Алексей Шишов - Последний стратег

— Точно так, ваше превосходительство. Служил вольноопределяющимся в Ростовском полку.

— Так почему бы вам не попроситься опять в этот прославленный полк? Служба в нём даст хорошую перспективу на будущее. Думаю, что вас там не успели забыть.

— Ваше превосходительство, я бы хотел начать в полку, я котором служил мой отец.

— Что это за полк?

— Шестьдесят четвёртый пехотный Казанский полк.

— Хороший полк. Имеет боевую биографию. До какого чина дослужился в нём ваш отец?

— До чина штабс-капитана.

— Что ж, неплохо для армейского офицера. Ваш отец был дворянином по родословной или получил дворянство за офицерство?

— За офицерство. Он из сверхсрочнослужащих армии государя императора Николая I.

— Ваш батюшка, вероятно, в Крымской кампании участвовал. Казанский пехотный полк в ней своей чести не уронил.

— Участвовал, ваше превосходительство. Станислава и Анны с мечами удостоился.

— Тогда, господин прапорщик, желание послужить в отцовском полку, похвально. Ваша просьба будет уважена. Это я вам гарантирую.

— Премного благодарен, ваше превосходительство.

— Желаю вам, прапорщик, удачи в армейской службе...

Казанский полк в последующем входил в 16-ю пехотную дивизию, которая квартировала в городе Белостоке и его окрестностях на востоке Царства Польского. В состав дивизии входили 61-й пехотный Владимирский полк, 62-й Пехотный Суздальский генералиссимуса князя Суворова полк и 63-й пехотный Углицкий генерал-фельдмаршала Апраксина полк.

Казанцы могли гордиться родословной своего полка. Он вёл её с 25 июня 1700 года, то есть со времени правления последнего русского царя и первого Всероссийского императора Петра Великого. Полк участвовал во многих военных кампаниях на протяжении двух столетий. Свой праздник воины-пехотинцы отмечали 15 августа.

Как начинающему офицеру Алексееву в известной степени повезло. В июне 1877 года 64-й пехотный Казанский полк в составе русской действующей армии оказался на берегах Дуная. А с началом войны с Турцией за освобождение Болгарии от векового османского ига прапорщик Михаил Алексеев прибыл на поле брани.

После форсирования Дуная у Зимницы пехотинцы-казанцы вошли в состав отряда легендарного генерала Скобелева. Полку довелось участвовать в боях за крепость Плевну, в которой укрылась турецкая армия. Алексееву пришлось одно время исполнять обязанности скобелевского адъютанта и выполнить немало опасных для жизни поручений «белого генерала».

Под Плевной Михаил Алексеев получил ранение в ногу, которое, к счастью, серьёзным не оказалось. Офицер благодаря заботам медиков остался в строю.

Плевенские «дела» оставили свой след и в боевых наградах будущего полководца Первой мировой войны. Он их получил три за освободительный поход в Болгарию, в том числе ордена Святой Анны и Святого Станислава, данные «за храбрость».

Однако боевые награды и блестящая характеристика, данная генералом Скобелевым, не повлияли на служебную карьеру Алексеева. После войны он на протяжении десяти лет тянул лямку строевого армейского офицера в родном ему отцовском Казанском полку. Получил чины подпоручика - в октябре 1878 года и поручика - через пять лет. Взлётом по служебной лестнице это назвать никак было нельзя.

В течение двух лет поручик Михаил Алексеев командовал пехотной ротой. Именно она стала стартовой ступенькой, которая позволяла ротному командиру отправить по команде прошение о разрешении поступать в военную академию.

В 1887 году штабс-капитан Алексеев после сдачи вступительных экзаменов становится слушателем Николаевской академии Генерального штаба. Армейскому офицеру пришлось в её стенах нелегко, но выручили природное трудолюбие и стремление познать академические науки. Уже тогда Алексеева среди других отличали вдумчивость и серьёзность в отношении к служебным делам и глубина познаний тактических вопросов.

Николаевскую академию Генерального штаба капитан Михаил Алексеев закончил в 1890 году по 1-му разряду, став в своём выпуске первым по успеваемости. За отличия в учёбе он удостоился почётной для слушателя академии Милютинской премии в одну тысячу рублей ассигнациями.

Восхождение Алексеева по служебной лестнице началось с причисления его в составе лучших выпускников академии к корпусу офицеров Генерального штаба. Капитан получил назначение старшим адъютантом в штаб 1-го Армейского корпуса, расквартированного в столичном военном округе. На этой должности Алексеев пробыл довольно долго: целых четыре года. Но за это время он основательно познал азы штабной и оперативной работы в армейских войсках, что потом сослужит ему хорошую службу, особенно в Русско-японской войне.

Капитану Алексееву пришлось некоторое время преподавать военную администрацию и руководить топосъёмками в столичном Николаевском кавалерийском училище. Знавший его с той поры А. М. Драгомиров, будущий генерал и сподвижник по Белому движению, писал:

«Уже пожилой капитан Генерального штаба с суровым взглядом близоруких глаз, прикрытых очками, с резким голосом, он вначале на нас, юнкеров, навёл страх своей требовательностью и порядочную скуку своим предметом, нагонявшим тоску. Но вскоре под его суровой внешностью мы нашли простое и отзывчивое сердце. Он искренне хотел и умел научить нас необходимой для военного человека науке...

Злейший враг лени и верхоглядства, он заставлял и нас тщательно исполнять заданные работы».

Познания Алексеева в академических науках, его перспективность как генштабиста не остались невостребованными. В мае 1894 года он переводится та службу в канцелярию Военно-учёного комитета Главного штаба. Первая должность была невысокой — младший делопроизводитель.

Военно-учёный комитет, как структура Главного штаба, имел в мирное время особое предназначение. В нём составлялись планы войн с вероятными противниками и разрабатывались вопросы стратегического развёртывания сухопутных сил России та случай войны на Западе, Востоке и Юге. В Военно-учёный комитет отбирались офицеры и генералы с хорошим тактическим мышлением, способные заниматься разработкой и стратегических задач. Попасть в ВУК случайный человек, пусть и с академическим образованием, просто не мог. Отбор был тщательным и пристрастным.

За Алексеева говорило многое. И блестящее окончание Николаевской академии Генерального штаба, и большой опыт пехотной полковой службы, и боевые награды за Русско-турецкую войну 1877-1878 годов, и «примерное» исполнение обязанностей офицера штаба 1-го Армейского корпуса столичного округа.

Для дальнейшего продвижения по службе недоставало одной строчки в послужном списке. Начальство пошло та помощь, и Алексеев проходит цензовое командование пехотным батальоном.