего донской Красной гвардии войскового старшину Голубова, обещавшего амнистию всем калединцам накануне захвата Новочеркасска. 18 февраля по приказу Голубова казачий генерал-майор Назаров был расстрелян. Согласно рассказам очевидцев, команду на расстрел войсковой атаман подал сам.

Войсковой старшина Голубов, инициатор массовых расстрелов без суда раненых в боях офицеров, не ушедших с добровольцами за Дон (расстрелы проводились в Нахичеванской роще), не избежал кары за содеянное. Во время восстания донского казачества весной 1918 года на митинге в одной из станиц он был убит студентом, братом расстрелянного офицера...

На совещании командиров после «ростовского дела» генерал Алексеев сказал:

— Господа офицеры. Считайте, что белая Добровольческая армия приняла своё крещение кровью. Своей и врага.

Отношение атамана Каледина к добровольцам довольно быстро изменилось в самую лучшую сторону. Но сам он оказался в двусмысленном положении. Казачество Дона в конце 1917 года в своём большинстве неодобрительно относилось к появлению на донской земле офицерской Алексеевской организации. Войсковой атаман же видел в добровольцах реальную воинскую силу, верного союзника, который не покинет фронт против «совдепов» в трудные дни.

Одной из первых забот Алексеева стало размещение по лазаретам Новочеркасска привезённых туда раненых добровольцев. Отпевание убитых при штурме Ростова юнкеров состоялось в Новочеркасском соборе. Среди погибших оказались и донские казаки, поэтому на похоронах народу было много. Михаил Васильевич произнёс, как писали потом очевидцы, «исключительно сильную» речь, обратившись в сторону лежащих в гробах добровольцев со словами:

— Орлята! Где были ваши орлы, когда вы умирали...

Эти слова прозвучали в адрес казаков-фронтовиков.

Участник боев за Ростов, получивший тяжёлое ранение, юнкер Константиновского артиллерийского училища В. Ларионов в своих эмигрантских мемуарах «Последние юнкера» писал о времени пребывания в новочеркасской «Больнице Общества Донских Врачей»:

«...Добровольная сестра милосердия, дочь Верховного главнокомандующего генерала Алексеева, Клавдия Михайловна Алексеева, была моим ангелом-хранителем, дни и долгие вечера боролась она за мою жизнь. Всегда бодрая, энергичная, она не отступала перед трудностями жизни, и, глядя на неё, верилось в лучшее будущее и в конечную победу.

Её младшая сестра, Вера Михайловна, такая же идейная и целеустремлённая, готовая жертвовать всем для раненого, - просиживала ночи над тяжело раненным юнкером Малькевичем, стараясь его спасти.

Третьей добровольной сестрой нашей палаты была дочь генерала Корнилова, Наталья Лавровна.

Довелось мне увидеть в лазарете и... глубоко уважаемых мною людей. Посетил нашу палату бывший Верховный, начальник Штаба Государя, генерал Алексеев. Очевидно, дочери ему успели подробно рассказать о раненых, ибо он обращался к каждому как к знакомому, спрашивал о здоровье, о настроении, об училище.

Старый Верховный главнокомандующий Российской армии производил огромное впечатление умом, своим обращением, дружеской непринуждённостью...».

С началом второй половины ноября осложнилось положение Дона в плане сохранения порядка и внутренней безопасности. Это объяснялось следующими обстоятельствами. Тысячи и тысячи солдат с фронтов Мировой войны ехали через Область Войска Донского домой. Они на каждой железнодорожной станции грабили местных обывателей, добывая себе таким образом пропитание. Администрации железных дорог дезертиры угрожали оружием, требуя отправки в первую очередь именно их поездов, не считаясь с установленным расписанием.

Порядок жизни на тихом Дону нарушался. У областного правительства и войскового атамана не было сил его поддерживать, тем более что дезертиры в большинстве своём ехали с оружием. Кроме того, таким беспорядком пользовались большевистские Советы, настраивая массу самовольно покидавших войну фронтовиков против «контрреволюционного» Дона и казачества.

Всё это заставило атамана Каледина обратиться к генералу Алексееву, число добровольцев которого увеличивалось с каждым днём, за помощью:

— Михаил Васильевич. Я пришёл к вам, как к союзнику, просить о помощи.